Полюби меня

Миленина Лидия

Край глубоко вздохнул, потом кашлянул, и тонкая струйка крови потекла по его щеке.

— Держись, пожалуйста, держись! — шептала я. А Край сжал мою руку своей большой ладонью — сейчас она была слабой, как у ребенка.

— Не получится, от этого умирают… — с горькой усмешкой сказал он. — Зато я отдал долг твоему пауку… — подмигнул он мне.

Если бы я уже была высшим магом! Если бы я уже умела лечить!

Я вскочила на ноги и подняла руку вверх, показывая, что хочу говорить.

— Стойте, вы все! — закричала я. — Посмотрите, что происходит! Один уже ранен! Неужели ваше «правосудие» стоит жизней?! Стоит хаоса и беспорядка войны!

К моему удивлению, Астарх и старцы на трибуне переглянулись, лишь лицо Тарпэйна оставалось возмущенным и злым.

— Магия Тарпэйна убивает моего друга! Лечите его! Это будет справедливо — вы ведь за справедливость!

— Да не кипятись ты так, — услышала я голос Гордейна. — Давай я вылечу, пока твой милый отстаивает наши интересы. Или сама — вон в тебе все так и плещет! Так, кстати, будет эффективнее... Положи руку ему на сердце и сконцентрируйся…

— На чем? — растерянно спросила я.

— Да хотя бы на своих дурацких дружеских чувствах, — усмехнулся зеркальный манипулятор.

Я присела и, как сказал Гордейн, положила руку туда, где было сердце Края. Его глаза уже тухли, в них почти не осталось жизни…

Край, милый Край! Ну зачем ты так! Пожертвовал собой ради нас… А ведь наверняка Альберт и Гордейн отбились бы и без твоей жертвы. Мой друг, ты был рядом в самые сложные моменты. Ты вез меня по подземелью, ты уносил меня, когда любимый выставил за дверь. Ты кормил меня утками и кроликами и притворялся спящим на постоялом дворе, чтобы не смущать. Ты был готов умереть, защищая меня от стаи диких псов. Край, милый, не умирай!

Я сама не заметила, что мои глаза закрылись, и я повторяю снова и снова про себя: Край, милый Край, мой друг, самый лучший…

— Ну вот, все ведь в порядке? Чего орать-то было? — послышался над самым ухом голос Гордейна. — Мы и сами с усамибез всяких там крылатых…

Я удивленно открыла глаза и встретилась взглядом с улыбающимся лицом Края. Он заложил руки за голову и лежал посреди арены, как на кровати. И с лаской смотрел на меня.

— Я снова твой должник, паучиха, — сказал он и сел.

Я выдохнула. Получилось? Неужели получилось! Моя хваленая магия сработала— сама по себе, повинуясь лишь моимдобрым чувствам?

Я поднялась на ноги и поняла, что стою под взглядами толпы и глупо, счастливо улыбаюсь.

— Магия так и бурлит в девушке, — задумчиво сказал Астарх, глядя на меня. Оказывается, все это время Совет молчал, с интересом наблюдая за происходящим. — Жалко будет отдать ее паукам… Впрочем, пора заканчивать этот фарс. Повторисвои требования, король Альберт.

Альберт усмехнулся.

— Свобода, портал и … — начал он. Но тут Тарпэйн подошел вплотную к отцу.

— Мы станем жертвами шантажа? — едко произнес он. — Мы? Драконы? Хоть и не я правлю Теймарином, но не могу этогодопустить…

Прежде чем Астарх успел обернуться к нему, еще один огненный заряд вырвался из его рук и стремительно понесся к Альберту. Гордейн вскинулся навстречу огню, но не успел — огненное месиво накрыло Альберта.

Но тут же погасло, он словно стряхивал его с себя и остался невредим. Лишь один маленький огненный всполох притаился у него на колене – Альберт нагнулся стряхнуть его свободной рукой, и тут Астарх на трибуне махнул рукой…

Двое стражников, что стояли молча неподалеку от нас, словно ожидали сигнала к атаке, бросились к Альберту. Схватилиего под локти, но были отброшены ловким рывком. Сам Альберт пролетел два шага вперед, казалось, сейчас он упадет.

Но удержал равновесие. Только правая рука его дрогнула, и маленький осколок черного зеркала, блеснув на солнце, упал на землю…

Что-то внутри меня щелкнуло, и я кинулась вперед, как будто хотела остановить падение. Поймать у самой земли и не дать свершиться тому, что может грозить этому миру. Но твердая рука Альберта остановила меня.

— Поздно, — сказал он, прижимая меня к себе. Я обернулась — в любимых глазах стояла ярость и тревога. — Тамслишком опасно.

А дальше все было, как в замедленной съемке. Осколок разбился — я видела, как он трескается, как разлетается накусочки. А потом и они рассыпались в черный порошок, закрутились вихрем, который вдруг стал золотым. И Гордейнисчез… Вместо него на площадке стоял огромный золотой дракон.

Каким бы ни был зеркальный манипулятор — во второй ипостаси он был прекрасен! Изящно изогнутая шея, мускулистое, но грациозное тело, морда с двумя золотыми гребнями и вытянутыми миндалевидными желтыми глазами.

А потом дракон расправил крылья — и они заблестели за солнце чистым золотом, закрывая от нас небо.

Весь «колизей» замер в тишине. Казалось, каждый здесь ждет чего-то ужасного. Лишь от Гордейна волнами расходилась сияющая радость и торжество.

Дракон взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Сначала неуверенно — за тысячу лет в зеркале отвык летать, потом — смелее. Взвился над ареной, и все мы инстинктивно подняли лица вверх, чтобы увидеть первый полет Гордейна. Спикировал вниз, перевернулся в воздухе над ареной и полетел к трибуне.

Над «колизеем» пронесся испуганный вздох, сразу четверо стражников обернулись драконами и поднялись в воздух. НоАстарх неожиданно поднял руку останавливающим жестом.

А золотой дракон приблизился к трибуне. Несколько мгновений он просто висел в воздухе перед братом, а потом вдруг распался на миллионы золотых искорок. И спустя долю секунды на трибуне подле Астарха стоял Гордейн.

— Будет поединок? — спросила я у Альберта испуганно. И даже не знаю, чья победа лучше для нас…

— Не понимаю, — с сомнением в голосе ответил Альберт.