Попаданка

""

– Хороший волк, – неуверенно пробормотал я. – Умный. Ты же не будешь жрать такую бяку, как я?

Волк злобно заворчал и оскалился, демонстрируя нехилые такие желтоватые клыки, способные легко раскусить мой череп. Я медленно попятился, выставляя вперед руку с зажатым в ней Ваббаджеком. Хотя, сомневаюсь, что смогу отмахаться от зверя этой палкой.

Кровать подло ткнулась под колени, я потерял равновесие и рухнул сверху на Пелагия. Тот что-то буркнул, но даже не проснулся.

Волк решил, что пора кушать, и, зарычав, бросился на нас.

Я сделал единственное, что смог в данной ситуации, – отмахнулся от него посохом. Алая вспышка ослепила глаза, а в следующее мгновение на меня приземлился непонимающе блеющий козел.

Пелагий недовольно хмыкнул и отвернулся, продолжая спать, несмотря на то, что с ним в кровати лежит еще один мужик (я, то есть) в обнимку с вонючим косматым козлом.

Животное флегматично повело ушами и принялось жевать подушку, косясь на меня желтым глазом.

Это уже не смешно. Я потыкал Пелагия пальцем в бок и попытался открыть ему глаза, но император рефлекторно отмахнулся, чуть не выбив мне зубы.

В воздухе раздался едва слышный звон, не предвещающий ничего хорошего. Я поспешил подняться на ноги, дабы встретить врага в полной готовности.

Очень вовремя, ибо прямо на меня уже несся здоровенный орк, размахивая такой же здоровенной секирой.

– Да вы издеваетесь, – икнул я, привычно отмахиваясь Ваббаджеком. Бандит взвыл, завертелся волчком на месте и скрылся в клубах дыма. Я осторожно приблизился, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в серой пелене, и неожиданно с кем-то столкнулся.

– Смотри, куда прешь, имперский грязекраб, – грубо ответили мне тонким детским голоском. Я опустил глаза и увидел перед собой тощего орчонка, недобро прищурившегося. В следующее мгновение он метко пнул меня в колено и дал деру, уворачиваясь от пущенных вслед огненных шаров.

– Паразит зеленый, поймаю – клыки выдеру, – простонал я, потирая пострадавшую коленку. Осторожнее надо быть, в стражу я еще не хочу. – Эй, Шеогорат, а он точно проснется? Вдруг он тут помер, а я его трясу…

– Он уже давно помер, – язвительно отозвался даэдра. – Или ты историю не учил, грейпфрут? А вообще, я без понятия. Не помню, из чего чай заваривал. Может, он и не проснется теперь. А может, проснется.

– Да ты издеваешься надо мной?!

– И в мыслях не было. А теперь не зевай, новый кошмарик на подходе.

Проклятье, почему они появляется в разных углах поляны? У меня уже голова кружится. На этот раз бедняге Пелагию снилась ворожея. Сморщенная, воняющая куриным пометом и гнилью мерзкая старуха, кидающаяся своими мерзкими огненными шарами.

Она гоняла меня по всей поляне, и я едва успевал отскакивать в сторону. Кажется, мне подпалило волосы и брови, я выронил посох, и еще несколько раз чуть не налетал на острейшие птичьи когти, способные выпустить мне кишки за мгновение.

Наконец, мне удалось схватить отлетевший в сторону Ваббаджек и направить его на ведьму. Красноватая вспышка заставила козла испуганно соскочить с койки и броситься в ближайшие кусты. Я тоже не выдержал и зажмурился.

– Э-эй, красавчик, – приятное женское сопрано заставило меня удивленно распахнуть глаза. Передо мной стояла изумительно красивая женщина, с огромными голубыми глазищами и роскошными золотистыми волосами, одетая… хотя, нет, скорее раздетая в платье. Я засмотрелся в ее декольте и не сразу сообразил, что Шеогорат что-то говорит.

– Прости, что?

– Ох, молодежь, – вздохнул даэдрический принц. – Все бы вам с девками баловаться. Радуйся, здесь мы закончили.

Я обернулся. Пелагий, сонно потирая глаза, садился на кровати. Переведя взгляд на призывно подмигивающую бывшую ворожею, я вздохнул и поинтересовался:

– А задержаться здесь можно?

– Можно, конечно, – лукаво ответил даэдра. – Но откуда тебе знать, а не ворожея ли это, всего лишь под мороком?

Представив себе картину любви со старой ведьмой, я подавил рвотный позыв и стремительно ретировался.

Оставалась третья поляна. По мере моего продвижения пейзаж снова неуловимо менялся. Расползающийся вокруг туман постепенно принимал алый оттенок, а деревья, спрятавшиеся за этой густой пеленой, походили на чьи-то изломанные силуэты. До ушей постоянно доносились странные лязгающие звуки, словно кто-то со всей дури лупил по котлу. Интересно, что Безумный Бог придумал на этот раз.

– О, это грустный путь, – голос даэдра был непривычно серьезен. – Ты знаешь, Пелагий ненавидел и боялся столько всего… Убийц, диких собак, нежить, монстров под кроватью…

– Кажется, с его страхами мы уже разобрались, – заметил я.

– Не перебивай! А то превращу тебя в хоркера, – разозлился Шеогорат. – Так о чем я… а. Но больше, чем все то, что я перечислил, он ненавидел самого себя.

Туман рассеивался, словно разогнанный чьей-то рукой, открывая взору уже знакомую каменную арку. Звон и лязг становились все громче.

Открывшаяся картина очень мне не понравилась. Мужик огромного роста нещадно избивал лилипута. Карлик тихо попискивал и проскакивал под ногами у гиганта, уворачиваясь от ударов. Тот злился и махал кулаками во всех направлениях.

– Эм, а мне обязательно подходить к ним близко? – мне не улыбается получить по зубам. Этот здоровяк выбьет из меня душу за один удар, не сомневаюсь.

– Можешь, подбежать вприпрыжку, если хочешь, – хмыкнул даэдра. – Самоуничижение усиливает гнев Пелагия! Но его уверенность будет съеживаться с каждым ударом. Тебе следует привести эту пару к равновесию.

– Как?

– А Ваббаждек я тебе зачем дал? Репу чесать? Работай. Скоро мы оба будем дома. Если ты справишься, конечно.

Он еще во мне сомневается? Да я сейчас как все сделаю…