Понтий Пилат. Психоанализ не того убийства
Шрифт:
Ещё двух женщин Иакову подсунули обманом уже дочери Лавана, самостоятельно: Иакову было сказано, что носить плод может любая, главное, на чьи колена будет принят плод, прелюбодеяние и все его в веках последствия от этого якобы аннулируются.
Она ‹Рахиль — не только обманщица, но и воровка: украла у отца, по меньшей мере, идолов. — А.М. › сказала: вот служанка моя Валла; войди к ней: пусть она родит на колена мои, чтобы и я имела детей от неё…
…Валла зачала, и родила…
…Лия увидела… и взяла служанку свою…
Быт. 30:3–9
Соперничество Лии и Рахили в разведении стадного потомства — порок, не только передаваемый по наследству, но и умножающий сам себя. Можете себе представить, во что превратится эта семейка через несколько десятков поколений…
Итак, сыновей Иакову рождали четыре женщины, хотя предпочитал он из них одну Рахиль. Почему Иосиф отличался от остальных братьев? Дело, видимо, не в Рахили — Вениамин тоже родился от неё, но стал одним из Одиннадцати. Порок был в самом двойственном Иакове…
Не умея выразиться лучше, скажем так: появление Иосифа — событие статистическое. В «КАТАРСИСе-1» описан схожий случай: у Льва Николаевича Толстого тринадцатый ребёнок от Софьи Андреевны пошёл не в неё, как все предыдущие, а в него, хотя Софья Андреевна нисколько не изменилась.
Можно ли считать сыновей от всех этих случайных женщин, которые обманывали Иакова, ублюдками? Может, они не ублюдки, а всего лишь «сыны недоразумения»? А то, что они дышат условием своего появления — обманом и прелюбодеянием, — просто личное и личностное? И в потомках не проявится?
Насчёт корректности термина «ублюдки» вопрос, понятно, спорный. Спорный в том смысле, что потомки «сынов недоразумения» себя таковыми признать не захотят — несмотря на то, что Слово Божье называет именно сыновей Иакова характерологическими родоначальниками еврейских кланов. Ведь не захотели же они себя признать духовными ублюдками, когда распинали Христа!
Чем себя таковыми признать, проще полностью забыть о таком понятии: половинка. И назвать прелюбодеяние любовью, поступком, не имеющим никаких скверных последствий, в том числе — в жизни родившихся потомков. Проще обратить в эту веру все остальные народы. Тоже своеобразное мессианство, продляющее жизнь (см. главу «Нетривиальное следствие»).
Как бы то ни было, но сыны Иакова по плоти объединились — для того, чтобы сообща убить сына Иакова-Израиля по духу, брата своего Иосифа. Они уж даже скинули его умирать в безводный ров, но желание получить удовольствие от мучительной смерти брата было побеждено жаждой наживы (наживы ничтожной; инициатор — Иуда) — чувством, довлеющим над всем жульём, и братья продали Иосифа в рабство проезжим купцам — всего за двадцать сребреников. Знаменательно также и то, что, вернувшись домой, братки дали отцу понять, что его любимый сын оказался жертвой диких зверей.
В Египте, куда купцы перепродали Иосифа, он за несколько лет поднялся до второго человека в государстве — после фараона. Столь головокружительная карьера объяснялась вовсе не наличием у Иосифа вождистских способностей — их не было, и даже не способностью к вещему снов `иденью (Быт. 37:5–10), но даром от Господа верно толковать вещие сны окружающих (Быт. 41:1–37).
В Египте двойственный Иосиф женился на дочери жреца бога Солнца, и она родила ему сыновей, первыми были Манассия и Ефрем, которых умирающий Иаков нарёк родоначальниками колен — вместо (?) Иосифа.
Что за странное отклонение? Оно не бессмысленно и отнюдь не каприз умирающего.
Нерождённые свыше потомки в базовых поступках тупо (бессознательно) воспроизводят своего предка-родоначальника. Победитель же не может быть родоначальником, ибо сущность его — Дух, верные взаимоотношения с Богом. А вот у родоначальника таких взаимоотношений нет — народ нанизан на тот или иной невроз («КАТАРСИС-2»). Потому и Иосиф, сын Иакова, правнук Авраама, родоначальником тоже быть не мог. Что и подчёркивается в Писании.
У Иосифа были ещё сыновья, кроме упомянутых Манассии и Ефрема, но родоначальниками не стали, а должны были по своему усмотрению примыкать или к колену Манассиину или к колену Ефремову. Не дотянули в скотстве, хотя с кланами братьев были психологически совместимы.
Со временем еврейская семья воссоединилась за границей.
Братья повторить своё преступление против Иосифа больше не посмели: за Иосифом стоял фараон.
Что значит «братья»? Сколько их? Здесь обнаруживается парадокс: в злодеянии против Иосифа признаются все одиннадцать братьев! Хотя участвовали в продаже не все:
И увидели братья Иосифовы, что умер отец их, и сказали: что, если Иосиф возненавидит нас, и захочет отмстить нам за всё зло, которое мы ему сделали?
И послали они сказать Иосифу: отец твой пред смертию своею завещал, говоря:
Так скажите Иосифу: «прости братьям твоим вину и грех их; так как они сделали тебе зло». И ныне прости вины рабов Бога отца твоего. Иосиф плакал, когда ему говорили это…
…И сказал Иосиф… ‹…›
Вот, вы умышляли против меня зло…
Быт. 50:15–17, 19, 20
Но ведь с точки зрения бытового суверенитизма, в попытке убийства и последующей продажи Иосифа в рабство двое его братьев — Рувим и Вениамин — не участвовали! Вениамин, по характеру «хищный волк» (Быт. 49:27), — по малолетству, а Рувим, старший брат, осквернитель ложа отца, — как полагают иерархобогословы, из страха ответственности (Быт. 37:30). Из признаний братьев видно, что в словах своих они руководствовались не бытовым суверенитизмом, но, если и не теорией жизни, то, во всяком случае, элементами теории стаи. По ней виновны все одиннадцать — потому они каялись все, а мудрые Иосиф и Иаков также признавали равную вину за ними всеми (Быт. 50:15–20).