Полвойны
Шрифт:
Никогда не принимай поспешных решений, часто говорила ей Мать Кира. Даже если знаешь ответ, пауза перед ним покажет твою силу. Так что она помедлила, пока одолженная рабыня королевы Лаитлин осторожно встала на табурет, свернула волосы Скары в кольцо и заколола их своими тренированными пальцами.
— Обстоятельства сделали вас могущественной, моя королева. – Отец Ярви подошел еще ближе, и, когда его воротник сдвинулся, Скара увидела россыпь едва заметных шрамов на шее. – И вы связаны ими, как ястреб полетом. Могу ли я рассчитывать на вашу поддержку?
Она посмотрела на себя в зеркало. Отец Мир, кто эта женщина с проницательными глазами, такая худая, гордая и твердая, как кремень? И в самом деле, ястреб. И уж конечно она не может быть Скарой, чей желудок бурлит от сомнений?
Выгляди властно и будешь властной, всегда говорила Мать Кира.
Она расправила плечи, когда невольница подвесила серьгу. Её ноздри расширились, когда она глубоко вздохнула. Потом едва заметно кивнула.
— На этот раз.
Ярви улыбнулся, кланяясь.
— Вы столь же мудры, сколь и прекрасны, моя королева.
Закрыв дверь, Рэйт вернулся в комнату.
— Я не доверяю этому ублюдку.
Это было настолько неприлично, что Скара не смогла сдержать смех. Она не знала никого настолько скользкого, как Отец Ярви, и никого, кто держался бы так открыто, как Рэйт. Все его мысли были ясно написаны на его грубом, покрытом шрамами, красивом лице.
— Почему? – спросила она. – Потому что он считает меня мудрой и прекрасной?
Рэйт все еще смотрел на нее.
— Только потому, что человек дважды сказал правду, еще не значит, что он не лжец.
Значит, Рэйт тоже считал ее мудрой и прекрасной. Это было очень приятно, но нельзя было этого показывать.
— Отец Ярви дает нам шанс ударить по Верховному Королю, – сказала она. – Я не собираюсь этот шанс упускать.
— Значит, вы ему доверяете?
— Не обязательно доверять человеку, чтобы его использовать. Мой привратник, например, наполнял кубки Гром-гил-Горму.
Рэйт нахмурился еще сильнее, почесывая прореху в ухе.
— Возможно, вам лучше не доверять никому.
— Хороший совет. – Скара встретилась с ним взглядом в зеркале. – Теперь можешь идти. – И щелкнула пальцами невольнице, чтобы та принесла одежду.
Мнение свиней
Прошло два года с тех пор, как Колл побывал в Ройстоке, и за это время тот, как опухоль, разросся во все стороны со своего болотистого острова.
По воде ползли деревянные щупальца на шатких сваях. Всюду тянулись корявые причалы с домами, которые цеплялись по бокам, как упрямые прилипалы. К лачугам пристраивали навесы под любыми углами, кроме прямых. Куда ни посмотри – трухлявый лес искореженных подпорок внизу и сотни труб, пускавших клубы дыма, наверху. Повсюду, как брызги блевотины, были разбросаны маленькие сарайчики, занимавшие любую кочку, достаточно сухую, чтобы выдержать подпорку среди болот широкого русла Священной реки.
Никогда в жизни Колл не видел столько ужасных деревянных конструкций в одном месте.
— Он вырос, – сказал он, морща нос. – Наверное, это прогресс.
Колючка свой нос плотно зажала.
— Вонь прогрессирует, это уж точно. – От тяжелой смеси ароматов застарелого навоза и соленой гнили с острым оттенком копченой рыбы, гниющего тряпья и дубления кожи у Колла першило в горле.
Впрочем, королева Лаитлин была не из тех женщин, которых запах отпугивает от дела.
— Главы Ройстока разжирели от торговли на Священной, – сказала она. – И их город от нее раздался.
— Варослав пришел за своим куском мяса. – Колл хмуро посмотрел на приближающиеся причалы. – И привел много кораблей.
Колючка сощурила глаза до щелочек, оглядывая длинные поджарые корабли.
— Я насчитала тринадцать.
— Больше, чем просто демонстрация силы, – прошептала королева Лаитлин. – Я думаю, принц Кальива собирается остаться.
Снаружи грела Мать Солнце, но в зале было прохладно.
Принц Варослав сидел во главе длинного стола, так гладко отполированного, что в нем можно было разглядеть другого, размытого принца Варослава. Чтобы забеспокоиться, Коллу хватало и одного.
Принц не был крупным человеком, не носил оружия, и не росло ни единого волоса на его голове, на подбородке и даже на бровях. Его лицо не выражало ни гнева, ни презрения, ни нависшей угрозы. Лишь холодную безжалостную пустоту, которая каким-то образом беспокоила сильнее любого рыка. За ним стоял полумесяц свирепых воинов и еще один полумесяц коленопреклоненных рабов в тяжелых невольничьих цепях. Рядом с принцем заняла место тощая, как копье, служительница, ее лоб был обернут платком, с которого мерцали монеты.
Девять глав Ройстока сидели за столом между Варославом и Лаитлин, хвастаясь лучшими шелками и богатейшими украшениями, но на их лицах была ясно написана нервозность. Как команда корабля без руля, дрейфующего в северных льдах, они надеялись, что их не раздавит между двумя могучими айсбергами. У Колла сложилось впечатление, что в этой компании надежды никуда их не приведут.
— Королева Лаитлин, Сокровище Севера. – Голос Варослава был сухим и тихим, как шелест осенних листьев. – Похоже, боги меня любят, раз я снова оказался в свете вашего сияния.
— Великий принц, – ответила Лаитлин. Ее окружение стояло, склонив головы, позади нее. – Все Расшатанное море трепещет от вашего прибытия. Поздравляю вас с выдающейся победой над Конным Народом.
— Если можно назвать любой взмах лошадиного хвоста победой над мухами. Мухи всегда возвращаются.
— Я привезла вам подарки. – Две невольницы Лаитлин, близнецы с такими длинными косами, что наматывали их на руку, выдвинулись вперед с ящиками из резного дерева, которые были за баснословные деньги привезены из далекой Каталии.