Попытка к бегству
Шрифт:
На этот раз с ним были только прыщавый длинный парень в майке с эмблемой какого-то американского баскетбольного клуба и рыхлая девчонка-переросток в обтягивающей маечке и велосипедных шортах.
— У меня всего один вопрос, — Ледогоров прислонился к стенке. — Кто из вас говорил, что машина была синяя?
— Осторожно, запачкаетесь, — Солодов показал на стенку. — Это вон, Ирка, только я…
— Да заткнись ты! Я те че? Слепая? девчонка пыхнула сигаретой. — Я ее с метра видела, когда сюда шла. Синяя она была!
Ледогоров протиснулся между ней и Солодовым к подоконнику.
— Ты мимо нее проходила? А потом вы все видели ее сверху? Вот стоит «опелек» старый. Какого он цвета?
Допотопная иномарка припарковалась в желтых лучах рекламы какой-то фирмы на углу.
— Зеленая, — сказал первым Солодов. — Как раз похожий цвет.
Остальные кивнули.
— Правильно. Зеленая. — Задумчиво кивнул Ледогоров и улыбнулся. — Спасибо, ребята. Дима, я про твои проблемы не забыл. Постараюсь помочь.
Все озадаченно посмотрели ему вслед.
— О, блин, дурак! — протянула Ирка.
— Заткнись ты, — беззлобно бросил Солодов и потянулся за бутылкой пива.
Ледогоров вышел из подъезда и подошел к седому майору в кабине блекло-синего «опеля», издалека кажущегося зеленым в ярко-желтых неоновых лучах.
— Спасибо, Михалыч! Выручил!
Тот отмахнулся.
— Не зря хоть? Ну и ладно! Поехал додежуривать. Тебя подбросить?
Ледогоров покачал головой.
— Спасибо, пройдусь. Не январь на дворе.
— Ну, как хочешь.
Дома Ледогоров аккуратно, по инструкции подсоединил магнитофон к телеку, лёг на тахту, вставил первую кассету и погасил свет. Заунывный парижский дождь ворвался с экрана в комнату, пронзительно печальный Ален Делон, кутаясь в плащ, двинулся сквозь него навстречу своей гибели. Ледогоров посмотрел в окно. Ему показалось что дождевые струи постукивают по железному карнизу, но сумерки оставались влажными и душными. Совсем стемнело. Он прибавил звук.
— Веселенькая история, но интересная. — Полянский откусил бутерброд и помешал кофе. — Ты чего такой взъерошенный?
— Мать видак подарила. Полночи смотрел. Как в юности, когда они только появились.
Полянский улыбнулся и с удовольствием отпил кофе.
— Великая сила искусства!
В «Василисе» они сидели уже более получаса. Ледогоров рассказывал ему новости и вводил в курс по стрельбе на Некрасова.
— Антон, кстати, обещал заехать. Он мне денег занял. Слушай! Сколько можно жрать? Третья чашка с бутером!
— Тебе-то что? У тебя Юлька здесь? Вот! А Жанка позавчера к матери на неделю рванула, в Новгород. — Сергей вытер губы. — Дома — хоть шаром кати. Я уже все подъел.
Ледогоров закурил очередную сигарету.
— Приходи к нам. Накормим.
— Разберемся.
В кафе вошел Югов в форме и с дубинкой.
— Саня! Тебя Артур искал! По поводу Коршуновских материалов.
— Успеется! — Ледогоров махнул рукой. — Ты там береги себя!
— Козлы! — Югов купил сигареты и выразительно покрутил пальцем у виска. — Оперов — охранять консульство от каких-то антиглобусистов.
— Антиглобалистов, — поправил Полянский.
— Один хер! Саня! Я скажу, что тебя не видел!
Дверь противно скрипнула несмазанной пружиной. Полянский потянулся.
— Ну чего? Пойдем, попробуем водилу снять с адреса?
— А не торопимся?
Сергей хмыкнул.
— А чего мы сможем еще сделать? По судимости его пробить? «Ног» [13] нам под него никто не даст. Для обыска — оснований нет. Так что — как всегда: быть, или не быть, расколется, или нет. Пошли — у меня трудовой энтузазизм.
13
Ноги — наружное наблюдение (жарг.).
С утра город покрывала серая, едкая дымка. В воздухе висел запах гари. Солнца не было видно, но дышать от этого легче не стало. Прохожие морщились. Некоторые даже дышали через платки.
— Торф горит! — Полянский откашлялся. — Передавали, в Москве вообще жопа.
Они свернули с Маяковской на Рылеева и без труда нашли нужный дом. Синяя «копейка» ярким пятном выделялась в углу двора. Ледогоров машинально отметил, что до Радищева — рукой подать. Вдвоем быстро осмотрели снаружи заслуженный агрегат. Ничего особенного. Потертый, местами ржавый и облезлый «жигуленок». Даже сигнализации нет. Дворик был приличный, с газоном, на котором росло несколько кустов. Маленький мальчуган в красной панамке сосредоточенно поливал их из допотопной пластмассовой лейки. Его бабушка, сидя на скамейке, зорко и тревожно наблюдала за их кругами вокруг машины.
— Пошли, — Ледогоров тронул Полянского за плечо. — А то сейчас ментов вызовут.
Тот прыснул от смеха.
— Подожди секунду!
Он направился к бабушке.
— Доброе утро! Уголовный розыск! Помогите нам, пожалуйста…
Ледогоров рассматривал нужную парадную. Квартира находилась на третьем этаже и, если порядковая нумерация сохранялась, выходила окнами во двор. Он задрал голову. Ни черта не было видно. Крыша вообще терялась в сером горячем тумане. Вернулся Сергей.
— Вася — мужик нормальный, малопьющий, вежливый. Вышел года три назад. Сидел за драку. Живет с женой и двумя спиногрызами. Жена работает в ателье на Суворовском. Машину всегда ставит здесь. .Пошли. Должен быть дома.
В парадной попался навстречу невысокий крепкий мужик с острыми, глубоко посаженными глазами, который бросил на них изучающий взгляд. На нем были «вареные» джинсы, футболка и матерчатый жилет со множеством карманов, купленный, видимо, в охотничьем магазине.
Лестница оказалось чистой, стены выкрашенными в приятный бежевый цвет, дверь квартиры — металлической, обитой деревянными рейками.