Порочные занятия

Шейд Сигги

— Он сказал, что я его подвела, — говорит она, тяжело дыша.

— Как? — это слово раздражает мои голосовые связки.

У нее не получится выжить. Не после такой потери крови. Из-за того, что полотенце намокло, единственный способ спасти ее — немедленное переливание крови.

— Это я предложила, чтобы ты проникнул в университет.

У меня перехватывает дыхание.

— Это невозможно.

— Мы с Криусом были вместе все это время, — говорит она с хрипом. — Когда я услышала о том, что случилось с бедным Виктором, я поняла,

что должна вовлечь тебя.

— Подождите, — говорит Тор. — Вы не заложница?

Глаза матери метнулись к мужчинам, стоящим в дверях.

— Притворяться, что меня забрал Криус, было единственным способом заставить Мариуса согласиться помочь.

Глава 46

ФЕНИКС

Я отхожу от профессора Сегала, в голове гудит. Слишком много всего происходит одновременно. Взгляд Одина не отрывается от взгляда профессора, как и взгляды мужчин, направляющих оружие ему в голову.

Черт, черт, черт.

Такими темпами его убьют.

Когда я подхожу к белому фургону, напряжение скатывается c плеч, сменяясь массой сбивающих с ног эмоций. Облегчение от того, что я больше не пленница, замешательство, потому что все это не имеет смысла, и тошнота.

Густое, кружащееся чувство тошнотворного страха, что я услышу звук выстрела, и это будет знаком смерти профессора.

И предательство под всем этим. Один говорит, что Вир был не единственной целью сегодняшнего похищения. Профессор Сегал также сказал, что папа стал новым начальником тюрьмы «Сикрофт», значит, что я также была полезной заложницей.

Обходя фургон, я нахожу Вира, стоящего рядом с черной машиной, все еще трясущегося.

— Феникс?

Он бросается ко мне, обхватывает длинными руками мои плечи и прижимает к своей худой груди.

Я слабо похлопываю его по спине.

— С тобой все в порядке?

Он отстраняется, его глаза дикие.

— Почему ты была так спокойна?

Съёжившись от его прикосновения, я вытесняю из себя все воспоминания о том, как мне приходилось сохранять спокойствие во время самых ужасных папиных тирад. Я не могла говорить, не могла плакать, не могла отвечать, если только не хотела, чтобы слова переросли в ссору.

Моя рука поднимается, чтобы потереть затылок, и я оглядываюсь через плечо.

— Инстинкт выживания, наверное.

Все, что я вижу вокруг себя, это передняя часть белого фургона. Я не обращаю внимания на торчащую из-под него ногу, чтобы сосредоточиться на двух мужчинах, стоящих по обеим сторонам машин, и оба направляют свои пистолеты на профессора Сегала.

Он действительно все это подстроил, как сказал Один? Ничто

в его действиях не говорило о том, что он это сделал. Если он организовал наше похищение, то почему сейчас? Ведь он мог забрать меня в любой из моих визитов к нему домой.

Он мог похитить меня, когда обманом пробрался в мою квартиру и заставил встать на колени.

— Невероятно, — голос Вира вырывает меня из мыслей.

Я поворачиваюсь к нему и хмурюсь.

— Хм?

— Я заподозрил что-то, как только он вошел в лекционный зал.

— Потому что он швырнул стул тебе в голову, когда ты играл на гитаре?

Вир замолкает.

Одна из дверей машины открывается позади нас, и мужчина прочищает горло.

— Мистер Бестлэссон? — я поворачиваюсь, встречаясь взглядом с водителем, который говорит: — Босс хочет, чтобы вы сели в машину.

Вир не обращает внимания на водителя, но адреналин, ранее поддерживавший меня, теперь падает, и я шатаюсь. То, что от меня осталось, наполнено такой тревогой, что мне хочется согнуться пополам и проблеваться.

Что с профессором Сегалом? Я хочу сказать что-то в его защиту, но это бессмысленно.

Мои колени подгибаются. Если я не сяду, то упаду.

Я дергаю Вира за руку.

— Ну давай же.

Водитель открывает заднюю дверь автомобиля. Я залезаю внутрь и сажусь на черное кожаное сиденье, мое зрение темнеет.

— Эй, Феникс, — Вир кладет руку мне на плечо. — С тобой все в порядке?

Его прикосновение слишком тяжелое, слишком горячее, слишком раздражающее. Пульс в голове учащается, каждый удар бьет по нервам, словно молоток. Я отмахиваюсь от него и качаю головой.

— Просто… просто дай мне минутку, ладно?

Он опускает окно, и я хватаю его за руку.

— Пожалуйста, не надо, — шепчу я. — Я больше не вынесу выстрелов.

Он закрывает его.

— Если его убьют, то он сам виноват.

— Что?

— Ты слышала моего дядю? — Вир прислоняется к спинке сиденья и раздвигает конечности. — Профессор все это время был похитителем. Он просто хочет спасти своего брата из тюрьмы, и ему все равно, кто еще пострадает.

— Почему ты уверен, что это правда?

— Я остался, чтобы послушать остальную часть их разговора, — отвечает он.

Этого не может быть. Я склоняю голову и смотрю на свои колени.

— Выглядело так, будто профессор Сегал спасал нас.

Даже когда я произношу слова, они звучат странно.

— Откуда ему знать, где именно перехватить фургон? — спрашивает Вир.

— Если бы он был поблизости и преследовал нас…

— Он должен быть на воскресном обеде с моим дядей, — Вир качает головой. — Почему ты пытаешься оправдать его, если он всегда был ублюдком? Он опозорил тебя перед всем классом.

Я скриплю зубами.

— Есть разница между простым комментарием и организацией нападения и похищения.

— Почему ты вообще его защищаешь?