Поместье Кларенс

Девни Перри

— Мы договорились, — сказала она. — С самого начала.

— Да. — Он кивнул. — Я знаю. Но этого больше недостаточно.

Секса было недостаточно. Ее было недостаточно.

Они спали вместе уже три года. Это началось однажды вечером на первом курсе. Приходить в «Измену» в восемнадцать лет было опасно. В ту ночь они с Айви тоже вошли через задний вход, и попали в самую гущу драки.

Зейн разрешил приходить до тех пор, пока они обещали оставаться в его гостиной, и если они захотят потанцевать, то вышибала всегда будет рядом.

Айви

отправилась на танцпол, в то время как Элора осталась в гостиной.

Несмотря на то, что она дружила с Айви, казалось, всю свою жизнь, Элора не знала Зейна с юности. Будучи на девять лет старше, он давно уехал из дома Кларенсов к тому времени, когда Элора стала достаточно взрослой, чтобы обращать внимание на мальчиков. Он был просто лицом на фотографиях в рамках.

Но в тот вечер на первом курсе, один взгляд на него лично, и она была загипнотизирована. Прошло три года, а она все еще была под его чарами. Теперь, после стольких лет, от него захватывало дух еще больше.

Зейн и Элора оба согласились, что будет лучше сохранить их отношения в секрете. В конце концов, это был всего лишь секс. Не было никакого смысла втягивать Айви или их семьи в это уравнение.

Может быть, если бы он с самого начала пригласил ее на ужин, она смогла бы согласиться.

Но теперь… было слишком поздно.

Она просто ждала подтверждения, но в глубине души Элора знала правду.

Он устал от извращенных интрижек? Это было все, что она могла предложить. За одной хреновой ситуацией следует следующая. Потому что, когда дело касалось семей Кларенс и Мальдонадо, «облажались» было преуменьшением.

— Мне тридцать лет, Эл. — Плечи Зейна поникли, когда он провел рукой по волосам. — Я проводил ночь за ночью в этом клубе, наблюдая, как снова и снова разыгрывается одна и та же сцена. Я устал. Я хочу большего.

Большего. Простое, наводящее ужас слово из восьми букв. Она не могла дать ему большего.

Сукин сын. Они согласились. Много лет назад они договорились. Пошел он к черту за то, что изменил правила. Трахните его за то, что он заставил ее влюбиться.

Ни один мужчина не сравнится с Зейном. Ни один мужчина никогда не привлекал ее внимания. Может быть, они и договорились не устанавливать никаких правил, никаких ожиданий, но она даже не думала о другом мужчине. Зачем ей это?

Он был у нее в руках.

А теперь она потеряла его.

Ее сердце разбилось. У нее перехватило горло, когда она попыталась вдохнуть, несмотря на жжение в носу. К черту его. Она повернулась, расправив плечи, и направилась к двери.

— Элора.

Она остановилась, положив руку на дверную ручку, и оглянулась через плечо. По выражению его красивого лица она поняла, что сейчас произойдет.

— Мы покончили с этим.

Боже, какой же она была глупой. Другого исхода никогда не было. С самого начала им было суждено сгореть. Тогда она просто не знала этого. Она не видела того, что было прямо перед ее лицом.

Небесно-голубые глаза. Прямой нос. Полные губы. Форма его лица. Зейн был похож на своего отца. Как и Эдвин. Как и Айви.

Очевидно, все дети Дэвида Кларенса

были похожи на своего отца.

Она должна была это предвидеть.

Элора вздернула подбородок. Возможно, он и разбил ей сердце, но Зейн даже не подозревал, что держит его в своих руках. Она никогда не позволяла ему увидеть, насколько сильно он ей небезразличен. Она никогда не теряла бдительности, даже ради него.

— Ты ждешь, что я буду спорить? — спросила она ровным голосом. Она сломается позже, когда останется одна.

Он вздрогнул. Она ненавидела себя за то, что он вздрогнул.

— Я думаю, что нет.

Не сказав больше ни слова, она вышла из его кабинета. Она не спешила на главный этаж. Она не бросилась через клуб к выходу. Каждый шаг был выверен. Она была воплощением хладнокровия и собранности.

Зейн не сводил с нее глаз, пока она пересекала парковку к своей машине. Окна из его кабинета были единственными в «Измене». В последний раз, когда она посещала клуб днем, он видел, как она уходила. Она оглянулась через плечо и послала ему воздушный поцелуй.

Не сегодня.

Сегодня она двигалась целеустремленно, как женщина, уходящая от ошибки.

Вибрация двигателя поколебала ее самообладание, когда она отъезжала. Она проехала три квартала, прежде чем в ее глазах появилось столько слез, что она едва могла видеть. Элора загнала свой «БМВ» на пустую стоянку, затем закрыла лицо руками и заплакала.

К черту его.

К черту эти маленькие извращенные интрижки.

Глава 6

Всякий раз, когда Айви прогуливалась по кампусу «Астона», она чувствовала умиротворение. Это было то же самое чувство, которое она испытывала, входя в музей или прогуливаясь по Бостонской общественной земле (прим. ред.: «Бостонская общественная земля» — городской парк, расположенный в даунтауне Бостона (штат Массачусетс, США). Старые места давали ей чувство принадлежности.

Студенты шли по двору, не отрывая глаз от смартфонов. Шестиколесные роботы катались по тротуарам «Астона», доставляя продукты питания. В воздухе над головой зажужжал беспилотник. Но даже с его современными удобствами и технологиями кампус был полон истории.

А история была единственным предметом, который когда-либо нравился Айви.

Только благодаря дорогостоящим репетиторам по математике и естественным наукам она прошла обязательные занятия по основной программе в первые годы учебы в «Астоне». К большому разочарованию ее отца, бизнес и маркетинг не были ее сильной стороной.

Она довольствовалась потрепанной книгой, пахнущей старой бумагой, и была поглощена старой историей. Внешне она была идеальной светской львицей. Женщина удовлетворена, когда она в центре внимания. Внешность, как и все остальное в жизни Айви, была такой же ненастоящей, как и ее ногти.

Не многие знали, что ее любимым местом для отдыха была библиотека поместья. Или что по выходным она может улизнуть и провести несколько часов в художественных музеях Гарварда. Этот университет Лиги Плюща никогда не была ее судьбой, поскольку наследие ее семьи связывало ее с «Астоном», но это никогда не мешало ей наслаждаться кампусом и культурой Гарварда.