Поморьска говоря

Поморьска говоря. Краткий словарь поморского языка.

Краткий словарь поморского языка «ПомОрьска говОря» издан в рамках проекта «Поморская речь: сохраняя язык — сохраняем культуру», разработанного Национальным культурным центром «Поморское Возрождение» (г. Архангельск) под руководством его председателя Ивана Ивановича Мосеева.

На международном конкурсе культурных проектов компании Ford Motor Company 2005 года, в котором приняли участие более 600 человек из 60 регионов мира, этот поморский проект был удостоен Первой премии.

К сожалению, сегодня поморская культура находится на грани исчезновения. На одном из празднований Поморского Нового года (Поморьского Новолетья), который архангельская областная территориально-соседская община коренного

малочисленного народа поморов ежегодно отмечает осенью -14 сентября, выяснилось, что поморская молодежь уже практически не понимает речи старшего поколения. Живые носители поморского языка, в большинстве своем, очень пожилые люди. После их ухода из жизни традиционная языковая среда поморов может навсегда исчезнуть. Настоящий проект — попытка осмысления самими поморами основ языка своего народа ради его сохранения. Сегодня складываются благоприятные условия для успеха проекта — есть база данных для отбора экспертов, растет интерес к поморской теме, создан начальный краткий словарь — 2500 слов. Усилия энтузиастов, направленные на сбережение, сохранение этой культуры, достойны самой широкой поддержки. Национально-культурная автономия поморов со своей стороны готова принять активное участие в реализации этого интересного проекта.

П.А. ЕСИПОВ,

Руководитель Национально-культурной

автономии поморов Архангельской области

Поморы — отличительное национальное самоназвание (этноним) представителей коренной этнической общности европейского Севера России (Поморья). Название «поморы» возникло не позднееХ-ХII вв, предположительно на юго-западном (Поморском) берегу Белого моря, и в течениеXIVXVI вв распространилось далеко на юг и восток от места своего возникновения. Этногенез поморов был обусловлен слиянием культур протопоморских, преимущественно угро-финских (чудских) племен Беломорья и первых восточных словен-колонистов, активно заселявших территории чудского Заволочья, BXII–XVBB. Поморье было колонией Великого Новгорода. В XVXVII вв. Поморьем назывался обширный экономический и административный район по берегам Белого моря, Онежского озера и по pp. Онега, Северная Двина, Мезень, Пинега, Печора, Кама и Вятка, вплоть до Урала. К началу XVI века Поморье присоединилось к Москве. В XVII веке в 22 уездах Поморья основную массу населения составляли свободные от помещиков и крепостной зависимости «черносошные» поморские крестьяне. В XIX веке Поморье стали также называть Русским Севером, европейским севером России и т. д. Впоследствии термин Поморье стал размываться, этноним «поморы» начал вытесняться обезличенным термином «северяне», однако несмотря на активные процессы ассимиляции поморов в великорусском этносе (этноним великороссы возник в XIX веке), поморы сохранили свое этническое (национальное) самосознание до наших дней. Факт существования поморского самосознания, в частности, подтверждают данные всероссийской переписи населения 2002 года, где поморы указывали свою этническую принадлежность в графе «национальность» (реестровый код переписи № 208 «национальность- помор»). Признаками этнической общности поморов являются: этническое (национальное) самосознание и самоназвание (этноним) «поморы», общность исторической территории (Поморье), общность культуры исторического Поморья (Русского Севера), общность языка (поморская «говоря»), этнический характер поморов, этническое религиозное мировоззрение (Поморская древлеправославная церковь), общность традиционной экономики и другие факторы.

В.Н. БУЛАТОВ, доктор ист. наук, профессор Поморского государственного университета, советник министра образования РФ

Н.М. ТЕРЕБИХИН, доктор ист. наук, профессор Поморского государственного университета

Трудно не восхищаться гармонией природы и человеческого духа, создавшего неповторимую культуру нашего Поморья. Величественная красота поражает каждого, кто попадает в настоящую поморскую глубинку, будь то Онега, Вага, Двина, Пинега, Кулой, Мезень, Лешуконье или другая поморская сторона. Бескрайние лесные дали, синеющие у горизонта, солнечные излучины рек с покосившимися деревянными крестами на высоких берегах, почерневшие от времени бревенчатые дома с хозяйственными пристройками-«повЕтями» и стоящими поодаль «бАенками», вросшие в прибрежный песокостовы старых морских лодок «кАрбасов», — все наполнено молчаливым достоинством, присущим суровому, независимому, но одновременно доброму характеру поморов. И, если прислушаться, то в шуме ветра, запутавшегося в вершинах сосен, в скрипе двери покинутого поморского дома, в шуршании травы под ногами, в плеске накатывающихся на берег волн ещё можно различить величавую песню древнего Поморья. Только здесь, в этой тишине пробуждаются образы далекого детства, когда из глубины памяти вдруг возникают забытые лица, имена, голоса земляков, родственников, соседей, большинства из которых давно уже нет в живых. Но самое главное — здесь, на родине, вспоминаются почти забытые слова и выражения привычной с детства речи, с ее особенными мелодичными протяжными интонациями. В сознании, пробудившемся от повседневной суеты, вдруг начинает звучать говОря моих предков — язык, на котором сегодня почти никто уже не разговаривает. И сквозь шелест налетевшего ветра я будто снова слышу, как на берегу переговариваются меж

собой деревенски жОнки:

— ПорАто-льмнОго, дЕфка, гУбок-то наломАла?

— Дак, дорОдно — жарЁхи-то поИссь…

— Мы-то с ИрИньёй сЕйгод ишшА не хАживали в лЕсы-то…

— Вы кОйдысь похОдите? О КАмкурью, нет?

— ВТОвы-толЕсы обсЕцьны, онднО обсЕцьё. ТоттамдЕнь цЕлой упрЯк рЫндала.

— ТАма-ка гУбокбЫло спроЁм…

— СЕйгод-то немА — вОна какО сушь…

— ДЕфки, водА-то зарубИла, нет?

— Луду-то водОй снЕло, не выгОливат…

— РЫба-то о сАму берЕжину мырИт.

— ВодА-то в рекИ ЭстольтЁпла!

— ПогОдьё-тостоИт… ЛОсо…

Для приезжего человека-«чужАнина» языкэтот непонятен и странен. И дело не только в том, что «гУбки» — это по-поморски «грибы», которые здесь не «собирают», а «ломАют», что слово «порАто» — означает «очень», а слово «дорОдно» — переводится как «достаточно», вопросительное «кОйдыссь похОдите?» — значит «какой дорогой пойдете?»… Дело не только в непонятных и чудных поморских словах, которых в помОрьской говОре «спроЁм». И не только в необычных для русского языка интонациях, из-за которых почти любое предложение у поморов напоминает вопросительное. И не в том, что предложения в говОре составлены отнюдь не по правилам литературного русского языка… Дело в том, что говОря — это самостоятельный древний язык, сформировавшийся на территории исторического Поморья, и сохранивший свои отличительные особенности до наших дней.

ГовОря — мой родной язык. На нем говорила моя бабушка Ульяна Максимовна Лемехова (в девичестве Шехурина) — коренная кулоянка. КулоЯна — жители древнего поморского села КУлой, которое стоит на реке с одноименным названием. По своей культуре и языку кулоЯна очень близки к пинежАнам, мезЕнам и лешукОнам это одно поморское племя, ведущее свое начало от легендарной «чуди заволоцькой». Память детства — самая прочная память. Я и сегодня, много лет спустя, слышу, как бабушка отчитывает меня, своего четырехлетнего внука, за порванную в драке с братом новую рубашку, и как я пытаюсь оправдаться за свой проступок:

— ВАнцинко. лЕшшой, поштОутярубАха-торОзна?! — возмущается бабушка.

— Дак, бАушко, не порАто рОзна, бывАт? — неуверенно возражаю я.

— КакОж не порАто! Элако обремкАлссе, ремкИ-то вЕснут, легАюцце!

— А мне дак дородно кажЕт…

— КакОждорОдно! ИстовЁнно полОхоло!

Впрочем, никакого наказанья для «обремкАвшегося полОхола» за этим не следует, и уже через какое-то время мы с братом мирно сидим за столом у закипевшего самовара, уплетая за обе щеки пироги «с ягодАма» и горячие бабушкины шаньги. «Иссь шАньги», отламывая кусочки и окуная их в глиняную овальную плошку «лАтку» с горячим топленым маслом (это называлось шАньгиволОшить), было увлекательным занятием, особенно зимними вечерами, сидя у теплой печки-«голАнки». Вечернее чаепитие и поедание шанегназывалось «пАужной»:

— РобЯты, шАнешки-то в мАслице волОшьте — дакскуснЕ Истито, — советует нам бабушка. А напоследок, убедившись, что мы уже наелись, она неизменно вопрошает:

— Нать, бывАт, ишшА калИтку-то на верьхосЫтку?

Но, разумеется, после такой «наЕды» «никакАверьхосЫтка» уже не вмещается в набитые до отвала желудки «робЯт». После сытной «пАужны» самое лучшее — это «повалИцце спать» на широкой кровати и, засыпая слушать, как «тОркат в окна» и шуршит за стеной снежная вьюга «хИвус»…

«Зачем нам сегодня нужен «Краткий словарь поморского языка» — разве мало издано и издается диалектических словарей, написанных учеными? Есть ведь оригинальный «Поморский словарь»

К. П. Гемп, словарь «Живая речь Кольских поморов» И.С. Меркурьева, издается прекрасный многотомный «Архангельский областной словарь» О, Г. Гецовой — разве этого недостаточно?»

Такие вопросы мне задавали не раз, но я неизменно отвечал, что «Краткий словарь поморского языка» вовсе не повторяет другие словари, у него другое предназначение, иная концепция и философия. Его основное отличие в том, что это не академическое издание, и в его составлении участвуют не ученые, а сами коренные жители Поморья, увлеченные родной говОрей. Такого словаря еще не было. Двадцать лет назад я и не думал, что мои разрозненные записи когда-то станут основой для словаря. Это было время, когда стремительно таяло последнее поколение стариков, родившихся до революции — тех «истовЁнно» поморских стариков, которые знали и помнили очень много, но некому было записать их знания и сохранить их язык. Молодежь, хотя и понимала еще своих стариков, но сама, в основном, разговаривала уже на другом языке. Вместе со старыми словами исчезала память народа. ГовОря поморов напрямую связана с их бытом, который увы, исчезает. Многие ли знают, что еще недавно молоко в Поморье продавали в «полагУшках», каждая из которых вмещала по 12 стаканов молока? А знаем ли мы про то, что «свЕжим» в Поморье, в том числе на городском рынке в Архангельске называлось… скисшее молоко? А нескисшее молоко поморы называли «прЕсным»? И совсем еще недавно можно было услышать такую фразу: «Ой, дЕфка, молокО-тоу тя свежО, сквАсилаветь молокО-то!». А разве кто-то вспомнит в наши дни, что поморы, не имея спичек, переносили живой огонь на достаточно большие расстояния с помощью сушеного древесного гриба «пАкулы»? И уже мало кто помнит сегодня такие бытовые мелочи, как повсеместная привычка многих поколений поморов жевать лиственничную смолу — «лисвЯжну сЕрку». Эта «сЕрка» веками спасала поморских промышленников от цинги, и обеспечивала уход за зубами не хуже современных жевательных резинок. А кто сегодня вспомнит, что совсем еще недавно поморы называли «ухОй» любой бульон, в том числе мясной? А ведь во многом из таких бытовых мелочей и состоит самобытная культура нашего поморского народа.