Попал! Том 4
Шрифт:
— Вы слишком покладисты сегодня, Госпожа Юна. — с лёгкой иронией произнёс Томи.
Он ещё не забыл её отказ, но решил не акцентировать на нём внимание — жизнь продолжалась.
— Хорошо, перейдём к делу. Документы у вас? — присел Томас в кресло, напротив дивана и чайного столика.
Юна раскрыла серую папку и передала лист с указанием суммы и выполненной услуги посредничества.
— Вот.
Пока Томи ознакамливался с написанным, в гостиную прошёл Григорий и подал редчайший розовый чай со странными сладостями.
— Спасибо, Григорий. — на автомате произнёс Томи, вчитываясь в текст.
Управляющий склонился, при этом ответил:
— Если Вам что-то понадобится, то я тут же исполню. Может приготовить что-то более сытное? — решил он всё-таки уточнить.
— Если у дам есть желание, то почему нет? — перевёл Томи взгляд на Юну.
— Разве тебя не ждут люди во дворе? — посмотрела ему в глаза красноволосая.
— Так и есть. Я сейчас уеду, но вы можете спокойно поужинать, Григорий — отличный собеседник и проведёт с вами время не хуже главы Романовых.
— Господин, — склонился старик. — Вы переоцениваете мои умения вести беседы, да и вряд ли мои речи дотянутся до ушей Ваших гостей.
— Как бы это грубо не звучало, — произнесла Норико. — Но мы пришли лишь подписать бумаги.
— Да-да. — перевёл Томи взгляд на документ. — Именно поэтому прибыла Юна, а не простой юрист. — он подписал документ и протянул его красноволосой. — Юна, по какой причине ты здесь?
Красноволосая приняла документ и посмотрела ему в глаза. Стало очевидным, что ей придётся быть абсолютно откровенной, ведь дедушка был зол и разгневан, когда она через литры слёз упросила его отменить встречу с наследником Хаяси.
— Я пришла забрать долг.
Норико посмотрела на свою госпожу с лёгким недоумением — бумага ведь была подписана и передана, о каком долге тогда она говорит? Телохранительница перевела взгляд на Романова — тот сидел с задумчивым взглядом. Неужели Госпожа сказала какую-то глупость, раз даже этот хитрый паренёк не разобрал?!
— Понимаю. Я оценил твоё молчание. И что ты хочешь? — спокойно задал он вопрос.
«Что? О чём они?!» — не понимала Норико.
— Твоих извинений. — ответила Юна с серьёзным лицом.
— Я уже извинился. Ещё в тот вечер. — пожал он плечами.
Лицо Юны вспыхнуло от злости.
— И ты называешь это извинениями?! — вскочила она с дивана и сжала кулаки. — После стольких лет!
«Стольких лет? Что происходит?» — не поняла Норико.
Томи смотрел в зелёные глаза вскочившей красноволосой. Она была подавлена. Обижена. Разгневана.
— Думаю, ты права. — он поднялся из кресла. — Прости, Юна. Я исчез и не сказал тебе ни слова. На то была причина. — и склонился. Искренно и смело, признав грубость былого поступка.
— Причина? — произнесла она дрожавшим голосом. — Я думала ты погиб!
Томи выпрямился. Его спокойные алые глаза, казалось, изменились. Неведомый груз, чувство вины перед Юной, всё это испарилось после искренних извинений.
— Да. Причина. В тот день я действительно чуть не умер. А после, из-за возможного преследования мне пришлось покинуть Японию. Те люди могли причинить вред моим друзьям и тебе, в том числе.
— Глупец. Глупец-глупец-глупец! — она вцепилась в его разгрузку. — Почему ты не попросил помощи?! Думаешь дедушка не помог бы тебе?! Почему?! — её крик стал переходить в слёзный тихий голос. — Ты хоть знаешь каково мне было… Дурак… дурак…
Норико прикрыла ладонью рот, у неё тоже полились слёзы. — «Что происходит… почему эти оба так себя ведут…» — она уже догадалась, но пока не хотела признавать и осознавать, что Романов — тот самый погибший пять лет назад мальчишка.
Томи прижал Юну к себе и бережно погладил её яркие красные волосы.
— Прости.
— Одним… — всхлипнула она. — прости… не отделаешься…
— Проси что хочешь. — улыбнулся Томас. — Если это в моих силах, то сделаю.
Юна, приживавшаяся к его разгрузке, незаметно улыбнулась, всё-таки Томи остался всё тем же Томи, что и пять лет назад.
— Я даже не знаю… — шмыгала она носиком. — Ты наконец-то извинился. Этого мне достаточно…
— Хорошо.
Он продолжал гладить её по волосам и вдыхать их запах. Так не хотелось отпускать мягкую и тёплую Юну из своих объятий, да и она… так прижималась к нему, что было ясно — ей тоже не хочется уходить.
— Когда ты вернёшься? — спросила вдруг Юна.
— Через семь дней.
— Не знаю куда ты собрался, но я не пущу тебя одного.
— М? — приподнял он бровь.
Юна повернула голову к телохранительнице.
— Норико, передай дедушке, что я приеду домой через семь дней.
— Г-госпожа… — округлились глаза брюнетки. — Это невозможно! Подумайте о своём поступке! Такое не пройдёт бесследно для клана!
— Норико права, Юна. — кивнул Томас. — Если кто-то узнает, что внучка Хируко Оридзава участвовала в военных учениях с Романовыми, то воспримется это как союз двух наших кланов.
— Но я видела во дворе ту троицу. — нахмурилась красноволосая.
— Айку, Аделину и Ханако? — понял он сразу о ком она. — Со всеми их тремя кланами у меня соглашение о совместных боевых учениях.
Глаза Норико округлились. Эта информация была ещё недоступна общественности! Неужели Романовы заключили союз сразу с тремя кланами Токио?!
— Я тоже хочу поучаствовать. — уверенно произнесла Юна.
— Госпожа, при всём уважении, не Вам принимать такие решения. — склонила Норико голову, заранее извинившись за сказанное.
— Тогда я буду участвовать скрытно! — не согласилась Юна. — А дедушке всё объясню потом!
«Бедный глава…» — опечалилась Норико, внучка совсем не жалеет его старческое сердце.