Попаданец в подарок для эльфийской принцессы

Тимофеева Анюта

— А как попал в рабство?

— Попал в плен, и вот… а потом меня продали, — тоже не особо задумываясь, ответил он.

— И кто автор этой сказки?

— Андер… ой! Один сказочник к нам приходил…

— Вот именно, что «ой!» — хмыкнула я. — А откуда ты на самом деле? Лекс, или как тебя на самом деле зовут?

— Если я скажу правду, меня сожгут на костре, или что здесь с колдунами делают? — заметил он, осторожно улыбаясь и пытливо всматриваясь в мое лицо.

Мои смутные подозрения подтвердились: этот мужчина был слишком «не такой», не похож на окружающих, хотя вначале я списывала все на его происхождение: кто знает, как в этом

альтернативном мире воспитывают уроженцев знатных фамилий? На простого крестьянина-то Лекс был похож примерно так же, как я — на орчанку. Страха перед хозяевами и вообще теми, кто выше по положению, у него не было, и я думала, что дело в характере. Выходит, не только в нем.

Но теперь я не хочу скрываться и делать вид, что ничего не поняла. Хочется с кем-то поговорить откровенно. Того, что он меня выдаст, не боюсь — для этого нужно быть сумасшедшим, ну, либо просто подонком. И самоубийцей заодно — поверят-то мне, а не ему!

— Лично я жечь не буду, ты мне нравишься! — заметила я. — Да и кто каждый день меня так разнообразно развлекать будет?

— Значит, про «ландшафтного архитектора» мне не послышалось? — поинтересовался он. — А я думал, что у меня в голове такой странный переводчик включился. То есть, вы… тоже? А я, правда, вам нравлюсь? — вдруг добавил, не утерпев.

— Возможно все, — ответила я. — Ты ведь уже сам догадался. Но я первая спросила, так что изволь ответить! И — да, нравишься, но это поправимо! Так как же ты сюда вляпался?!

— Я актер, — ответил он, и замолк. Я удержалась, и не стала подгонять, потому что не так-то просто дать внятное объяснение, как ты оказался непонятно где, да еще и без всяких видимых причин. По крайней мере, у меня «попадание» произошло именно так.

Лекс собрался с мыслями и продолжил:

— Я так понимаю, что мы из одного мира? Значит, его устройство можно не объяснять. Уже легче. В общем, я снимался в исторических фильмах, в фильмах про войну… нет, не на главных ролях, хотя очень надеялся когда-нибудь там оказаться. И однажды на очередных съемках, переодевшись и загримировавшись по роли, шел на съемочную площадку. Что-то случилось, я до сих пор не могу понять — что, я споткнулся, или просто вырубился, а потом оказался на лесной опушке, рядом с местом, где шел бой. Мне еще повезло, что не перенесся прямо в гущу сражения, в то не дожил бы до нынешнего момента. Ну, а дальше вы уже все знаете. Плен, причем меня приняли за какого-то местного разбойника или бунтовщика. Я не стал разубеждать, потому что ничего лучше и правдоподобнее все равно придумать не мог.

— Значит, ты здесь в своем теле? — уточнила я. Не знаю, почему, но это было важно. Может, потому, что к такому Лексу я уже привыкла, и даже полюбила именно таким?

Встала, подошла ближе, прижалась всем телом и прикоснулась к его лицу, исследуя пальцами и запоминая по ощущениям лоб, скулы, упрямо сжатые губы…

— Да, вот он я, весь и целиком, — прошептал он внезапно охрипшим голосом, ловя мои пальцы губами.

— А как тебя зовут тогда? — так же тихо спросила я.

— Алексей.

— Алексей… Леша? Нет, Лекс мне нравится больше!

— Мне теперь тоже! — рассмеялся он.

— Что делать теперь будем, Леша-Алексей-Лекс?

— Не знаю, — сказал он. — Но вариантов мало, как я понимаю? Отсюда нельзя уйти, вернуться обратно в свой мир?

— Вариантов вообще нет, как я понимаю, — ответила ему. — А ты бы хотел вернуться?

— Не знаю, — повторил он. — Теперь — не знаю. Вначале чуть

голову себе не разбил от отчаяния, хорошо, что ума хватило промолчать, кто я и откуда. Точно бы сожгли… А теперь мне начинает здесь нравиться. Ну, а вы кто? И как здесь очутились?

— А у меня то ли все сложнее, то ли проще — я очнулась в чужом теле, и пока мне здесь все нравится. Почти все. И ты, думаю, понимаешь, что если захочешь разоблачить хозяйку, никто не поверит?

— Зачем мне это?! — искренне удивился Лекс, а я подумала, что слегка перестаралась с подозрениями и угрозами. И устыдилась. Правда, в отличие от Лекса, мне есть что терять.

Глава 25

Мэйри

— А мне есть, что терять, — повторила я вслух. — Я здесь хозяйка, и это не обсуждается. Люди, которые здесь живут, зависят от меня, и, если у этого места сменится владелица, то их попросту выгонят. А еще мне просто нравится быть главной!

— Мне можно не объяснять, — вдруг серьезно, без всяких усмешек, сказал Лекс. — Могу представить, что ответственность у вас огромная! Не знаю, помогаю ли я хоть чуть-чуть…

— Помогаешь, — успокоила его, — хотя прекрасно вижу, что тебе не нравится такое занятие. Но пока вариантов нет. Хотя есть, конечно: я могу истратить все имеющиеся деньги, не думая, что будет дальше. А еще можно заставить всех поселенцев платить какую-нибудь подать или оброк, как раньше платили крестьяне. Впрочем, уверена, что этот обычай здесь существует. Но я так не хочу, потому что люди и так отдают, чем могут — например, своей работой. Я и тебе потом придумаю занятие повеселее!

— Да что я, ребенок, что ли, чтобы только приятные вещи делать! — возмутился Лекс. — Сколько надо, столько и потерплю. Ну, а если сорвусь, всегда есть крапива.

— Да, тему крапивы мы еще не полностью закрыли! — улыбнулась я. — Знаешь, я бы помогла тебе вернуться домой, в наш мир, если бы могла. Но, похоже, все работает само по себе, и сделать ничего нельзя. Если тебе совсем плохо живется, могу отпустить, но это будет очень глупо! Мир опасный, и вполне возможно напороться на разбойников-работорговцев, или каких-нибудь орков. В общем, не советую проверять.

— Я не хочу бежать, — повторил Лекс. — В какую-нибудь другую страну этого мира — точно не хочу. Вот если бы предложили вернуться обратно на Землю — честно, не знаю, как бы я тогда поступил.

— Здесь, в этом мире, ты со своим Андерсеном сразу спалишься! — поддела его.

— Вы с «ландшафтным архитектором» тоже, между прочим! — не остался он в долгу.

— Хм, ты же, как бы, предполагался простым человеком, откуда тебе знать какие-нибудь эльфийские словечки?

— Нет, ну а вам, как эльфийке, откуда знать, какой там в мой предполагаемый замок приходил менестрель или балалаечник, и какие он сказки мог рассказывать?

— Любишь, значит, чтобы последнее слово за тобою оставалось? — зловеще протянула я, искренне наслаждаясь ситуацией. — Кстати, я, как представительница высшей расы — прошу это особо отметить! — так вот, как эта самая представительница, я могу ведь знать все легенды и сказки. Может, образование тут такое продвинутое!

— Понял, не дурак! — рассмеялся он. — Насчет последнего слова — есть такой грех, борюсь с ним. Главное, чтобы это слово не стало последним перед казнью!

— Надеюсь, до этого никогда не дойдет, — серьезно ответила я. — Ну, мне нравится, что ты хотя бы не упорствуешь в своих заблуждениях.