Помощница палача
Шрифт:
– Что ж, это бывает, – философски пожала я плечами, – объявили их в розыск? Значит, рано или поздно попадутся.
– Да нет, не скажи, – не согласился приятель, – они давно залегли на дно и не станут по глупости подставляться. Да и ушли от преследования грамотно. Так что упустили мы их почти с концами.
– И ты расстроен и обеспокоен.
– Мне понятно твое удивление. Подобное случается не в первый раз, да и наверняка не в последний. И с чего тогда старый приятель ворчит и чудный вечер портит?
– Полагаю, есть причина, – кивнула я, – и думаю, что ты ее мне сейчас поведаешь.
– Это была очень опасная банда. Ты меня знаешь Женька, я не кисейная барышня и многое повидал. Но от того, что эти деятели творили, просто кровь стынет в жилах.
– Правда? А именно?
– Грабежи, разбой, можно сказать, не гнушались ничем. Присматривали небольшие банковские отделения, ювелирные магазины и даже ломбарды в центре города, где клиентов обычно больше бывает. Любили грабить бизнесменов среднего звена. Выбирали таких, которые не держали охрану или имели совсем небольшой ее штат, но это все мелочи.
– А что? Грабили с особой жестокостью? Не оставляли свидетелей и палили без разбору, направо и налево?
– Лица скрывали только от камер видеонаблюдения, свидетелей предпочитали не оставлять, – кивнул Петров, – но и это еще не все. Бандиты похищали молодых девушек и требовали выкуп с родственников. Почерк менялся, могли присмотреть жертву и тихо похитить, а могли и во время грабежа прихватить, вроде как спонтанно решили.
– Это же совсем разный почерк, – изумилась я.
– А они многогранные отморозки! – зло хмыкнул Генка и замолчал.
– Значит, и это еще не все? – спросила я после секундной паузы.
– Они требовали выкуп с родственников жертвы. Но независимо от того, получали деньги или нет, живыми девушек не возвращали. И все то время, пока несчастные находились в неволе, издевались и насиловали, жестоко и извращенно. Честно говоря, даже не думал, что у людей бывает подобная, – на секунду Генка замялся, подбирая слово, – подобная фантазия.
– Но если жертв не оставляли в живых, – пробормотала я, – то откуда вы знаете подробности? Неужели подследственные откровенничали? Просто в голове не укладывается.
– Некоторые весьма охотно отвечали на вопросы после ареста, – кивнул приятель, – но все подробности мы знаем вовсе не из допросов. Ужас в том, что все издевательства снимались на камеру, сопровождались едкими, мерзкими комментариями и все такое прочее.
– Они хранили записи? Да преступники настоящие маньяки! Или тот, кто всем заправлял, настоящий маньяк!
– Жень, не просто хранили! Они их распространяли в интернете! Вернее продавали на закрытых интернет-аукционах для различных извращенцев!
– А что, разве подобное пользуется большим спросом?
– И стоит немалых денег, можешь мне поверить. Так что на сей раз нам попались маньяки с коммерческой жилкой. Но ты верно заметила, получать удовольствие от страданий других для них было важнее всего. Представляешь, они присылали записи издевательств родителям своих жертв! Это просто неслыханно!
– Да ты что?! Кошмар какой!
– Именно! Бедные люди испытывали настоящий шок и страшное потрясение! Ведь одно дело – знать, что твоя дочь находится у преступников, а ее жизнь постоянно подвергается опасности, и совсем другое – воочию видеть, как издеваются над родной кровиночкой! Многие не выдерживали такого ужаса. Три инфаркта, два инсульта, три нервных срыва, отец одной девочки от отчаяния покончил с собой. Так что число жертв этих садистов больше, чем может показаться сначала, и, боюсь, продолжает расти. Кто-то станет завсегдатаем клиник и лечебниц для душевнобольных, а кто-то просто сопьется. Да и суицидов может стать больше со временем. Не все найдут в себе силы с этим жить.
– Да, от подобного сложно оправиться. За границей есть психологи, психоаналитики. Жертвы преступлений и их родные получают обязательную помощь от государства. У нас люди совершенно не приучены обращаться за помощью, если страдают душой.
– Или на частных специалистов средств не у всех хватает. Так что мучениям бедных родителей не скоро наступит конец. А знаешь, что в этом самое страшное?
– Что?
– Ушел от ареста главарь и его близкий друг, практически правая рука. То есть они побегают немного, потом где-нибудь осядут, осмелеют и снова организуют нечто подобное. И будут новые жертвы. Это почти неизбежно.
– Понимаю, такие преступники очень опасны, но что можно сделать в подобной ситуации?
– Есть у меня одна идейка, – медленно, словно нехотя протянул Генка. А я поняла, что мы плавно подошли к самой сути нашей беседы.
– С удовольствием послушаю.
– На сей день суд над бандитами полностью завершен, вина всех фигурантов доказана. Все без исключения участники банды, даже те, кто находится в бегах, получили солидные сроки.
– Правда?
– Да, ввиду особой опасности отсутствующих осудили заочно. Был очень громкий судебный процесс, который широко освещался в прессе. Но ты же в последнее время все больше по заграницам работаешь, не все наши новости слышала.
– Это точно! Новостями интересоваться мне особо некогда было, знаешь ли. Так что именно ты придумал?
– Понимаешь, бандиты гастролировали по всей стране. Но некоторые из них – местные уроженцы, то есть из нашего города или области. Поэтому у меня есть теория, что и скрываются беглецы где-то поблизости. Или скрывались в самом начале, может быть, получили помощь у местного криминала. Значит, если знать, за какие ниточки тянуть, можно и затерявшийся след преступников отыскать.
– Пожалуй, есть в твоей теории рациональное зерно. Но на стопроцентный успех я бы не рассчитывала. Наоборот, слишком много в ней разных слабых мест и темных пятен. И сорваться все может в любой момент. И потом, как узнать, за какие ниточки тянуть? У тебя есть чьи-то показания на эту тему?
– Нет! Беглецов никто сдавать не стал и, думаю, ни за что не станет. Полагаю, и это не только мой вывод, члены банды сами как огня боятся своих вожаков. Так что будут молчать, чтобы лично не нарваться на месть психопатов.
– Тогда что? Можно, конечно, устроить рейды по притонам или пустить агентуру по следу беглецов. Забросить, так сказать, сеть пошире. Но делать это надо было по горячим следам. Да и гарантии на успех никогда нет. Теперь же, наоборот, если они где-то поблизости, могут насторожиться да уйти поспешно и залечь еще глубже.