Порочное место
Шрифт:
– Да, не вышло. Царапнуло только. Иначе я бы сейчас под землей лежал… Значит, Муравлев, говоришь… Может, и его уже взяли?
– Нет, пока не взяли. Там в ГУВД заминка какая-то, завтра, сказали, работать по нему будут. Куда он денется, сказали. Он-то никуда не денется, а мне домой надо. – Аванесов красноречиво смотрел на Кручу.
– Я все понял, Артур. Сегодня же домой тебя отправим, со всеми почестями. Спасибо тебе, дорогой, большое спасибо…
Степан поднял трубку и вызвал к себе начальника уголовного
Хорошо устроился Муравлев: и охрана у него солидная, и дом – настоящая крепость. Только сейчас не Средневековье, и охранники не пожелали подставляться из-за своего господина, сами, без особого принуждения легли на землю под натиском спецназа.
А Муравлева вытащили из спа-бассейна, где он расслаблялся после трудового дня.
– Что вы себе позволяете? – как резаный заорал он, когда его, мокрого, голышом, уложили на кафельный пол. – Я буду жаловаться!
– Жалуйся, – навис над ним Круча.
– А-а, это ты, подполковник! Что ты на этот раз придумал?
– Пусти! Пустите! – послышался за спиной женский голос.
В ванную комнату, расталкивая спецназовцев, ворвалась Наташа. Еще минуту назад в ее доме все было спокойно, и вдруг случился ураган, в эпицентр которого попал ее муж. Как верная жена, она пыталась его защитить, еще не понимая сути происходящего. Но ей все стало ясно, когда она увидела Кручу.
– Вы?!
– Я, Наташа, я. Помните, я желал вам не попасть под тайное, которое вдруг станет явным. Но вам не повезло. О чем я, впрочем, не сожалею. Вы знали, что ваш муж заказал мое убийство?
– Мой муж?! Ваше убийство?! – искренне, как могло показаться, возмутилась она. – Вы же говорили, что это я заказала ваше убийство!
– Извините, накладочка вышла. Надо было сразу догадаться, что ваш муж знал о вашем прошлом. Но вы неплохо играли, Наташа, и я вам поверил. Хотя должен был понять, что без участия мужа вы не смогли бы купить и достроить свой притон. И я этого до конца не понял, и Остроглазов поплатился. Он-то думал, что ваш Миша ничего не знает. А Миша был в курсе, да, Миша?
– Ты хоть сам знаешь, что говоришь, подполковник? – прорычал Муравлев. – Развели здесь ментовской беспредел! Думаешь, это тебе сойдет с рук? У меня такие связи, что тебе и не снилось!
– Ахтубова взяли. Он во всем признался.
Муравлев глянул на Кручу как злой, но загнанный в угол волк и, стиснув зубы, уронил голову на пол. Он лежал на животе со скованными за спиной руками, и ему приходилось выгибать шею, чтобы смотреть на главного виновника собственных унижений.
– Зачем ты заказал меня, Михаил Александрович? – со снисхождением победителя спросил Круча.
– Да пошел ты! – отвернув от него голову, в бессильном отчаянии буркнул Муравлев.
– Понял, что рано или поздно я вычислю твою Наташу?
И ведь прав был Муравлев. Если бы киллер не промазал, Степан бы навсегда выбыл из игры. И никто бы никогда не узнал, зачем Наташа посещала притон под Зеленоградом. Ну, захотелось женщине розовой любви, что здесь такого? Да и о самом посещении никто бы не узнал – ведь Круча помог Наташе избежать объяснения с милицией, вывел ее из-под удара, зато сам попал под раздачу.
– Это ты ничего не понял, мент, – подал голос Муравлев.
Он так и продолжал лежать голышом. Фигура у него ладная, спортивная, но смотреть на нее никакого желания не было. И все-таки Круча не давал команду прикрыть срам. Дело в том, что в костюме Адама современный мужчина чувствует себя более беззащитным, чем в одежде, потому и гонор угасает быстрее. И показания такой человек соглашается давать гораздо охотней…
– А что я должен понять? Может, объяснишь?
– Может, и объясню. Только одеться дай.
– Смотри, Михаил Александрович, положение у тебя безнадежное.
– Да я это уже понял, – смиренно вздохнул Муравлев.
С него сняли стальные браслеты, надели халат, свели руки вперед и снова их окольцевали.
Круча мог бы отвезти его в отдел, но дорога не близкая, арестант мог собраться с мыслями, выстроить линию защиту. Нет, надо работать с ним, пока он в смятении, подавлен и безоружен.
Муравлева отвели в его собственный кабинет, но за рабочий стол сел Круча. Наташей же в другой комнате занялся Шульгин.
– Плохого ты киллера нанял, Миша, – с язвительной насмешкой сказал Степан Степанович. – Под водой плавать научился, а стрелять – нет. Но главная его промашка в другом. С женщиной он познакомился, а жениться на ней не стал. Вот она его и сдала… А ты молодец, ты на своей женщине женился, и она тебя не сдала. Это я про Наташу. Она же знала, кто убил Остроглазова?
– Ты Наташу не тронь, она к этому козлу никакого отношения не имеет.
– А кто имеет?
– Да ты сначала послушай меня, начальник! Эта гнида на святом спекулировала! Если бы к твоей жене подошли, если бы ее шантажировать начали?
– Так, давай оставим в покое мою жену, – поморщился Круча. – Сейчас разговор о тебе и о твоей жене… Чем Остроглазов шантажировал твою жену?
– Ты сам знаешь чем, – опустил глаза Муравлев.
– Сколько он просил за молчание?
– Пятьдесят тысяч евро.
– Наташа согласилась?
– Да.
– И ты решил убрать Остроглазова?
– Да, решил. Заказать его решил. Но не успел.
– Сам все сделал?
– Совершенно верно… Он же, падла, сам меня провоцировал! – зло скривился Муравлев. – Стоял на берегу, в телефон свой поганый пялился. Как будто знал, что я за ним наблюдаю. Ну, я не выдержал.