Попаданка

""

Он вскочил и бросился на выход, по пути ощутимо пихнув меня в живот. Неимоверным усилием подавив острое желание захрипеть и сложиться пополам, я дернулась за ним и успела поймать маленького нахала за руку.

– Сам дурак, – буркнула я, крепче перехватывая его под белы рученьки. – Я всего лишь поговорить хотела. Твой отец за тебя волнуется.

– Я б ему рожу раскроил, чтобы отстал, – выдало милое дитя и попыталось укусить меня за руку. Бить детей, наверное, нехорошо, но этот поганец вот-вот меня выведет, и, панталонами Талоса клянусь, я сброшу его вниз.

– Отец обо мне ничего не знает, – Нелкир перестал вырываться и угрюмо сложил руки на груди. – Зато я знаю о нем. И о войне. Больше, чем он может представить.

– Нда? – скептически хмыкнула я.

– Я знаю, что он тайно поклоняется Талосу. Что он ненавидит Талмор похлеще, чем Братья Бури. Что он трясется, что его прогонят из Вайтрана.

– Ага, щас. Никто его не погонит, не будь я Довакином! – буркнула я, ослабив хватку. И так у пацана, наверное, синяки останутся… – Откуда ты все это знаешь?

– Это старый замок. Много уголков, в которых никто не был. Уголков, откуда все слышно и видно, – ответил Нелкир, посмотрев на меня. – И Шептунья.

– Та, что в подвале?

– Да… откуда ты знаешь? – растерянно спросил мальчик. – Она не называет свое имя.

– У меня тоже уши есть. Вот что, друг мой, – я встряхнула парня и строго нахмурилась. – Занялся бы ты чем-нибудь, а то со скуки уже над зверюшками издеваться начал. Иди, что ли, к Фаренгару, пускай он тебя читать научит. Тогда еще больше знать будешь.

– Не хочу, он скучный… – заныл Нелкир. – Я хочу стать воином! Я пойду в Соратники!

– А туда неграмотных не берут. Так что тебе в любом случае придется учиться читать, – хмыкнула я. – Не дури, читать книги – это здорово. Тебе же наверняка интересно, о чем «Похотливая аргонианская дева», а противные взрослые ни слова не говорят? Утри им нос и прочитай сам!

– Хм-м, – мальчик задумчиво прищурился, и в его глазах явно зажегся интерес. – Пойду разбужу Фаренгара.

– Молодец, – я отпустила его руку и, немного помедлив, взъерошила волосы. – А на отца не злись, он же тебя любит. И кошек не трогай, они тоже ни в чем не виноваты.

В подвале было темно, страшно и, судя по шорохам, туда-сюда носились крысы размером с кошку. Методично налетев на несколько мешков, снеся пару ящиков и разбив локоть о малахитовую вазу, я додумалась зажечь слабый огненный шарик. Его свечения вполне хватило, чтобы я без новых травм добралась до тяжелой двери, обитой каким-то черным металлом. На ощупь она была неприятно холодной, и я поскорее отдернула руку, брезгливо тряхнув пальцами.

– Наконец.

Женский голос, тихий, мурлычащий, обволакивающий. Непонятно, то ли он раздается в моей голове, то ли дверь и вправду заговорила вслух.

– Я ждала кого-то подходящего для исполнения моей воли. Мальчик силен, но ему не хватает… умения.

– Чего он не умеет? – промямлила я, завороженная этим голосом.

– Мальчишка отлично выведывает чужие тайны, но порочность детей недостаточна для моих целей. А вот от тебя я жду большей податливости.

– Ээээээй! Мы так не договаривались! – я мгновенно пришла в себя, возмущенно фыркнув, – Ты кто вообще такая?

Неведомая дама страдальчески вздохнула, это было отчетливо слышно.

– Я – Мефала, Шептунья. Я сижу в центре паутины связей между смертными. Любовь, ненависть, верность, предательство.

– Не люблю пауков. А от меня-то что надо?

– Сперва открой эту дверь. За ней сокрыта часть моей силы, и даже мои глаза не могут прозреть тьму за печатями. Лучше пусть она будет в руках человека гордого и одаренного, такого, как ты.

– Спасибо за комплимент, конечно, но я не мастер взлома. У меня даже отмычек нет. Как я вам эту дверь отопру?

Мефала медленно рассмеялась.

– Заслужи доверие Балгруфа, и в Драконьем Пределе перед тобой откроются все двери. Весь Вайтран пронизывают паранойя и напряжение. Слуги ярла не зря боятся силы, сокрытой за этой дверью. Ярл доверяет немногим, и эти немногие приведут его к гибели.

Из подвала я вышла в смешанных чувствах. С одной стороны, Балгруф хороший мужик, и для меня честь назвать его другом. А воровать ключ, чтобы отпереть дурацкую дверь, – абсолютно не по-дружески. Но с другой, желание завладеть плюшкой в виде Эбонитового Клинка, даэдрического артефакта Мефалы, тоже велико.

Ноги сами принесли меня к ярловым покоям. Решено, я просто поговорю с самим Балгруфом.

Бедняга оставался в той же позе, в какой я его и оставила. Сначала я даже испугалась, что он подло помер, никого не предупредив, но в следующее мгновение ярл всхрапнул и перевернулся со спины на живот, трогательно обняв подушку. Неподалеку Убийца закапывала что-то в деревянный пол.

– Балгруф, а Балгруф, – я неграциозно плюхнулась рядом и пихнула его в бок, – разговор есть.

– Пшла прч, – пробормотал мужчина, не раскрывая глаз, и сделал попытку спрятать голову под подушку.

– Не пойду, это очень важно. Что там за той дверью в подвале?

– Без понятия, – глухо донеслось из-под подушки. – Не знаю и знать не хочу. Скади, иди к даэдра, мне плохо.

– Уже ухожу. А ключик от двери не одолжишь?

– В столе. Наверное. Поищи. Талос, меня сейчас стошнит.

– Несомненно, Талос просто обязан это знать, – пробормотала я, обыскивая письменный стол с бюро. Совесть билась в конвульсиях, но я же не виновата, он сам разрешил.

Ключ был такой же темный и холодный, и я чуть не уронила его от неожиданности. Брезгливо поморщившись, я сунула его в карман и вернулась к кровати.