Поминайте наставников ваших… Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников
Шрифт:
– Это, внученька, стыдно, это – грех.
Однажды мать Сергия мне рассказала, что, когда у нее рождались дети, она молилась, чтобы Господь их забрал Себе. Так тяжело она переживала послереволюционные новшества, противные христианскому миропониманию.
– Посмотрела я, как девицы юбчонки пообрезали, красные косынки понацепили, и говорю: «Нет, Господи, я не смогу воспитать дитя, лучше сейчас забери младенца, чтобы он не погиб для Царствия Небесного».
И Господь забрал у нее всех шестерых детей. А когда родился седьмой – Коля, она взяла его на руки и сказала:
– Господи, а этого оставь.
Много рассказывала матушка о своем сыне. Мальчик рано остался без отца, поэтому единственным его другом была мать,
Коля Байбородин
Коля пошел сразу во второй класс. Учительница удивилась:
– Как же во второй класс без азбуки?
– А я уже грамотный, – ответил Коля, и его взяли.
Сначала просто слушателем, а потом стали спрашивать и оценки ставить.
– А с третьего класса, – вспоминала матушка, – он стал похвальные грамоты приносить, и его фамилия появилась на доске почета.
Когда она узнала, что у кого-то из соседей в тайнике скрыты божественные книги, то попросила из милости дать их почитать ее сыну. А время было такое, что даже за хранение духовной литературы могли арестовать. Но соседи доверяли Пелагии Максимовне и книги брать разрешили. Они были на славянском языке, и поначалу мальчик мало что мог разобрать, но со временем научился понимать древние тексты и стал читать книгу за книгой.
Николай Байбородин с мамой
Батюшка и сам рассказывал об этом в проповедях, не называя себя:
– Один человек вспоминал: когда он был юношей, лет 60–70 назад, не знал он еще Евангелия. В то суровое время таких книг и нельзя было иметь, считались врагами народа, кто крест носил, иконы имел. Его мама попросила у соседа книгу, положила в ведро, прикрыла и так принесла домой. Это оказалась книга святителя Кирилла, патриарха Иерусалимского. Да только открыл он ее, а там все по-славянски, цифр не было, ничего не мог понять. И стал разбираться. Некоторые славянские буквы похожи на русские. На месте, где обозначают номер страницы, стоят тоже славянские буквы, значит, ими обозначаются цифры. За несколько дней он разобрался, составил себе как бы азбуку, стал читать. Потом смог понять, как рассчитывать Пасху, и определил, когда будет Пасха в тот год. То есть у кого есть желание, трудолюбие, пусть не страшится, два-три дня достаточно, чтобы понять славянский язык.
На славянском языке говорили предки наши, в нем все чисто, свято. Даже, как говорят ученые люди, логопеды, если ребенок заикается, то пусть поет, читает по-славянски, и у него будет улучшение.
Николай Байбородин с мамой
Николай Байбородин
Об этом же говорил и Н.В. Гоголь. Он удивлялся, как много тратят люди времени и сил на изучение иностранных языков. При этом на изучение родного, церковно-славянского, не хотят потратить и двух недель, которых было бы вполне для
Сейчас много спорят о якобы «назревшей реформе» церковнославянского языка. Только о чем тут спорить, ведь церковный язык был специально создан для молитвы. Между прочим, создан святыми. Возьмите хотя бы строку из тропаря канона Великой Субботы: «Преста дерзость учеников, Аримафей же изрядствует Иосиф». Целые библейские тексты и глубочайший смысл вместила одна-единственная фраза. И сравните, насколько теряет перевод: «Исчезла смелость учеников, Иосиф же Аримафейский проявил смелость». Как изысканна эта фраза в славянском варианте, чего стоит глагол «изрядствует», то есть «проявляет мужество, смелость, отвагу»! Не знаю, как это будет звучать на иностранных языках, но даже на «великом и могучем» столь же лаконично и выразительно сказать о подвиге праведного Иосифа не получится.
Монах Лазарь (Афанасьев) написал:
Он самый молитвенный в мире,Он волею Божьей возник,Язык нашей дивной ПсалтириИ святоотеческих книг.Точнее не скажешь. Так просто и так проникновенно беседовать с Богом (а молитва – это и есть беседа человека с Богом) можно, наверное, только на славянском языке. Так почему же надо своими руками уничтожать наше сокровище – святыню, благоговейно сохраненную и переданную нам в наследство?
Некоторые говорят: «Зачем на славянском языке богослужение совершать? Люди не понимают». Да введи русский язык, все равно в храм не будут ходить, потому что не язык им мешает, а нужно безбожие ввести.
Немало рассказывала матушка о своих переживаниях о сыне в его армейские годы. Помнила до мельчайших подробностей день, когда, плача, провожала поезд, увозивший ее ненаглядного Колю. Она просила его писать каждый день, и он выполнил просьбу матери: каждый день утешал весточкой о себе. Однажды пришло официальное извещение, за письмом надо было идти на почту. Она побежала туда, заливаясь слезами, думая, что пришла похоронка. Но ошиблась. Ей вручили письмо из воинской части, в котором командование благодарило «родителей сержанта Байбородина за отличную боевую и политическую подготовку сына». За восемь лет службы Николая она получила несколько таких писем.
Сержант Байбородин с мамой
А годы были тревожные. Батюшка сам потом рассказывал:
– Идешь на задание в ночь, того и гляди на мину наскочишь.
Вспоминала матушка и владыку Иоасафа. Говорила, что владыка полюбил их семью и часто навещал их. Вспоминала также, что, когда он служил, храм всегда был полон народу.
Владыка Иоасаф постригал ее в монашество и, скорее всего, сразу в схиму. Об этом событии в жизни Пелагии Максимовны знал только узкий круг лиц. Одевалась она в простую одежду, не монашескую.
Любила матушка Сергия Царицу Небесную, и Божия Матерь ответствовала ей Своей Божественной материнской любовью. Рассказывала однажды, как во время какой-то вечерней службы (представить можно чинную лаврскую службу, отверстые царские врата) нахлынули вдруг туристы и ее грубо оттолкнули, на что схимонахиня Сергия вслух возмутилась:
– Матерь Божия, что же это такое!
И вдруг видит – перед ней Благолепная Жена, Которая говорит, указывая на царские врата:
– Тише! Тише! Ты посмотри!..