Пора Познакомиться. Книга 3. Взросление
Шрифт:
В общем вывод суда явился следующим, что они во всём виновны, для первого раза их штрафуют на сто рублей,а в случае повторения подобного поведения и обращения с ребёнком, дело будет передано в народный суд, а они выселены принудительно, а ещё и срок могут получить, добавил председательствующий.
Кумушкам от подъезда сказать почти ничего не удалось, кроме того, что я ежедневно бегу на работу и с работы в одно и тоже время, с сумками, здороваюсь, но гордячка, никогда не остановлюсь поговорить. Это единственный отрицательный факт, который они знают.
Участковый
Каково идти после такого суда в одну и ту же квартиру? Как смотреть друг другу в глаза, как общаться? Мы вчетвером сразу пошли домой, куда нам ещё идти, а дамы остались у подъезда ругаться с кумушками, почему их плохо поддержали.
Позже, возвратившись домой, они молча, гуськом с недовольными минами проследовали к себе в комнату, откуда слышались рёв, редкие реплики раздражения и тихий бубнёж. А перед сном, мать выплыла на кухню и через губу процедила: "Спасибо за всё, со своим бл...шем ковыряйтесь теперь сами". И уплыла в комнату.
На следующий день, а это был четверг, я взяла Женю с собой на работу. Насчёт Иришки, я договорилась с мамой её подружки, чтобы до нашего прихода она была у них и предложила деньги за питание. Та замахала на меня руками" Ты что, ты что и не вздумай, что считаешь я не знаю, чего стоят твои? Я же с ними в одной квартира на Пятницкой жила, насмотрелась. Если бы ты знала, как я вас жалею, что вы в такую семью попали. Сама от них натерпелась, из проституток не вылезала."
Вот так открываются тайны Мадридского двора, а раньше она не говорила мне, что они из одной квартиры, но Саша потом подтвердил, что это так и что Лида теперь от того с ними и не знается, что натерпелась от них.
На пятницу я отпросилась с работы, с тем, чтобы побегать насчёт детского садика. В Роно,на Автозаводской, как ни странно мне сразу пошли навстречу и дали путёвку в детский сад, правда в дворовом мест не было, а дали в новый, сзади моего отделения связи.
Туда идти 20 минут, но это нормально и я согласилась. В понедельник с волнением повела сына в первый раз в детский садик, а бабушка билась в истерике, от того, что в ноги ей не поклонились, а быстро нашли выход. Не удалось наказать строптивую невестку, по чьей милости и деньги потеряли и языки привязали, не распоясаешься теперь.
В садик Женя проходил четыре месяца и всё это время бабушка ежедневно устраивала демонстративный рёв возле решётки детсада, чем напрягала ребёнка во время прогулки и он естественно тоже плакал. Вдобавок в группе нашёлся один мальчишка, в два раза сильнее, Женечка долго мелкий был, который его забивал и воспитательница не успевала иногда доглядеть.
В общем долго это продолжаться не могло, оба извелись и наконец мать взмолилась, чтобы Женю вернули ей.
Я не злопамятна и не садистка, в отличие от них, поэтому забрала ребёнка из садика и бабушка снова сидела с ним, счастливая и довольная.
Иришка на лето как всегда уехала в деревню и дома было тихо и пусто. А я вспоминала, как ещё со старой работы прибежала домой и застала в квартире громкий
А бабушка рыдала, не имея возможности выбраться и утешить его. Вспомнила, как сразу мы побежали брать поворотные ручки, чтобы больше такой беды не было. Вот ведь и неприятности её не отталкивали от внука. Любовь сильная.
Но всё это не могло пройти бесследно и именно тогда, хотя я этого ещё не подозревала, прозвенели первые, пока ещё слабые звоночки конца моей счастливой гармоничной жизни с мужем. Видимо эти события и последующие за ними, разбудили, так тщательно подавляемую тягу к алкоголю, которой, как я узнала позже он страдал с пятнадцати лет.
Но все годы нашей жизни этого не было, оттого я и не знала.
Так что за срыв, я тоже могу благодарить нежно любящих его маму и сестру. В своих порывах на право владения сыном и братом, они не учли ни его собственные интересы, ни его желания, ни его склонность к этой слабости. Короче они ломали и крушили всё, что нам удалось построить, все его и мои мечты о спокойной семейной жизни.
Сначала редкими эпизодами, а потом всё чаще и чаще, он стал приходить домой поддатеньким.
На мои недоумённые вопросы, он придумывал разные уважительные причины, короче перенос порток с одного на другой гвоздок, тоже становился причиной праздника.
В начале я уговаривала его по хорошему, потом он стал падать на колени и умолять простить, это последний раз, в ответ на мои обещания уйти от него. Но проходила неделя, вторая и последний раз снова повторялся. Слаб он оказался, да и я не лучше. Зачем обещать уйти, если идти -то некуда. Однажды в запале собралась и укатила на платформу Красный Строитель, где он меня догнал и уговорил вернуться, а я ведь даже про детей в тот момент забыла.
В Серпухове за выбытием меня с очереди сняли, ни матери ни сестре я не нужна, со своим выводком, как они выражались, а к дедушке мне идти было просто стыдно. Так и получилось, что отдыхая в июле в Серпухове, я скрывала ото всех свои проблемы, мне было неловко и пока ещё стыдно. Лелеяла слабую надежду на то, что Саша не сопьётся, остановится и всё будет здорово. Эх, надежды юношей питают, а розовые очки долго застят нам истинное положение вещей.
Он приезжал, как и раньше на выходные, всегда трезвый, так что скрыть было легко и все были довольны и уверены, что мы живём дружно и счастливо. Особенно бабушка. Скрывать правду от неё, прямой и правдивой, мне было тяжелее всего.
Однажды, когда мы всей семьёй собирали смородину, к дедушке пришли и Надя с Серёжей и сыном Павликом.
За обедом дедушка объявил, что он решил подписать свой дом на моё имя, оставить его мне с детьми в наследство.
После обеда мы снова были в смородине и тут и Надежда и мать дружно набросились на меня, бабушка уже ушла к себе и не присутствовала, с упрёками, что я змея подколодная, подговорила деда, хочу всё себе захапать, а не подавлюсь ли я куском и всё в таком духе.