Ползущие
Шрифт:
Вейлон молча слушал и смотрел на майора. Но Адэр почувствовала облегчение. Во всяком случае, это было хоть какое-то объяснение. О Господи, вот в чем дело, – думала она, – значит, вот почему мне чудилась всякая чушь.
За спиной у Стэннера Мейсон поднял руку. Адэр подумала, что надо бы предупредить майора, но не мог же Мейсон на самом деле напасть на него!
Стэннер продолжал:
– А тошноту или еще что-нибудь такое ты не чувствуешь?
– Нет, – ответила Адэр.
– Очевидно, ничего серьезного. Все будет хорошо.
Вейлон, видно, решил прервать наконец свое молчание:
– Дерьмовая
Стэннер как ни в чем не бывало спокойно смотрел на Вейлона.
– Ну да. Такая вот «дерьмовая легенда». – В голосе майора чуть слышно зазвенела сталь. – Хочешь – ешь, хочешь – не ешь.
Вейлон уловил предупреждение в голосе Стэннера и заколебался.
За спиной у Стэннера странно изгибался Мейсон. Адэр смотрела во все глаза.
– Эй, послушайте…
Мейсон вдруг сделал шаг вперед и оказался рядом с майором. Руки у него были пусты, и Адэр не могла бы поклясться, что раньше в них действительно что-то было.
Наверное, эта дрянь, горючее из спутника, так повлияла, решила она.
Глядя на них, Мейсон широко усмехнулся:
– Эй, чуваки, я звал вас, звал, а вы забрались в кусты, мать вашу, как какие-то долбаные кролики.
Вейлон бросил на него быстрый взгляд, а потом с нажимом сказал, обращаясь к Стэннеру:
– В прошлый раз, когда я здесь был, то кое-что видел. В общем, фигню всякую.
Стэннер кивнул:
– А именно?
Вейлон открыл было рот, чтобы рассказать, но потом мотнул головой, как будто передумал.
– Сами знаете.
– А может, и нет, Вейлон. Расскажи.
– Видел людей, которые вели себя не как люди. Стэннер медленно кивнул:
– Что-то очень расплывчато, парень. Чего-нибудь конкретного у тебя нет?
– Да ничего вам конкретного и не надо. Сами отлично знаете.
Адэр наблюдала за Вейлоном, восхищаясь его блефом.
Стэннер долго смотрел на подростка, ничего не отрицая. Казалось, он действительно хотел им что-то сообщить, но решил промолчать и поджал губы. Пожал плечами и обратился к Адэр и Мейсону:
– В любом случае нет никакого смысла здесь оставаться. Вас может накрыть следующим облаком испарений.
Вейлон фыркнул:
– Пары горючего. Чушь собачья. Единственные облака газов здесь – это те, которые произвел Мейсон. Так-то, дядя.
– Ну что, друганы, можно ехать домой? – спросил Мейсон. – Я подыхаю от голода. Живьем бы кого-нибудь сожрал. Кстати, у меня серьезный дефицит веса.
Вейлон сделал шаг к Стэннеру. Адэр почувствовала, что он решился на конфликте представителем правительства. Но Стэннер быстро развернулся на каблуках, подошел к своему «форду» и сел за руль.
– Подождите! – начал Вейлон. – Скажите мне одну вещь!
Но Стэннер только махнул им рукой, дал задний ход и вывел машину на дорогу. Там он остановился с включенным двигателем и горящими тормозными огнями и ждал, желая убедиться, что они тоже уехали.
Адэр изо всех сил старалась не бежать к фургону, остальные тащились сзади. Она хотела было сразу сесть внутрь, но потом решила осмотреть фургон снаружи. Нагнувшись, она заглянула за спинки сидений. Не было там никаких странных шаров. Может, все-таки повлияли испарения?
Мейсон отвез их домой. И вел он себя в точности как Мейсон. В основном.
11.
4 декабря, поздняя ночь
У Винни кончились огурчики, но он прихватил с собой небольшую банку из-под них, потому что там был маринад. Наблюдая за зданием банка, он выпил пахнущий уксусом рассол и сам себе решительно кивнул, потом произнес вслух, но с оглядкой:
– Да. Да, видимо, так и есть. Это и есть реальность.
В конце концов, что тут еще скажешь? Они ведь были? Конечно, были.
Было около часа ночи. Он стоял под небольшой крышей, прикрывавшей вход в пресвитерианскую церковь позади банка в Старом городе. Винни не мог заснуть. Он частенько, когда чувствовал беспокойство, выходил ночью пройтись. Сегодня Винни проделал долгий путь: сначала по дороге, потом за угол по другой дороге, еще раз за угол – и все для того, чтобы обогнуть лес. Он не желал иметь ничего общего с лесом. Он ведь видел, что белка была неправильная и синяя сойка была неправильная, и он иногда слышал, как они бормочут, что-то замышляя, у него под окном спальни. Один раз на окраине города Винни заметил крадущегося человека, который не до конца еще превратился в человека – судя по тому, что говорили некоторые животные, – и в этом Винни тоже участвовать не желает. И как он записал в своем дневнике, не желает, чтобы это участвовало в нем.
Он размышлял над этим, глядя, как компания обычных людей неспешно опустошала банк. «Мир всегда найдет способ, как вторгнуться в твою жизнь».
Да, вот они, нынешней ночью опустошают банк, уносят из него все деньги. Вот та приятная леди, которая работает в приемной полицейского управления, вот миссис Байндсхайм из «Круллера», а вот этот старый хиппи Спорт – у него не все дома, – вот мистер Андерсен, страховой агент, вот десятилетняя дочка мистера Андерсена, вот еще один ребенок, лет пяти, испанец, Винни его не знает, а вот мистер и миссис Свинчоу, вот рыжая мисс Малли и мистер Фунстон, вот толстая дама, которая так громко поет в католическом хоре во время, как они выражаются, особых месс, что ее слышно даже на улице, вот преподобный Гринди, вот миссис Чанг, вот тот человек в тюрбане из сикхского храма, он торгует спиртным, вот мистер Руа. Был там и Пузырь-Герстон. Все были, и все выносили деньги из банка Квибры. Выносили деньги и – он видел это сквозь открытую дверь – взламывали депозитные сейфы.
Дело в том, что мистер Фанстон и миссис Чангсами работали в этом банке. Так что они в курсе. И мистер Андерсен, как Винни было прекрасно известно, уже лет десять не разговаривал с мистером Фанстоном, но здесь мистер Андерсен очень приветливо передавал мистеру Фанстону мешок. Вот из банка вышел полисмен, подал большой мешок с деньгами маленькому ребенку, который повел себя вовсе не как ребенок, а взял этот тяжелый мешок, отнес его к обочине и аккуратно засунул в кузов большого крытого грузовика рядом с другими мешками и коробками. За работой никто не сказал ни слова. Все выглядели дружелюбно, действовали слаженно, даже улыбались – но никто не разговаривал.