Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод

Как лев, в нашей тигрортани1 помнит кувшинок2 своего Нила (забыть что-ль Арьюзу Арьюна3 или Бокхосу4 нoголок5 Марморозалей6 из Марменьерии7?), быть и може, тот веер зин с8 целыми неги ты винтик9 започтамптили что10 в наш брифингбюст11, осажденные же в своей поснили его стиль12 и единственно о тех лилилитках разоблачёртовых13 что погубили его, пропащим целую старость, и знали не что бдительные вероломы на его поминках, так скозлять. Фоой, фоой14, камермейсьес15! Зеепизупи, ларзенлядки15*! Зейнзейн, зейнзейн16! Быть и може, вы мост онс хастен17 самим те' деклареять это, что он переглазил? превидил? поля жары и рожь уржая где кукурузлатая Yсит? стыдилась и сияла17*. Быть и може, нам ежно разыскать ебейтье18 дверез19 нашего честнoго городишки курантов20 хотяб мы знали'то, что своей глубокозлящественной проницательностью (не было б хотение лишь добрым временем впустраченным), в рамках его патриархальных шаменок21, камнетесен

над городом (Градёт! Градёт!) он чуя врага, корольбилли какого-то белоконного22 в Фингласной фабрике, молился, как сидел он на покаянном стуле, (мне могли б вы потрaвить пэрочкой всмятку глязиц!) в течении той три с чертовиной часа длящейся агонии молчания, ex profundis malorum23, и разродился с непритворным милосердством что его словощемливатель23* (один англец до зубов который, неименованный Нахом из Гирахуша24, пошел б куда попало в сием плакучем мире на своем крапчатом пузе (рэб25 сей, коленопреползённый сей!) ради молока26, музыки и замужних миссус) мог бы, мерси провиденциальному щедряку что ненавидит рассудительностей прозорливость, распуститься в первую из знатных династий его потомков, черномырдных коннемаров27 не с загона, а старших детей его семейства, его самая донимающая из идей (при всем уважении к его дволкнадцати преоблатвёрдующим страстям28) бывая формирование, как в более благоприятных климах, где Мёдоусный Луг – гостерадушнен29 и встречает Гора Радости, истинно криминального стратума, Хамоновых кражвломщицких медвежайцев29*, тем самым наконец ликвидируя из всех классов и массов прямой производной декаузализацией30: sigarius (так!) vindicat urbes terrorum31 (такее32!): и вот так, короче говоря, послушание граждан собствует цветанью елого33.

Ну худо1. Давайте оставим теории там и вернемся к здешней здесь. Ну слушайте. Этость худо снова. Тиковый гроб2, Пьюгласспанель-догнанный3, ногами на восток, был вручиться после, и постукивая около целья, материально осуществляя вопрос. И это, лежевечно, есть сей тингхолм. Любое число консервативных публичных тел, через некорое число избранных и прочих комитетов имеющих власть чтоб добавить к своему числу, пред голосованием за самих и самого себя, город, порт и гарнизон, должной и подходящей резолюцией, следуя судебнутому постановлению граундвета4, раз и навсегда прочь от интриганского существования, в качестве предоплаты, так что вы маатескиперы5 могли б тебе мигом скроить когти на ньювую пачку клердов6, сделали ему, пока тело его все еще упорствовалось, подарок в виде временной могилы в Мойелте7 по лучшему Лох Нейхскому8 образцу, тогда настолько востребанному среди островворогов как Айл ов Мэн сегодня среди озерофобов. Вахт евнух9! Было это в совершенно срыбном котелкерри10, после того как Фианны11 предводитель забрал свою горсть, обогащенный старинными лесами и дорогим грозным глублинном12 меж которых находились холмик и форели ручей, самотщесуетный своим ивняком и какой болта ивой с любым Уилтом или Уолтом13 что б выудил ее как Изаак делал щекотанию своего посоха и наблюдал б за ее водами ее глупышных вод у и там сейчас коричневый торфник ряблённый (пусть одеяло их слегка позолотит его дремилистую фигуру!) Ктодлявас приказал долго лежать, гневом Болога, словно первый окаянный Гун в русле своего иссиянего Дунаика.

Отлучшо. Эти погибывшие подпольные небеса, или крота рай который был вероятно также и инверсией фаллофароса, предназначенного спестовать пшеницы урожай и подстегнуть туристичическую отрасль (ее архитектор14, Мгр Пёрляшас15, уже быв обкайкатенным16 как бы не остолнаёбил он никогдобного пока подрядчики Мессры Т.А.Биркетт17 и Л.О. Туохоллз18 были сделаны препочтенными что не подкопаешься) первый на западе, наш мистероитель, Костелвилланос19, открыто проклятый и взорванный посредством гидромины, системы, Совин и Белкин20, пущенной на ветер из переизобретенного Т.Н.Т.21 бомбопоста все наверх в одинадцать тридцать флангвольно (циркитер22) чтобы штирбортить из своей аэростарпеды, Автона Динамона23, связанной с выжидательным минным полем посплавством усовершенствованного аммиака скрыжеванного к ее общитому планширу, и приплавленная в тяговые канаты, скользя сквозь скобы и преуменьшаясь из рубки в аккумуляторные предохранители, все похожи как гвоздики для пани хильды24 раз уж никто не казался иметь то же самое время бороды, некоторые говоря по своим Орлогам25 что было без Зигстригсти девять, по-больше ж придерживаясь Раян фогта26 что было без Датцати пулять. Он впоследствии гаага б его блэттхеры27 ни начинали опадать с него и его грубый кожель совсем был сухриплым и, шуг за шугом, он приблился к этому (лысерубщади28!) тщательно выстлал железобетонный результат гнилостойкими кирпичами и раствором, рвём ко рву, и уединился за семивластием своих башенок, бошан этот28*, караул, бык и лев, белая, гардероб29 и окровавленная, так поощряя (инступим, аль стул б в лифт30!) дополнительные полезные органы народного самоуправства с головными департаментами что были полны ледикантов те хуур31 внимательно вышлюхать чтоб такие как Союз Скотоводов, Гильдия Торговцев на Экспорт et32, a.u.c.33 по сегодняшний дар ему с похоронной помпой, сверх и лихвой того, каменной плиты с обычной Мак Пелахской34 ловкостью прощайречия, очень льстясловящим примером лжесмысленной адамелегии: Мы сделали свой излечёрт с тобой, Войскподин Нупобеди, высдали это, ба!

Но н'домy и всенбортшхуны! Демонстративные гробы, саваны, гудбайные1 пивкости, пепельные урны, лголосные бледни, табаклетки, баччата поттина2, слёзницы, шляпные коробки, воднючие3 байкалы, бракмедли4, сосуски для жражды, включая вашездоровную рухвёрсту5 и мягкобойные студни и коль на то пошло, жавель6 также, любой род ингумационного безделушества для украшения его стеклянной камницы гонофрея7, вполне бы, с этими вереницей обстоятельств, естественно следовал, хувы, в обычном течении, позволяя тому кругосветниковому прохаживающеству, шед такости ему мимо, прожить в домашней безопасности предстарческие дни его жизни изобилия, старцо скорей чем дряхло, поздней весны последнюю кротость, до отвальной стадии, бздельничая целыми маеднями (hypnos chilia eonion8!) летойбаюканными между взрывом и перевзрывом (Дуйнарветер9! Стогромье!) от гросскоппа до мегапода10, преклонного возраста, богат в смерти предвосхищённой.

Но соблюдай Зейца11 вызовручие, восстань наупадок. Ясногромчась оттуда, зная червяпетль холлмраков безжилищности, погребен зарывшись в Гехинноне12, чтоб размножиться чрез всю свою преисбеднюю, пласт за пластом, шеол на шеоле13, и перевестить нашу Высшесветскую Сидерию14 Утилитариев, божественную, распостраняя свое плутонародное потомствие горшков и кастрюль и кочерг и каламбуров от внутрии до внешции, копьеход15 пред шпороходом16!

Другое яровое наступление на высотах Авраама17 могло вполне случиться всёвершенно по аварийности, Фатарунзе (ибо Бридабруда18 обстоятельно убеждал раней его самому быть должным так же семикратно похороненным как и убиенный Киан19 в Финнграде), не понаходился еще и трех монад как в своей водяной могиле (что за дружинщики и верхоезды тогда и спутвейные20 тосты с аардаппельными фритлингами21!) когда огноевание, распострёхногое22 как всегда, начинало бузеть, бузеть, бузеть, у парней пресыхает во рту23. Недоучковтиратель какой-то подал сигнал и одна славословная газета дала волю потопу. Зачем патриции24 строили ему пугала своими кряхтлями25? Потому что друйвены26 мускатились у двери. Из обоих Кельтиберийских27 станов (грантируя в начале спора ради что люди по две стороны Новой Южной Ирландии и Ветера Уладха28, синелюди29 и прыщавцы, во время возброжения С Папой или На Папе30, имели, белее или меднее, грантные идеи, грёбные) все звания, бедные сретники и крезый мор, каждый, конечно, в чисто нападрапающей позиции поскольку предвечники31 были совремя на их стороне каждый раз, притягивались по направлению Беллоны32 Черного Низа33, некогда Вулвайта Вальса (Охибо34, какого покрамоленного, поцелоклятого, выеруганного!) одни за неимением должной кормежки в молодости, другие уж застуканные в почетном акте сдирания карьер для семьи и резчики в сообществе; и, ежель изможден вдоволь, персонаж удавленный вполне мог бы уже и присоветовать кому-угодно с кого снял сей колбас, плана бывая втянута в темноту, отстойный циркный розыгряз, да что там, первого старого хвостряка себяшного во плоти, олицветокровие либералиссимуса, когда ложнозримый тем кольтакимбывшим задиракой на холме ибо циркулировало уже там совершенно свободно среди его оппозиции ощущение что в так перезимовывании Масса Эваска35, про кого, предшествующе той дмиобособленческой жизни, было известено о бармицидных36 деньках, сказал повар, меж супами и смаками, чтоб навернуть свою собственную длину радужной форели и таертов атта37 крачки как ни один человек от женщины рожденный, ней мог, словно большая хохлатая поганка, поглощать своих тридвесят38 воблы в жиздень, ах, и столько сколько пескарешек в минуту (большой микс, да удавит его Висельница!) был, словно лосось своего лестничного скока39 все то время совокупности секретно и путем сосального кормления на своем неуместном жире.

Дамы не брезговали теми паганскими ирглажными временами1 первого града (названного в честь омерзительнейшего Данфорта2) когда драк был другом в самом беде чтоб нести, как уховертки делают свое дохло, свой компост землешару где дейсмертельно должны мы будем спокойненько угаснуть, наше наследие неведомо. Венерки были хихихуемо соблазнительническими, вулканы угогоченно извергательными и весь у жен мир- полнатьицем влюбочек. Факт, любой человеческий втвоин3, какой ты только хочешь любым прежднем или пездже, достал б своего в одном исподнем бомжка, или четную парочку йх, (любог4! любогряз!) и красивенько молился с ним (или же с ними даже) каждон на ее вкус, чая счастья, балаболка и била бойкой и была б ой какой. (Тип!) Хлыном она б хмурила и желанием она победить, но откуда дорогатому было знал где выйдет она замуж! Беседка, драндулет, фургон, канава? Карета, экипаж, тачка, навозная телега?

Кейт Силова, вдова (Типтип!) – она выделывает уединенную картину для нас, в дуриодрамном обрамлении, пылающую и очень видовую, старого тyплана как она высразилась, по-домашнеемый коттедж из порфирного камня5 с пометом цыпок, штинкными6 рыбисками, тухлыми котофеек псасками, гниющим капусором и нищих пульками, если не хуже, засылая сальмовсяческих микробов внутрь злорадно через вдребезгные окна – Вдова Силова, тогда, как ее слабруг7 обратил его к стенке (Типтиптип!), сделала почти всю мусоройку из доброго Короля Хамсмеха злотых надменьков8 хоть ее тощее сордце и очищенно не иначе как скупо и ее голое заявление это и говорит, не бывая там никаких щебеночных обочин этими старыми некрополитанскими ночами по, за исключением пешего отмесива, Дороге Бриантов9, окаймленной вероникой, белым клевером и щавелем роще одной известно, которая оставлена, бывая побитой, где истец же был сражен, она оставила, в кащустве мусоройщиков, кто будут мусоройщиками должен, свою потаскучу около Серпантина в Блудличном Парке10 (в ее пору называемого Чистоемов Кипсакром11 но позже тафтафкрещного12 Пэтовым Чистком13), этот дэнджерфилд окружая бучерсвуда14 где фейерверкер ох флэерти подрядил наттера15 какого-то из замкокрякв и ах для арчера потряс турка16, повсюду которых ископаемые следы, отпечатки ботинок, знаки пальцев, вмятины локтей, ложбины ягодиц, и т. д. были все последовательно прослежены что самого запутанного описания. Какое по-изощрённей времесто на землесе нежели подобный волчаничный кастрамент17 чтоб спрячут леабхар18 от Четвергэльцев пожарук или любовное письмо, похотеряно ееное, что будется жажда на Ма, чем тогда когда рукции19 закончились, чем здесь где раса20 началась: и четырьмя руками предусмотрительности первая детка примирения кладется в его последнюю люльку дёмы милого дёмы. Завязывай с этим! И чтоб больше этого не было! И передай пику21 чада ради! О люди!

Ибо услышь как Всевышний язычил для кришниан что до пропаганизма веры и его брачные орлы торчили свои хищные клювы: и каждый смеркный из нас, поима за поимой, впадает в свою террину: как было пусть и будет, говорит он! И это так же как если б где Агни арафламмила1 и Митра вещевала, а Шива резал словно майямутра2 'забвонные воды нашей ноархаичной3 памяти схлынули, извилисто гехёрзамной4, к какому-то скоропалитерщемуся плотничьему фонаиерею, фламинфану, стражу ветра что засветил огонь что лежал в лесу что пострелил Джов5, по его грубому словцу. О Посидониус О'Кобылыхен6! Омой тот кроварварский камень как есть! Что делаешь ты свою грязную писёлицу и его большой древокряж на подьеме своей тропы? Обскользи, ты, со стылоны служителей! А, ты, отнеси этот ствол туда где взял, Мак Сиял, и иди путем старик твой шел, Заройтопорская Улица! И брысь! как брызнули они прочь, пенниездочки7, целая школа злоскоканья, со своими ленточками летая ласточкно вслед за ними, все маленькие кружевубочки! Исси-ля-Шапель! Каких-нибудь луканчиков, пожалуйста?

Да, живучесть соседочных если невидима неодолима8. И мы не посягаем на его любимую мозоль тоже. Взгляни на весь плотч! Флуминиев9! Если это была Ганибала тропа было то Геракла рук. Истотыщи изнемосвобожденных рабокопили путь. Мавзолей лежит позади нас (О Аджигаста, multipopulipater10!) и есть там мильные камни в своих кед мильях11 спыткаясь вдоль тканьвайного нити у Брахма и Антона Гермеса! Омнибуса веки ждущие. Аминь. Но прошлое сделало нам этот презент гужевой дороги. Такой мор бохерной12 О'Коннелла! Хоть и дождепрятан, ты- носокож. И если он никакой не Ромео можешь заустричь свою шляпу13. Чудоружие в храме Святого Фиакра14! Халат15!