Помпеи нон грата
Шрифт:
– Тут раньше было продолжение, – заявил я, – метров на тридцать, или страниц на пятьдесят… – И для наглядности топнул ногой, впрочем – не сильно.
– Да, – подтвердила Исида. – Здесь жили две отщепенки… Баба Валя и баба Нюра. Последние гладиаторы… А сегодня их домики рухнули, и теперь на Помпеях можно поставить крест.
– Нехило, – зачем-то сказал я. – В том смысле, что ого-го какая часть берега отвалилась. И даже скарба от ваших баб не осталось…
– Да ты как будто злорадствуешь? – удивилась Исида.
– Недоумеваю, – пояснил я. – Почему вы с Юлией Феликс
– А в чем это выражается? – спросила Исида.
– Во всем! – подчеркнул я. – Заманили писателя, наобещали ему женских прелестей, а на поверку что оказалось? Баба Валя и баба Нюра! И это называется – гладиаторы?
– То есть реальность не оправдала твоих надежд? – с каким-то подвохом спросила Исида.
– Но это лучше, чем неокретинизм, который просто меня подавляет, – быстро добавил я. – Можно сказать, не дает расслабиться и вздохнуть!
– Мы сейчас разговариваем о чем? – нахмурилась Исида.
– О современной литературе, – сообщил я.
– Извините, не въехала! – призналась Исида. – Вернее, не ожидала.
– Это потому, что современная литература то и дело выпрыгивает из-за угла и кричит: «Йа-а-а! Йа-а-а!» – пояснил я. – А вот классический реализм требует от писателя максимального занудства и самоотдачи!
– А теперь мы о чем беседуем? – уточнила Исида.
– Об описаниях природы и прочей белиберде, которую надо втыкать в свои сочинения, – сообщил я. – Иначе они не пробиваются на кассе по категории «проза». Ты, например, видела дерево?
– Ну! – кивнула Исида.
– Ну и фигли его описывать? – спросил я. – А с точки зрения прозы это обязательный предмет для внеклассного чтения и декламации.
– Здорово у тебя получается!
– Что именно?
– Любую беседу угробить к чертовой матери, – пояснила Исида. – Или перевести на свою персону.
– В том-то и заключается мастерство писателя, – самодовольно ухмыльнулся я. – При каждом удобном и неудобном случае поговорить о себе любимом!
– Короче говоря, – резюмировала Исида, – кто о чем, а римлянин о термах! И если у тебя сформировались претензии, то обернись и пообщайся с Юлией Феликс. А я немного передохну…
И в самом деле я сегодня перестарался, словно глухарь на току, и не услышал, как Юлия Феликс подкралась ко мне со спины. Хотя допускаю, что она и не думала ко мне подкрадываться, а просто подошла и тихо ждала своей очереди. И теперь загадочно зыркала глазенапами и вертела в руках какой-то конверт.
– Я знаю девушку, которая пойдет за тобой на край света, – сказала мне Юлия Феликс.
– И кто же эта дура? – риторически осведомился я.
– Ответ находится в этом конверте, – заявила Юлия Феликс.
– Ну наконец-то мне дали «Оскара»! – несколько преждевременно обрадовался я. – Спасибо, мои дорогие!
– Не за что! – отозвалась Юлия Феликс и принялась интригующе обмахиваться конвертом, как веером.
А если учесть, что на ней было только бикини, то церемония награждения выглядела и правда привлекательно.
– Я готов подвести итоги, – сообщил я. – На лучшую дуру в этом сезоне… Кстати, неплохо смотришься!
– Спасибо! – поблагодарила
– Ну, не будем утомлять наших зрителей светскими разговорами! – залихватски подхватил я. – А лучшая дура в этом сезоне…
Тут Юлия Феликс решила, что достаточно наобмахивалась, и протянула мне конверт.
– Юлия Феликс! – объявил я. – Это свидетельство о заключении брака!
– Ха-ха-ха, – сказала Исида. – Бурные аплодисменты. А теперь поясните, что это значит…
– Наша гостиница внезапно обрушилась, и я покидаю Помпеи в чем есть! – охотно пояснила Юлия Феликс. – И в ближайшее время я перееду…
– Передислоцируюсь, – за каким-то чертом отредактировал я.
– К своему мужу! – Юлия Феликс указала на меня пальцем. – На новое место жительства, в Петербург!
– Ну и я в беде тебя не оставлю! – уверенно заявила Исида.
– Здравствуйте, девочки! – подытожил я.
[19] Гомер Гомером, но другие рассказы о Троянской войне отличаются непоэтическими подробностями…
1. Богиня Афродита (на конкурсе красоты) обещает Парису, что тот добьется любви и расположения некой Елены, тогдашней жены Менелая (я бы мог гарантировать это таинство безо всяких эзотерических штучек, а, скажем, за сто пятьдесят долларов, потому что не боги горшки обжигают, а люди пальцами делают).
19
Моралия пятнадцатая: «О разрушении Трои и троянской кобыле».
2. Парис, как было обещано, добивается любви и расположения Елены, будучи в гостях у Менелая, и, прихватив сокровища, в данном случае материальные ценности, бежит себе в Трою. Для чего Парис умыкнул Елену, если уже добился любви, – тайна, покрытая мраком. Однако мне вспоминается голливудский блокбастер «Люди в черном», где огромный космический таракан, собираясь в дорогу, тащит на свой корабль Линду Фиорентино и говорит (sic!): «Путь долгий! И всякая еда пригодится!»
3. Возмущенный таким поворотом событий Менелай обращается к своему брату по имени Агамемнон и вместе с ним собирает вооруженные силы, чтобы идти войной на Трою, вернуть похищенные сокровища и надавать Елене тумаков.
4. В армию Агамемнона и Менелая вливаются: вездесущий Одиссей, практически неуязвимый Ахилл и прочие, прочие, прочие… В Трое укрепляют стены. На Олимпе формируются две противоборствующие партии – голуби и ястребы. За троянцев: сам Зевс в роли верховного главнокомандующего, политрук Афродита и флагман Посейдон. А за греков: богиня Афина, богиня Гера, супруга верховного главнокомандующего, и примкнувший к ним Аполлон.
5. Слепой Гомер выступает в роли независимого обозревателя.
6. Войска Агамемнона и Менелая десантируются с кораблей на побережье возле Трои, где засели Парис и Елена, и приступают к рекогносцировке.