Порочное искушение
Шрифт:
— Ты в порядке, Бел? — Клара бросает на меня косой взгляд, когда мы проходим мимо особенно великолепной витрины с цветами, все ярко-желтые, розовые и оранжевые. Я поднимаю фотоаппарат, ища нужный угол, чтобы получить идеальное освещение. — Ты выглядишь расстроенной. И ты сказала, что тебе нужно выйти из дома. Что происходит?
Я медленно выдохнула. Клара из тех друзей, которые не будут настаивать на том, что кто-то не хочет говорить о чем-то, но будут настаивать до самого конца, потому что ей действительно не все равно. И я знаю, что ей небезразлично, почему я расстроилась настолько,
— Мой папа хочет, чтобы я вышла замуж. — Вот оно, открыто. От того, что я произношу эти слова вслух, у меня сводит живот. — Сегодня утром он попросил меня прийти к нему в кабинет и посмотреть фотографии парня, которого он выбрал.
Выражение лица Клары напоминает мне о том, каким странным кажется мир мафии тому, кто не является его частью.
— Серьезно, Белла? Он просто усадил тебя, указал на фотографию и сказал "этот парень"? После того, как последний, которого он выбрал, явно облажался. — Она хмурится и качает головой. — Прости, Белла, но это действительно странно.
Ты и половины не знаешь.
Я тяжело сглатываю и на мгновение сосредотачиваюсь на съемке еще одного снимка пенистой зелени. Свет падает на нее так, что некоторые листья выглядят полупрозрачными, и я хочу это запечатлеть.
— Я знаю. Но он так не считает. Думаю, он давно пытается найти для меня новую пару, но желающих все нет.
Клара фыркнула.
— Да ладно. Может, тебе просто нужно ненадолго выйти в реальный мир. Ты чертовски красива, Бел. И умная, и талантливая. Парни выстраивались бы за тобой в очередь десятками в любом баре Нью-Йорка. Ты могла бы идти по улице, а они умоляли бы тебя о свидании.
Вот только мне не нужно свидание. Я хочу, чтобы меня оставили в покое, по крайней мере, мужчины. А умные и талантливые, вероятно, не так уж далеко уйдут, если к ним добавятся травмы и неврозы. Я тонко улыбаюсь Кларе.
— Мой отец не живет в реальном мире. Он мафиози. Вот как это делается. Один брак по расчету проваливается, заключается другой. Для него это нормально. И он не понимает, почему я не хочу этого делать.
Клара, конечно, тоже не может до конца понять, потому что я не сказала ей всей правды. Но она не принадлежит к миру мафии, поэтому ей не обязательно знать все это, чтобы прийти в ужас от идеи брака по расчету.
— Тебя не могут заставить выйти замуж за незнакомца, если ты этого не хочешь, — пробормотала она, и я снова взяла в руки фотоаппарат, чтобы сделать быстрый снимок в обрамлении разноцветных роз. — Боже мой, Белла, ты просто угроза с этой штукой.
И сказано это с любовью.
Я слышу это, и могу сказать, что она не возражает, пока это делает меня счастливой. И это так. У меня все еще сводит живот при мысли о браке с тем, кого выберет для меня отец, а в черепе бьются воспоминания, грозящие снова вызвать панику, но камера успокаивает. Она дает мне возможность сосредоточиться на чем-то другом. На цели. И на секунду все затихает.
Это никогда не длится долго, но любое облегчение — это уже что-то.
— Такое случается постоянно. Это нормально для мафиозных семей. Это я бунтую, не соглашаясь с этим.
— Тогда будь бунтаркой. — Клара разворачивается и идет назад, пока говорит, а я делаю еще один быстрый снимок. — Просто уйди. Если он хочет контролировать твою жизнь, покажи ему, что он не может. Уходи.
— Я думала об этом, — признаюсь я. Я много думала об этом в последние пару месяцев, как только снова смогла думать о чем-либо. Но каждый раз я приходила к одному и тому же выводу. Где я буду жить? У меня нет доступа ни к одному из счетов моей семьи. Даже мой трастовый фонд контролируется отцом, пока я не выйду замуж. Он ежемесячно перечисляет на мою карточку очень маленькое пособие. Этого недостаточно, чтобы внести залог за жилье или продержаться до тех пор, пока я не найду работу и не получу зарплату.
Я увеличиваю изображение орхидеи, запечатлевая нежные, тонкие как бумага лепестки, на краю которых застыла роса от системы полива, которую они используют для полива цветов.
— Ты могла бы жить со мной, — предлагает Клара, скрещивая руки под маленькой грудью. От этого ее обрезанная рубашка задирается вверх, обнажая плоский живот и блеск пирсинга в пупке, и я вижу, как мужчина примерно нашего возраста украдкой бросает на нее взгляд, проходя мимо. У меня мурашки бегут по коже, когда я вижу, как его взгляд скользит по ее телу.
Я отворачиваюсь, делая очередной снимок орхидей.
— Я бы не хотела быть обузой. — Я опускаю камеру, вытягивая шею в одну сторону, затем в другую. — Твоя квартира крошечная. — Она размером с чулан. — Я не могу так навязываться тебе.
— Ты не будешь обузой. Мы разберемся. — Клара бросает на меня обеспокоенный взгляд, и я отвечаю ей небольшой улыбкой.
— Я что-нибудь придумаю, — успокаиваю я ее. — Все будет хорошо. — Последние слова прозвучали с трудом, и по выражению лица Клары я вижу, что она это понимает. — Давай что-нибудь поедим, хорошо? Я голодна.
Я не очень голодная, но в саду есть хорошее кафе, и я знаю, что Клара его любит. Я также не ела с тех пор, как позавтракала половиной смузи и двумя ложками овсянки, и я знаю, что мне нужно есть больше. Сомневаюсь, что излишняя худоба отпугнет моего отца в плане будущего брака.
Мы идем в кафе, которое представляет собой причудливо симпатичную композицию из белых железных и стеклянных столиков с белыми плетеными стульями. Как только мы усаживаемся за столик, сервер в черно-белой униформе приносит нам два меню на плотной кремовой бумаге с черными надписями, соответствующими милой обстановке, примыкающей к французскому кафе.
— Хотите что-нибудь выпить? — Спрашивает он, скользя взглядом между нами двумя. Я опускаю взгляд на свое меню, мгновенно ощущая, что помещение, в котором мы находимся, слишком открыто, слишком полно людей, слишком шумно. Я кутаюсь в одежду, сцепляю пальцы на коленях, пытаясь вернуть себе то чувство спокойствия, которое было у меня совсем недавно, когда я фотографировала.
— Просто воды, — удается мне, и я чувствую на себе взгляд Клары.
— Я возьму клубничный лимонад, — говорит она. — И принесите нам хлебную корзину на закуску.