Помощники
Шрифт:
Павлик не верил собственным глазам. Неужели это на его удочку попалась такая большая рыба? Сколько в ней? Пуд?..
Рыба лежала неподвижно, только пошевеливала жабрами и ловила круглым ртом воздух. Под одним глазом у неё было красноватое пятнышко, и оттуда торчало наружу остриё крючка. Но вот, опомнившись, она сильно ударила хвостом по песку и подпрыгнула в воздухе.
Что она только не делала! Кувыркалась, переворачивалась с боку на бок, вывалялась вся в песке, как котлета в толчёных сухарях, снова подпрыгивала и ударяла хвостом.
— Теперь не уйдешь, теперь наша! — торжествовал Алик.
— Вот это — да! — отдувался Вовка.
А Павлик взвизгивал от восторга.
— Ух, какая рыбина! — изумлялся подбежавший Шурик.
Минька и Юрка забыли про свои удочки.
— Язь!.. Смотри, какой язь!..
— Это ты поймал? Ты? — оглядывали они Павлика с головы до ног, словно видели его в первый раз.
Павлик утвердительно кивнул.
— Здорово мы его… Верно, Алик? — хвалился Вовка. — Хорошо, что жилка крепкая. А то сразу бы оборвал. Вон он здоровый какой!.. А ты ни за что бы не вытащил. Он бы сам тебя утащил. Это мы поймали его, а вовсе не ты, — сказал Вовка сразу погрустневшему Павлику. — Попасться-то может всякому, а вот вытащить!..
Павлик уныло вздохнул. Оказывается, не его эта рыба.
— Да… а я, может, и сам бы… — обиженно посмотрел он на Вовку.
— Подумаешь, сам! — фыркнул Вовка. — Пошёл бы на дно раков кормить. Вот и был бы сам. Верно, Алик?
Но Алик сказал:
— Пускай будет язь его. Что мы, — рыбы, что ль, никогда не видали?
— Конечно его, — вступился за Павлика и Минька. — На его удочку попался, а не на Вовкину. Жилить нечего.
Павлик был так благодарен Миньке и Алику, что решил с этой минуты дружить только с ними, а с Вовкой больше никогда не водиться. Но в глубине души всё же готов был признать правоту Вовкиных слов. Не вытащил бы язя он один. Да и дружбу с Вовкой, пожалуй, не надо бросать. Может, пожертвовать рыбой? И нехотя сказал, с грустью посмотрев на язя:
— Давайте будем считать, что мы все поймали. Хотите так?
Но Вовка не соглашался.
— Так не бывает. На одну удочку всё не ловят. Это если бы сеткой ловили, тогда другое дело.
Алик сломал гибкий ивовый прут, просунул его язю в рот и вывел под жабрами. В последний раз дал возможность окунуться язю в волжскую воду, смыл с него налипший песок и безоговорочно протянул Павлику.
— На, держи.
Стараясь не встречаться ни с кем взглядом, Павлик взял язя, тяжело повисшего на согнутом пруте.
— Подумаешь, язь! — сказал Вовка. — Мы сейчас не таких наловим.
И побежал к своей удочке.
Рыболовный азарт снова захватил всех. Юрка, Шурик, Минька и Алик тоже побежали к своим местам. Только Павлик больше не ловил. Во-первых, у него не оказалось ни одного червяка, — все куда-то расползлись из карманчика, а во-вторых, он не мог оставить язя.
«Алик… какой он хороший, — думал Павлик. — И зачем побил его тогда?. За Миньку принял… А Минька тоже хороший. Не в пример Вовке… Вот уж не знал, что он такой жадюга».
Язь оттягивал руку, и держать его становилось всё труднее. Вон какой он тяжёлый! Как пуд. А домой нести далеко.
Ребята всё ещё продолжали ловить и совсем не собирались уходить. Они перебегали с одного места на другое, по колено входили в воду, — каждый ждал своего язя.
— Ты тут не будешь ловить? — спросил Павлика подошедший к нему Вовка. — Тогда я попробую… На твою удочку. Ладно, а?.
— Ага, Вова, ладно, — охотно согласился Павлики услужливо посоветовал: — Ты вот тут становись, где я стоял.
— Подумаешь, тут!.. Я и отсюда поймаю.
Но поймать крупную рыбу никому больше не удалось. Ещё одна плотичка попалась Шурику и один ёршик — Миньке.
— Не клюёт, — заключил Юрка. — Теперь только к вечеру будет брать.
Не хотелось ребятам нести домой маленьких невзрачных рыбёшек, когда у Павлика был такой красавец-язь. Минька побросал ершей снова в воду, а Шурик отдал своих плотичек Юрке для кошки. Вместе со своим уловом Юрка засунул их в пустую банку из-под червей.
— Подумаешь, не поймали! — не очень-то огорчался Вовка. — Вот когда море разольётся, тогда будем ловить! Не таких ещё, — скользнул он глазами по язю и всё же завистливо вздохнул.
И ребята пошли домой.
Чем дальше шли, тем язь становился всё тяжелее. Павлик перехватывал его то одной, то другой рукой, пробовал закинуть за спину, но так было идти ещё неудобнее.
— Шурик, хочешь язя подержать? — предложил он шагавшему рядом Шурику.
Шурик радостно согласился. Понес язя в одной руке вместе с удочкой.
— Это такой карапуз и такую рыбину поймал?! — удивлённо воскликнула какая-то тётка, повстречавшаяся на окраине города. — Ну молодец!.. Из молодцов молодец! — похвалила она.
Тогда Павлик протянул руку за своим язем.
— Давай. А то ты, наверно, устал.
И снова понёс его сам, чтобы не вводить в заблуждение встречных, — кто именно из ребят поймал такую большую рыбу.
— Вот это рыбак!.. Гляньте-ка, какого язя мальчонка поймал! — с разных сторон слышал Павлик похвальные отзывы, и они придавали ему силу.
А дома-то как удивятся! «Вот так Павлик!» — скажут.
Дома мать действительно удивилась, но не столько язю, сколько тому, что Павлик ходил на Волгу.
— Это ещё что за новости? Кто тебе разрешил?.. Ещё купаться там вздумаете, перетонете все… Я вот привяжу тебя за ногу, и будешь дома сидеть. Ну, погоди, погоди, отец придёт, он тебе покажет язя!
До самого прихода отца язь пролежал в кухне на табуретке. Мать не хотела даже смотреть на него. А отец пришёл и разделил восторг Павлика.
— Молодец, сынок! Теперь тебе, Павлушка, не миновать рыбаком быть.
Он пошёл к соседям и принёс от них безмен, чтобы взвесить язя.
— Пуд? — нетерпеливо спрашивал Павлик.