Поминайте наставников ваших… Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников
Шрифт:
Некоторые студенты занимались на Факультете общественных профессий (ФОП). Мы с Ниной тоже записались на отделение искусствоведения, где слушали лекции по истории европейской и русской живописи. Их нам блистательно читала искусствовед Людмила Александровна Евграфова. Сейчас ее уже нет в живых, и я с благодарностью поминаю рабу Божию Людмилу в своих молитвах. В конце жизни она «забыла» об атеизме и приняла Святое Крещение.
Людмила Александровна организовывала для нас поездки по музеям и галереям столичных городов, чтобы мы могли воочию познакомиться с подлинниками великих мастеров. Несмотря на то что в зимние каникулы студенты покупали билеты за полцены, Л. А. умудрялась добиться, чтобы профком оплачивал нам и дорогу.
Помню,
Троице-Сергиева Лавра в 1970-е годы
Зимой 1971 года мы осматривали московские музеи. В программу входила поездка в Загорск. Никогда не забуду свое первое впечатление от Троице-Сергиевой Лавры: сияние крестов над куполами, колокольный звон и черные, развевающиеся на ветру монашеские мантии на фоне белого снега.
Какая-то паломница, помню, сказала:
– Вот так они и в Царство Небесное будут входить.
Больше всего запомнился Троицкий собор: древние фрески на стенах, иконостас, иконы дивного письма, рака с мощами преподобного Сергия. Вдоль солеи медленно шли верующие. Возле раки все делали земные поклоны и прикладывались к стеклянному окошечку в ней. Поодаль сторонними наблюдателями стояли туристы, в числе которых была и наша группа пермских студентов. Вдруг, не сговариваясь, мы с Ниной тоже пошли вслед движущейся очереди, чтобы поклониться Преподобному. Конечно, нас могли «не понять».
Наша юность пришлась на лукавое время, ведь формально Конституция не запрещала веру в Бога. Но только «как бы» не запрещала. Иезуитская власть умела отравить верующим жизнь. Так, в нашем институте годом раньше училась студентка из Тулы, окрестившая в церкви своего ребенка, что обернулось для нее настоящим бедствием.
В те годы списки с именами и паспортными данными прихожан, заказывавших требы, старосты храмов обязаны были передавать уполномоченным по работе с церковными организациями, а те в свою очередь отсылали их в партячейки учебных заведений и предприятий.
Тульскую студентку не песочили на комсомольском собрании, с ней поступили проще. Училась она прекрасно, а вот научный коммунизм сдать «не смогла». И во второй раз не смогла, и в третий. В результате ее отчислили из вуза, причем «на законном» основании.
Еще запомнился случай (а сколько подобных было!), как двух преподавателей университета уволили с работы за то, что они повенчались в церкви. Правда, они не стерпели столь вопиющей наглости и стали добиваться справедливости через суд. Спустя несколько месяцев их вынуждены были восстановить на работе. Но чего это им стоило!
Все это мы знали, понимали, что, может быть, придется расстаться с институтом, а учиться очень хотелось. Шел уже пятый год обучения. Слава Богу, о нас никто никуда не сообщил.
Благодатное просветление наших душ там, в Троицком соборе Лавры, было, несомненно, отражением
«Это произошло зимой 1390 года, когда святитель Стефан Пермский ехал в Москву по важным делам. За неимением времени он не мог посетить игумена Сергия с братией, поэтому, остановившись километрах в десяти от обители, приветствовал их, благословляя: “Мир тебе, духовный брате”. В то время Преподобный с братией были в трапезной, вдруг игумен Сергий встал из-за стола, повернулся в сторону, откуда благословлял его святитель, и тихо ответствовал: “Радуйся и ты, пастырь Христова стада, и мир Божий да пребывает с тобою”. За столько километров он духом слышал голос, видел святителя! Братия спрашивали: “Что это такое?” – “Епископ Стефан на пути в Москву остановился против нашего монастыря и поклонился Святой Троице и нас, смиренных, благословил”, – отвечал старец и назвал даже место, где это произошло. Иноки очень удивились. Нашлись, которые вскочили на быстрых коней, поскакали и застали еще людей, сопровождавших святителя, свидетельствуя о чуде».
По сей день лаврские монахи с великим благоговением относятся к памяти святителя Стефана. Более шестисот лет в монастыре сохраняется традиция, когда на трапезе после второго блюда предстоятель встает и возглашает: «Молитвами иже во святых святителя Стефана, епископа Пермского, и преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас».
Тайный постриг
Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми?
После поездки в Лавру нас объединила тайна веры и осознание того, что отныне наша жизнь будет наполнена глубоким духовным содержанием. Жить по-старому мы уже не могли.
Бог послал нам в помощь надежных наставников, таких как священник Александр Ватолин и монах в миру Виктор Васильевич (Плешков) [7] . Пермскую епархию возглавлял в те годы архиепископ Иоасаф (Овсянников), человек святой жизни, духовный отец архимандрита Наума.
Я бесконечно благодарна тем людям, которые познакомили нас с Батюшкой. Это произошло в августе 1972 года. До окончания института оставался год. Перспективы личной жизни каждой из нас имели уже вполне определенные очертания, однако встреча с отцом Наумом все изменила. Конечно, это было неожиданно, но я до сих пор не устаю благодарить Бога за то, что Он повел нас по жизни «иным» путем.
7
Краткие сведения об этих и других замечательных людях, благодаря которым мы пришли к Богу, помещены во второй части этой книги – «Пермский патерик».
За Богом последовали мы невозвратным желанием [8] и по окончании института по благословению Батюшки приняли иноческий постриг.
Постриг совершил архимандрит Амвросий (Иванов), у которого с Батюшкой было полное взаимопонимание. Это был один из последних Оптинских монахов, много пострадавший ради Христа, прошедший аресты и лагеря. В советские годы отец Амвросий служил в храме села Балабаново, что по Курской дороге, поэтому многие знают его как старца Амвросия Балабановского. Сейчас, насколько я знаю, готовят документы для его канонизации в лике преподобного.
8
Из акафиста преподобному Сергию.