Полынный мёд. Книга 1. Петля невозможного
Шрифт:
– Ты чем племяша моего накормил на дне рождения? – спросил Прохорыч когда лодка отчалила наконец от берега.
– А что такое?
– Да какой уж день с животом мается, – пояснил сторож.
– Не знаю… Вроде все ели одинаково, и никто не жаловался, – пожал плечами Никулин.
– А торт был? – поинтересовался Сидор Прохорович.
– Естественно.
– Ну вот. Так я и думал, – удовлетворенно заключил сторож и пояснил: – Это у него с детства. Коль дорвется до торта или пирожных – за уши не оттащишь. Вел-то он
– Нет, все в порядке, – улыбнулся Алексей, вспомнив физиономию Шамошвалова после беседы с племянником-митьком.
Серега, сообразивший, о ком идет речь, тихонько хихикнул.
Лодка была уже на середине реки, когда вода раздалась и, шевеля длинными сомовыми усами, из глубины выперлась жуткая образина, поросшая не то тиной, не то водорослями. Огромные выпуклые глазищи недоуменно рассматривали сидевших в плоскодонке.
– Ты, что ли, Прохорыч? – пробулькало страховидло.
– А кто ж еще? – отозвался сторож.
– Как из воды на воздух вылезу, ни шиша не вижу, – пожаловалось чудище.
Алексей ахнул и дернулся в сторону, сильно покачнув лодку.
– Не боись, – успокоил его Сидор Прохорович, – это мой знакомый.
– Энергетический фантом? – хрипло поинтересовался Никулин.
– Сам ты фантом, – обиделся на него водяной. – Вот я сейчас тебя из лодочки вытряхну – тогда узнаешь, какой я энергетический.
– Ну-ну! – вдруг прикрикнул на него Кощей. – Я те вытряхну!
– Боже ж мой! – всплеснул ластами водяной. – Кощеюш…
Не мешкая, Кощей огрел подсаком диво подводное, которое, поперхнувшись, обиженно забормотало:
– Вот так всегда. То в дерьме кувыркаешься, то по голове настреляют. А по чьей, спрашивается, милости я здесь? А? И от кого ведь по башке схлопотал. У-у! – заревел водяной и, махнув хвостом, ушел на глубину.
– Да не переживай ты так, – решил утешить Никулина Кощей. – Чего водяного то пужаться? Он нынче не тот, что раньше. Безобидный стал.
– Заткнись, – зло осадила его Баба-Яга.
– А я чего? Я ничего, – пробормотал Кощей. – Объясняю человеку, что нечего водяного бояться, когда рядом с ним Кощей с Бабой-Ягой сидят.
Прохорыч продолжал грести с таким видом, словно всю жизнь только и занимался перевозом через реку сказочной нечисти. Алексей же, неожиданно для остальных, успокоился.
– Значит, и тебе повезло… – протянул он, глядя на Серегу.
– Почему и мне… – начал было Сергей, но замолчал.
Он помнил слова Возня о чертях, окружающих его нового знакомца, и даже подозревал, что затаенная печаль Алексея объясняется именно этим фактом. Да и вообще, неплохо было бы разузнать о чертях побольше…
Однако к серегиному разочарованию, Никулин не был настроен продолжать разговор.
«Непонятно, – размышлял он, – вроде бы водяные и кощеи по ведомству Леонарда не проходят. Тогда зачем они здесь? И вообще, все заплетается в какой-то странный клубок».
С самого начала Алексей чувствовал, что появление черта в Волопаевске, связано совсем не с той причиной, о которой поведал Леонард. Кроме того, за несколько недель, что они прожили вместе, у Никулина появилось еще больше подозрений, что черт выдает себя не за того, кем является на самом деле. Скорее всего, он был дьяволом – одним из членов чертового ЦК. Но почему это факт Леонард стремился скрыть – для Алексея оставалось загадкой. И вот теперь Никулину показалось, что он близок к ее разрешению. Хотя… Могло быть так, что и на этот раз он ошибался…
Тем временем Баба-Яга пилила Кощея.
– Ирод ты, ирод, – бурчала она. – Почто водовика обидел, злыдень старый? За всю свою жизнь бестолковую никого не жалел, окромя себя, таракан запечный.
– А чего его жалеть? – слабо отбивался старикашка. – Чай, не девица красная. Подуется и снова вынырнет, никуда не денется… Да вот и он!
И точно, голова водяного торчала из воды метрах в трех от лодки. Алексей на этот раз не испугался, наоборот, даже с интересом начал разглядывать чудо водяное.
– Я ж только поспрошать хотел, – миролюбиво обратился Лембой к Кощею, – нет ли от Триглава относительно меня указа?
– Велено здесь сидеть, – напустил на себя строгость старик. – Я тебе когда еще это приказал? А ты куролесишь, людей пужаешь. Какой нечистый тебя среди бела дня со дна гонит?
– Да сидел я смирно в омуте, покуда не объявился мужичонко один. Усек, что я на дне ворочаюсь, и решил, что то сом. Вот он мне покою теперь и не дает.
– Так отыщи себе другой омут! – встряла в разговор Баба-Яга.
– Ага! Отыщи… Река-то – тьфу! Вброд воробей перейти может. Где ж его искать?
– Твои проблемы, – хмыкнул Кощей. – Плыви отседова и больше не маячь.
– Я и не маячу. Просто скучно. Дела хочется, – ответил Лембой.
– Застоялся конь водяной, – фыркнула Баба-Яга. – Коль безделье замучило, подсобил бы человеку, подтолкнул лодку.. Что нам век посреди реки этой торчать?
– Это я мигом, – согласился водяной.
Он погрузился в воду и тут же вынырнул за кормой.
– О, парень, и ты здесь?! – обрадовалось чудище, узнав Серегу. – Здорово!
Бубенцов, затаив дыхание, пожал прохладную перепончатую лапу. Лембой уперся в корму и взмахнул здоровенным хвостом. Лодка рванулась к берегу. Сидор Прохорович, похоже привыкший к подобному способу перемещения, вздохнул и осторожно уложил весла на борта.
С помощью водяного до берега добрались быстро. Страховидло с удовольствием пожало руки людям, махнуло Кощею с Бабой-Ягой и исчезло в глубине.
Разобрав вещи, начали подниматься по откосу к зданию лаборатории.
«На автобус еще успеваем, – прикидывал Алексей, – удачно получается»…