Полуночный танец дракона
Шрифт:
– Уиллис Хорнбек.
– Уиллис, значит. Очень хорошо. Ну, давай, Вилли, колись, в каком порядке ты ставил пленки? Выкладывай. Первую, вторую, третью – и дальше, все, что ты там переставлял, менял и ставил раком.
– Вы хотите сказать, что… – ошалело заморгал киномеханик.
– Да-да, нам нужна схема сегодняшнего показа. Если ты не в курсе – сегодня вечером ты показал публике лучший авангардный фильм всех времен и народов.
– Ну и дела! – Уиллис нервно хохотнул и закашлялся, пытаясь охватить взором фрагменты своего «шедевра», ровным слоем покрывающие весь пол.
– Уиллис, детка, –
– Засранец? – Хорнбек прищурил один глаз.
– Первый помощник главного продюсера компании «Hasurai Production», не хочешь? Да что там – сделаем тебя режиссером монтажа, редактором, да хоть главным! Все у тебя будет: и контракт сроком на десять лет, и карьерный рост, и особые условия, и участие в капитале, и проценты… А пока – к делу. Сэм, ты нашел карандаш? Итак, Уиллис. Расскажи, как ты все это делал?
– Но я… – произнес Уиллис Хорнбек, – …ничего не помню.
У Аарона вырвался смешок.
– То есть как это – не помнишь?
– Я же пьяный был… А сейчас протрезвел. Я всегда, когда выпью, потом не помню ни хера…
Мы с Аароном обменялись взглядами, полными отчаяния. Но потом я заметил кое-что на полу, и у меня появилась идея.
– Так-так… – сказал я и наклонился.
Когда я разогнулся, в руке у меня была бутылка. Вернее, полбутылки шерри.
– Итак, Уиллис… – сказал Аарон.
– Да, сэр?
– Дорогой Уиллис…
– Да, сэр?
– Несравненный Уиллис. Сейчас я включу проектор…
– И что?
– И ты, Уиллис, будешь пить. Ты будешь пить, пока не допьешь весь свой – что у тебя там в бутылке… Понял?
– Да, сэр.
– А ты, Сэм…
– Слушаю, сэр! – сказал я, взяв под козырек.
– Ты, Сэм, – продолжил свою мысль Аарон, одним щелчком выпуская из проектора светлый луч надежды, – запри, пожалуйста, хорошенько эту замечательную, очень надежную дверь.
В темноте опустевшего зала вспыхнуло полотно экрана, белое и чистое, как холст, на котором вот-вот появится творение гениального мастера.
Я захлопнул тяжелую кованную железом дверь и запер ее на ключ…
Наш дракон со своим полуночным танцем проскакал по всем кинофестивалям планеты. Мы приручили льва на Венецианском кинофестивале, удостоились главного приза Нью-Йоркского фестиваля и специального приза Всемирного фестиваля кино в Бразилии. А потом понеслось… На волне успеха мы настряпали пять новых шедевров. Фильм «Мерзости» стал второй сенсацией в рейтинге нашего международного признания – сразу после «Дракона». А следом за ним, в порядке очереди, триумф настиг и остальные наши ленты. «Мистер Монстр», «Наезд», «Хлыст» и «Просто ужас».
Теперь имена Аарона Штолица и Уиллиса Хорнбека произносили с придыханием прокатчики всего мира.
Вы спросите, как нам удалось изготовить еще пять безусловных хитов?
Отвечу: ровно по тому же рецепту.
Закончив съемки очередного фильма, мы арендовали на всю ночь кинотеатр «Самасуку», хватали за шкирку Уиллиса, вливали ему в глотку бутылку первоклассного шерри, давали в руки катушки с фильмом, включали проектор и запирали дверь.
За ночь причудливый гений Уиллиса, который базировался явно
Наши дела шли отлично: мы снимали ленту за лентой, нам вручали все больше растений и животных, рубли и песо текли к нам рекой. А уж когда Аарон и Уиллис получили «Оскара» в номинации «Экспериментальное кино», мы пересели в самые дорогие «Ягуары». Казалось, счастье должно было длиться вечно.
Но не тут-то было.
Прошло всего три года с тех пор, как мы оседлали нашего авангардного конька, три чудесных, блистательных года. И вот…
Однажды, в один непрекрасный день, когда Аарон, радостно потирая ручки, любовался своим банковским счетом, в его кабинет вошел мрачный Уиллис Хорнбек. Подойдя к большому панорамному окну, из которого открывался вид на гигантскую съемочную площадку «Hasurai Production», он закрыл глаза. А потом набрал побольше воздуху и, бия себя в грудь (впрочем, весьма деликатно) и пытаясь оторвать себе манжеты (тоже без особого фанатизма), тихо сказал:
– Я – алкоголик… Жалкий алкаш. Пьянь подзаборная. Пропойца. Забулдыга. Я пью спирт для компрессов. Мне уже все равно, что пить. Одеколон? Пожалуйста. Скипидар? Палубный лак? Не вопрос. Жидкость для снятия лака? Запросто. И каждый раз – в говно, каждый раз до потери пульса… И я спросил себя: может быть, хватит? Ты что, хочешь сдохнуть, Уиллис Хорнбек? Пора завязывать пить, урод. Пора уходить в завязку…
В ужасе мы с Аароном бросились к нашему сокровищу, пытаясь привести его в чувство.
– Уиллис! Уиллис! Что с тобой?
– Ничего. Со мной все в порядке. – Когда он открыл глаза, в них стояли слезы. – Ребята, поймите, я не хочу подставлять вас. Вы такие хорошие… Но вчера вечером… – Он сжал нам руки.
– Что – вчера вечером? – упавшим голосом произнес Аарон.
– Вчера вечером я вступил в Общество анонимных алкоголиков.
– Что?! – сорвался в фальцет Аарон.
– Я говорю – в Общество анонимных алкоголиков. Вступил.
– Нет, ты не мог этого сделать! – Аарон сел на стул, потом вскочил, а потом опять сел. – Ведь ты же – наше сердце. Наша душа. Наши легкие и глаза… Ты и есть «Hasurai Production»!
– А думаешь, кем я сам себя считаю? – с невинным видом произнес Уиллис.
– И что? Тебе так сильно не нравится быть гением? А, Вилли? – все сильнее заводился Аарон. – Не нравится, что тебя узнают на улицах. Что ты – мировая знаменитость, важная персона… Тебе что, этого всего мало? Теперь еще приспичило бросить пить?
– Да мы тут все – мировые знаменитости, – сказал Уиллис. – Нас все любят, у нас все хорошо. С чего мне теперь пить? В меня просто не лезет никакой алкоголь…
– Не лезет? – крикнул Аарон. – Так пихай его силой!