Порочное влечение
Шрифт:
— О, Вам и это не сказали… — закатила она глаза, чем заставила буквально возненавидеть еe, — Роберт Шаворский.
С этими словами девушка резко открыла двери, не давая задать ни одного лишнего вопроса.
Моему взору открылся громадный кабинет, где выделялась черная мебель и красные детали интерьера, сразу сообщая мне, что хозяин этого кабинета властный, мужественный мужчина, который четко представляет, чего хочет и всегда берет свое. Почему-то эта, возможно, необоснованная мысль заставила меня встряхнуться и отчаянно поторопиться, догоняя блондинку.
— Роберт, — формально, но деловым и трепещущим перед начальником голосом, сообщила она мужчине, который
— Спасибо, Каролина, — холодный, властный, низкий мужской голос вызвал в моем животе не свойственные и не испытываемые ранее спазмы, перерастающие в ноющее, дразнящее чувство внизу живота. Против воли я начала рассматривать его широкие плечи, обтянутые темно-синей рубашкой, старательно отметая мысли о том, какое у Роберта должно быть идеальное тело под ней… Чтобы окончательно отбросить эти мысли, я перевела взгляд выше. У мужчины были короткие, идеально выстриженные русые волосы с серым оттенком, прекрасно гармонирующие с немного загоревшей кожей. Неотрывно печатая что-то в ноутбуке, он жестко сказал, задержавшейся слишком долго, девушке: — Можешь быть свободна. Отчет, как всегда, в четыре.
Не говоря больше ни слова и не глядя в мою сторону, Каролина, словно неживая заведенная кукла, развернулась и быстро ретировалась из кабинета, оставляя нас наедине. А я… впервые в жизни не могла сосредоточится на деле, так как передо мной сидел… самый сексуальный мужчина, по всем параметрам соответствующий моим внутренним предпочтениям и взглядам на идеального партнера… в сексе. Картинки нашей первой близости: как он делает меня женщиной и мы сливаемся в страстном соитии, забывая обо все на свете, а затем одновременно шумно достигаем оргазма, в котором он хрипло выдыхает мое имя мне в волосы, заполнили все мысли… Пока требовательный и немного раздосадованный голос не заявил:
— Вы долго собираетесь стоять истуканом?!
В тот миг все мысли из головы испарились и я шумно отодвинула стул, сев на него громче, чем позволяла гнетущая тишина. Пришлось протянуть прямо под нос мужчине свои документы, попутно рассказывая свое резюме, но он, как мне казалось, был слишком увлечен работой, чтобы придать моим словам хоть какое-то значение.
— Что же, — резко закрыв ноутбук, но так и не посмотрев в мою сторону ни разу, он принялся изучать сертификаты и документы, которые я ему ранее всучила, снисходительно комментируя: — Так, английский, немецкий и французский языки на профессиональном уровне — это стандартно. Юридический красный диплом не новость, раз Вы претендуете на должность юриста в нашей компании — это «must have». Публикации, отличия и грамоты не помогут Вам справиться с нашим сумасшедшим графиком и адской загруженностью. Скажите, пожалуйста, Полина Мышка, почему именно Вас выбрал Валерий Николаевич, который попросил меня, только позавчера вернувшегося из Нью-Йорка после заключения сделки на миллиарды долларов, о личной встрече с, цитирую: «Самой перспективной студенткой Бауманки, с небывалой работоспособностью и обучаемостью». Вы хоть понимаете, как пафосно это звучит и какого уровня знаний теперь будут от Вас ждать? Пока я не вижу ничего, что бы подтвердило эти слова на бумаге.
В этот момент Роберт с психом бросил документы на стол, раскидав их в разные стороны и поднял на меня свои свирепые черные глаза. Сертификат об окончании школы даже упал на пол и я хотела кинуться его поднимать, но потом решила, что это будет уж совсем не уместно. Вместо этого несмело ответила на его пронзительный взгляд, подавляющий
Роберт было открыл рот, наверное, что бы задать очередной провокационный вопрос или бросить дежурную гадость в мой адрес, как вдруг замер и неуверенно оглядел меня с головы до ног, словно убеждая себя в чем-то. От этого взгляда хотелось закрыться, так как я почувствовала себя голой, не защищенной, уязвимой…
— Вот я тебя и нашел, Полина, — монотонно, немного резковато, но все равно более добродушно, чем до этого, заявил он, заставляя меня растеряться еще больше. — Я так долго тебя искал, а ты пришла сама. Удивительно…
«Неужели, мы знакомы?» — ворвалась мысль в мое растерянное подсознание. «Ну уж нет, его бы я уж точно запомнила!»
Пришлось снова рассмотреть его лицо, чтобы уверенно заявить, что Роберта я никогда ранее не видела: серые, ничего не выражающие глаза; такие же сероватые короткие волосы; молодое, красиво очерченное, по-мужски притягательное лицо; пухловатые губы — все это не говорило мне толком ничего.
— Простите, но я не знаю Вас, — наконец подвела итог я, подарив ему неуверенную и сглаживающую напряженный момент улыбку.
Не растерявшись и не расстроившись, Роберт встал со своего места и принялся расстегивать рубашку. Это зрелище так сильно меня захватило, что я забыла возмутиться.
Я не ошиблась, когда думала об его идеальной фигуре: на очерченном теле были ярко выделены кубики, словно выточенные лучшим скульптором. Они играли от каждого его движения, заставляя меня перестать дышать и откровенно наслаждаться неожиданным стриптизом.
Только вот, когда он окончательно распахнул ворота рубашки, мое внимание привлек маленький шрам с правой стороны под ребром. Он был не свежий и, судя по отсутствию корки и наличию рубца, как минимум двухгодичной давности.
Или даже трехлетней… Я точно знала, когда он был получен, так как видела все это своими глазами.
— Не может быть… — выдохнула я, понимая, что влипла в саму большую неприятность в своей жизни и теперь выбраться из нее будет очень и очень не просто.
Часть 2
Роберт. Три года назад…
— Роберт, — холодно ответил я на телефонный звонок, включив громкую связь на мобильном, моментально оглушая салон Jaguar F-Pace криком моего вечно всем недовольного отца, — Какого хрена ты снова орешь?
Моя серебристая тачка гнала по ночному городу, распугивая всех пешеходов с обочины. Налетая на очередной каменистый выступ, Жанна, делающая мне минет с самого отъезда из клуба, тихо визжала, сжимая горло еще сильнее, заставляя меня усилием воли сдерживать гортанные стоны. Ее белые, как мел, нарощенные волосы, разлетались по всей машине, часто закрывая мне обзор дороги. А набухший ее стараниями член входил в ее маленький со стороны ротик полностью, заставляя едва сдерживаться от желаемой разрядки. Не хватало еще, чтобы отец услышал как я кончаю.
— Сука, я тебе нахуй все кредитки в жопу засуну и десять раз прокручу! — продолжал свою излюбленную тему он, а я мысленно отметил, что до стадии «приезжай, поговорим» осталась стадия «ты, наверняка, пидор, не мой сын», — Твоя мать была шлюхой, видимо, это как-то отразилось и на тебе?
— И как же, интересно, связана шлюха-мать и дебош в «Кашемире»? — сквозь зубы прошипел я. Мама была единственной темой, над которой я не мог себя контролировать, всегда выдавая свои истинные чувства с потрохами.