Порочная жизнь настоящего героя

Мецгер Барбара

Одна туфелька была завязана, причем ей удалось почти не показать лодыжку. Кори подняла взгляд.

– Вы не верите в любовь?

– Конечно, верю. Я ведь вижу это у Рекса и Харри, не так ли? Оба просто помешались от любви. Им повезло, вот и все.

Кори подумала о том, как повезло их женам. Она вздохнула.

– У женщины – намного меньше возможностей. Ведь я не могу изучать право, или стать священником, или заняться торговлей. Замужество – мой единственный выбор. Я не могу вернуться в дом отца.

– Что, если вы не сможете найти мужчину, которого

полюбите?

– Я все равно выйду замуж, если получу благопристойное предложение, и буду надеяться, что любовь придет после. Если ни один респектабельный мужчина не сделает мне предложение в этом Сезоне, то я продам свои драгоценности, жемчуга и бриллиантовый гарнитур, доставшийся мне от матери. Я буду жить на эти деньги, пока не найду поклонника или работу в качестве компаньонки леди.

– Без рекомендаций?

– Ваша матушка сможет написать мне рекомендации. Может быть, она даже найдет мне место у одной из своих подруг.

– Матушка скорее заплатит кому-нибудь за то, чтобы он женился на вас, чем увидит, как вы пойдете в услужение. Это не жизнь для леди. Вы будете несчастны.

Мисс Эббот посмотрела на него, прищурив глаза.

– Тогда кем, как вы предполагаете, я должна стать? Куртизанкой?

– У вас не будет недостатка в предложениях. – Дэниел поднял руку до того, как колючая девица снова обидится или расплачется. – Я не имел в виду ничего оскорбительного. Не беспокойтесь; вами заинтересуется множество франтов с благородными намерениями. Готов держать на это пари.

Она снова вздохнула.

– До тех пор, пока они не услышат о Снеллинге.

Он присел и обхватил ладонями ее ступню, чтобы завязать ленты на лодыжке.

– Они не услышат об этом от меня. Я забуду про Снеллинга.

– А мы забудем о том, что эта ночь вообще произошла.

Он не сможет забыть.

Она не должна забывать об этом.

Да и Добсон совершенно точно не забудет.

– Гм. Ваша лошадь ждет, мистер Стамфилд. – Дворецкий уставился на стену над их головами, на картину, где развлекались какие-то греческие боги. Его губы скривились, словно слуга обнаружил развлекающимися Дэниела и Кори.

– Я, ах, пожелал мисс Эббот доброй ночи.

Взгляд Добсона соскользнул на пол, где Дэниел опустился на одно колено, а изящная ступня мисс Эббот находилась в его руках. Затем дворецкий перевел взгляд на щеки Дэниела, которые были красными от пощечины – и ото лжи.

Дэниел потер затылок.

– Думаю, что съел слишком много клубники за обедом. У меня от нее всегда краснеет кожа, знаете ли.

– И у меня тоже, – проговорила Кори, чтобы объяснить внезапно разрумянившееся лицо.

Добсон предложил передать повару, чтобы с этого момента он перестал включать клубнику в меню. Хотя, насколько он помнил, на стол эти вечером не подали не единой ягоды.

– Нет, нет, – ответил Дэниел. – Я люблю ее. Просто в следующий раз съем поменьше.

Добсон посмотрел на стоящий рядом графин с бренди, а затем – на распущенные волосы мисс Эббот.

– Проявить

сдержанность будет благоразумным.

– Совершенно верно. Ну, тогда я ухожу. – Дэниел повернулся, чтобы поцеловать ей руку. Но Кори была слишком занята, поднимая шпильки, чтобы протянуть ее ему.

Она только произнесла:

– Доброй ночи, мистер Стамфилд. Благодарю вас за совет насчет Лондона. Я уверена, что он будет полезным.

– Я уверен, что так и будет, – прошептал Добсон.

Когда они добрались до парадной двери, дворецкий вытянул руку. В этот раз ошибиться было невозможно. Дэниел положил на протянутую ладонь серебряную монету.

– Предполагаю, что нужно что-то более ценное.

Золотая монета перекочевала из кармана Дэниела в руку Добсона.

– Вы никому не произнесете ни слова: ни моей матери, ни слугам, ни в пабах, где собираются дворецкий и сплетничают о своих хозяевах.

– Говорить о том, кто выше меня по положению? Никогда.

Достаточно странно, но Дэниел не ощутил предательского зуда. Вероятно, напудренный педант не считал, что кто-то стоит выше его по положению.

– Ничего не произошло.

Добсон вгляделся в него при свете лампы, едва освещавшей коридор.

– Вы только что съели еще клубники?

– Черт побери, леди отдыхала, сняв туфли и распустив волосы, когда я зашел в гостиную. Я подумал, что матушка все еще составляет списки и планы. Я просто обменялся с мисс Эббот несколькими любезностями.

– Должно быть, это были очень приятные любезности. – Каким-то образом в его руке оказались кружевные перчатки Кори.

Дэниел угрожающе шагнул в направлении Добсона, выхватил у него перчатки и погрозил дворецкому кулаком.

– Черт, ничего не произошло!

– Совершенно верно. Что может произойти между джентльменом и гостьей его матери?

Ничего. Никогда.

А теперь Дэниел ощутил, как начали зудеть его ноги от собственной лжи.

Глава 8

Дэниел не смог забыть, даже после пары бутылок лучшего бренди «Макканз», стоявших на его столике. Он не мог подняться в свои бывшие комнаты, чтобы обдумать этот поцелуй, эти слова и тот второй поцелуй. Не то чтобы он привык много размышлять по поводу женщин, чувств и собственного будущего, но Мисс Уайт могла бы дать ему хороший совет.

Однако Мисс Уайт уютно устроилась, став практически королевой кухни, и не собиралась никуда двигаться. Комнаты Дэниела были переданы кузену Харрисона, который будет вести расходные книги заведения и тем самым отрабатывать арендную плату. Тем самым Харрисон, управляющий клубом, без слов намекнул на то, что Дэниел не приносил ему никакой пользы, кроме скромной лепты в виде ставок в азартных играх. Как сообщил управляющий, вещи Дэниела были упакованы и унесены тремя слугами из Ройс-Хауса и парой услужливых лакеев из клуба. Вероятнее всего, это было сделано в то самое время, когда Дэниел сидел за обедом, умоляя, чтобы ему позволили, по крайней мере, ночевать в «Макканз».