Порочные узы

Блэк Шайла

— Я знаю, о чем ты мечтаешь.

Он убрал с ее лица растрепавшиеся рыжие волосы.

— И если ты позволишь мне, я покажу тебе, что твои желания не только абсолютно нормальны, но и замечательны.

— Это безумие.

— Ты прячешь голову в песок и растрачиваешь себя на то, что по твоему мнению должно быть правильным. Но так нельзя, — прорычал он, разочарованно сжав губы в тонкую линию.

Морган потрясла головой. Нет. Тысячу раз нет. Но она боялась, что он был прав.

Что-то глубоко внутри нее расцвело от его слов. Надежда, потребность,

тоска. Все то, что она пыталась оттолкнуть, подавить в своем сознании, было там. Часть ее — большая часть — хотела жадно схватить все, что он предлагал.

— Почему ты бежишь от себя?

Мерзкие оскорбления Эндрю прокручивались в голове Морган, подавляя ее уверенность в себе. «Ты развратная. Только шлюха может хотеть такого!»

По мере того, как в ее теле росло напряжение, Джек все сильнее сжимал ее запястья. Освободив одно из них, он скользнул ладонью по ее щеке. Тепло его ладони, согревающее ее прохладную кожу, вырвало ее из воспоминаний.

Джек лежал на ней, полностью накрывая Морган своим большим, упругим, напряженным телом.

— Почему ты занимаешься этим? — спросила она с вызовом.

— Разве для этого должна быть причина?

— Я могу приковать тебя к этой кровати, — прорычал он.

— И буду властвовать над тобой, вытащив наружу твою сладкую покорность, чтобы затем полночи трахать тебя, и заставить кончить не менее дюжины раз.

От его дерзких, провокационных слов, желание пронзило ее словно раскаленный меч. Морган покачала головой и закрыла глаза, игнорируя тот факт, что стала влажной.

— Единственное, чего я хочу, чтобы ты, черт возьми, слез с меня.

Она начала брыкаться под ним, пытаясь сбросить его с себя. Но он даже не сдвинулся с места.

— Я чувствую, как твои напряженные соски прижимаются к моей груди, а киска становится готовой и влажной для меня. Я прав, и ты это знаешь.

— Я знаю, какой ты напористый! Возможно, я не хочу, чтобы мною командовали или меня связывали, или заставляли подчиниться. Может быть, я просто хочу, чтобы ко мне прикасались. Обнимали. Обычным способом.

Он поднял темные брови.

— Ты думаешь, что тебе нужен ванильный секс?

— Традиционный, — поправила она.

— Именно.

Джек колебался, его темные глаза изучали ее лицо. Недоверие, отразившееся в них, разрушило ее самообладание.

— Между нами есть некая… химия. Я не отрицаю, — смущенно произнесла она.

— Думаю, мы с тем же успехом могли бы получить массу удовольствия и без всех этих веревок и приказов.

Пристально глядя на нее, Джек, казалось, перебирал возможные варианты. Он быстро пришел к решению. И улыбнулся. Она не поверила этой широкой, белозубой, появившейся на мгновение, усмешке каджуна.

— Как пожелаешь, — промурлыкал он.

— Будет тебе ванильный секс, cher.

Его капитуляция была слишком простой. Теперь она действительно не доверяла ему.

— Уверен?

— Oui! (“Да” — фр.). Только поцелуи, нежные ласки и миссионерская поза.

Проклятье, в устах Джека это прозвучало так скучно и уныло.

А ей не хотелось, чтобы между ними проскользнул хоть намек на подобные эмоции. Тем не менее, она ощутила странный укол разочарования, отдающийся ноющей болью в животе, от того, что он так легко сдался.

Боже, ей нельзя демонстрировать свою печаль по этому поводу. Ведь она сама подводила его к этому. Поэтому ей следует радоваться, а не горевать.

— Спасибо, — прошептала Морган.

Он пожал плечами и иронично улыбнулся.

— Я хочу тебе угодить.

Игнорируя недовольство внутри себя, Морган улыбнулась в ответ, когда Джек отпустил ее запястья и переместил свои ноги, чтобы дать ей больше свободы. Его напряженный позвоночник расслабился, и он опустился на нее сверху, поставив локти по обе стороны от ее головы.

Джек нежно скользнул пальцами вниз по ее скулам и приблизил свой рот к ее губам. Мягко. Его губы, словно тень, прошлись по ее губам, ничего не предлагая и ничего не требуя. Едва касаясь, лаская ее нежным нажимом своего рта и дыхания.

Морган закрыла глаза, пытаясь погрузиться в медлительный ритм поцелуя, струящегося, успокаивающего и обольстительного. Мило. Даже замечательно. Но она хотела … большего. Танго танцуют в паре, поэтому она исправит это.

Дотянувшись до головы Джека, она запустила пальцы в мягкие пряди его коротких волос и прижалась своими губами к его. Он дал ей больше — давления, доступа, страсти. Стон вырвался из глубины ее горла. Поцелуй был бесконечным, непрерывным. Сладкий обмен дыханием, нежное скольжение языков, и ее чувства полностью растворились в этом человеке, заполнив ее.

Желание накатывало на нее ритмичными волнами, неся с собой так необходимый ей покой, но, в то же время, будоража все ее чувства. Ей не терпелось сблизиться с ним, прикоснуться к нему… и нельзя сказать, что этот порыв имел под собой эротический подтекст.

Минуты бежали, одна за другой. Джек, по-прежнему, лишь целовал ее, поглаживая ее своей ладонью от щеки к плечу. Возбуждение внутри нее возносилось все выше. Но ей было этого не достаточно, она хотела большего.

Наконец, она взяла инициативу в свои руки. Слегка отстранившись от Джека, но продолжая покусывать линию его челюсти, она начала развязывать на себе пояс его халата. Справившись с этой задачей, она отбросила серую ткань в сторону, которая кучкой приземлилась на полу. Оставшись лишь в соблазнительном ярко-красном белье с вырезами, через которые виднелись соски и ее естество.

О чем думал Джек?

Мысленный образ рычащего от похоти Джека возбудил ее. Она представила свирепую жажду, охватившую его, заставляющую прижаться к ней сильнее, схватить ее за бедра, широко раздвинуть их и с бешеной скоростью, глубоко проникнуть в нее, беспощадно… Нет! Нет, они здесь для традиционного секса.

Потрясенная своими неуправляемыми мыслями, она послала ему неуверенный взгляд. Джек резко втянул в себя воздух, и в его глазах вспыхнул огонь, переросший в жаркое пламя.

— Ты прекрасна, cher.