Пора выбирать
Шрифт:
Алиса кричала в мегафон какую-нибудь фразу, например: «Россия будет свободной!», «Выборы без выбора», или просто: «За-бас-тов-ка!», и идущие по бокам Гордеев с Никой тут же рефреном подхватывали лозунг, а за ними следом скандировала толпа. Захар и Вероника орали снова и снова, срывая глотки, словно соревнуясь, кто громче.
МЫ ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ!!! МЫ ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ!!! МЫ ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ!!!
Митингующие прошли по всему центру. По ходу к ним присоединялись люди, кто-то из солидарности, кто-то просто увязывался из интереса. Некоторые зеваки стояли в стороне, снимая на телефоны. Проезжающие машины одобрительно сигналили — многих достали Клыков и его кореша-воры с их беспределом.
Вообще,
Обойдя центр, толпа пришла к набережной, и тут всем желающим давалось слово, чтобы выступать.
— Обратите внимание, — сказал Макс Панфилов, взяв у Алисы мегафон. — На предыдущих двух митингах они вязали и крутили людей, — он протянул руку в ту сторону, где, на границе поля зрения, виднелись машины эшников и полицейских, всё это время незаметно следовавших за протестующими. — А сейчас просто наблюдают. Они стали бояться. За предыдущий год общественное мнение о нас изменилось в лучшую сторону, мы многое сделали. Но самое главное ещё впереди!
Макс был прав, в этот день никаких задержаний не проводилось. Никто даже не призывал демонстрантов разойтись в громкоговоритель (или без такового), как это было на акциях двадцать шестого марта и двенадцатого июня.
— Эта банда под названием партия «Великая Россия» уже развязала, прямым или косвенным путём, как минимум две войны, — сказала Вероника, когда слово дали ей. — Пора это прекратить! — Толпа поддержала её бурными аплодисментами и благосклонными возгласами.
Следующей выступала какая-то незнакомая девушка, которую Захар прежде не видел:
— Я работаю медсестрой в бесплатной поликлинике. У нас вечно не хватает не только важных лекарств для больных, но и таких элементарных вещей, как бинты. Приходится просить пациентов, чтобы они за свой личный счёт покупали бинты и другие предметы…
Когда все желающие высказались, воспрянувшие духом демонстранты двинулись обратным курсом на площадь. В принципе, на этом акцию можно было заканчивать, и возле ограждения разойтись. В отсутствие митингующих копошащиеся на площади «работнички» придумали ноу-хау. Так как снега, к несчастью, до сих пор не выпало и убирать было нечего, они решили привезти снег сами. Поэтому кто-то набрал кусков закаменевшего льда где-то в другом месте, раскидал по площади, и теперь тракторы как бы их убирали.
Но вот один из митингующих просочился через заграждение. Вслед за ним, отодвинув бортик, хлынула решительно настроенная толпа. Люди выбегали на площадь с радостными криками. Захар был готов к худшему и ожидал, что сейчас появится спецназ и примется их винтить (сам он выбежал в первых рядах). Но ничего не произошло. Кто-то залезал на тракторы, кто-то даже кружился в танце. Маша всё это фотографировала. Водители бросили валять дурака и принялись глушить моторы и вылазить из кабин, горожане стыдили их. На такой оптимистичной ноте акция завершилась. Хотя Захар, собираясь на митинг, ожидал чего угодно, вплоть до кровопролития, учитывая, как яростно и ожесточённо враги пытались не дать им провести акцию.
По всей стране акции прошли относительно мирно, задержали «всего» две с половиной сотни человек, включая Феврального в Москве. Клыков всё-таки боялся за свою репутацию накануне выборов. Хотя, конечно, не обошлось и без привычной жести — например, одного задержанного в Москве в автозаке били в пах, другому порвали паспорт. Правда,
Так или иначе, но сегодня Захар благополучно дошёл до дома. Вопреки предостережению бабушки. Он сам не ожидал, что его даже не задержат. Правда, Захара не покидало предчувствие, что тут был какой-то подвох.
И точно. На первый день после Забастовки никаких репрессий не было. Только, по словам ребят, которые учились в ДВФУ, на всех лекциях говорили про митинги. А вот на второй день началась Ответная Реакция.
В шесть утра к Ане в общагу пришли с обыском. Дверь открыли снаружи ключом, когда она ещё спала. В ответ на обоснованное возмущение вторжением в её личное пространство, преподаватель, которая пришла вместе с эшниками, сказала, что при Сталине её вообще бы расстреляли за такую деятельность (момент с этой фразой девушка тайком записала на диктофон). Найдя у Ани в тумбочке несколько старых листовок к 28-му, её повезли в отдел (с Вовой в придачу). Там их продержали несколько часов, пока составляли протокол, причём полицейские, не стесняясь, матерились при девушке, в том числе в её адрес. Полина Каленская, естественно, сразу помчалась на помощь ребятам. Но одной Полины на всех не хватило. Этим же утром стали массово задерживать и остальных ребят — Жору, Алису, Злату, и других, кто принимал активное участие в митинге.
Почти всем «клеили» статью 20.2 часть 5 про нарушение порядка проведения публичного мероприятия. Хотя статья была административная, а по административным правонарушениям насильно доставлять в отдел вообще не имели права, только вызвать по повестке. Самым «отъявленным» рецидивистам, вроде Жоры и Алисы, «светила» часть 8, по которой грозил либо непосильный штраф, либо арест до тридцати суток. Но при определённом везении, у адвоката была надежда «скостить» восьмую часть на более щадящую пятую.
Захар, ничего не подозревая, утром спокойно сходил в магазин за хлебом, и, вернувшись домой, договорился с мамой, что зайдёт к ней на работу (она сварила ему веганский гороховый суп и привезла с собой в контейнерах). Но перед выходом Захар задержался на десять минут, просто задумавшись о чём-то. А когда уж собирался уходить, раздался внезапный звонок в дверь. Он подошёл к двери и увидел на экране домофона нескольких полицейских с собакой…
Часть пятая. Забастовка избирателей. Глава 8. Незапланированный отпуск
Когда часов в пять утра, спозаранку бабушка встала в туалет, то проходя через гостиную, увидела, что на диване кто-то лежит. Присмотревшись, она поняла, что это свернувшийся калачиком Захар. Похоже, он неслышно открыл входную дверь своими ключами и пробрался, не разбудив её. Странно, с чего бы ему понадобилось внезапно приходить посреди ночи? Последний раз он звонил ей позавчера, вернее, уже позапозавчера, после митинга, сообщить, что всё прошло нормально, и его не задержали.
Часов в десять утра, когда уже окончательно рассвело, и бабушка вовсю хлопотала на кухне, Захар проснулся, и она задала ему вопрос, а что он, собственно, тут делает, на что внук попросил разрешения спрятаться у неё в квартире на неопределённое время. Оказалось, что через день после митинга эшники и менты начали приходить за наиболее активными участниками. Захару административка была не нужна, в первую очередь, чтобы не бросать тень на репутацию мамы, да и просто из принципа, ведь он считал, что ничего незаконного не совершил, а в суде добиться справедливости не надеялся.