Порок. Часть 2
Шрифт:
Посыл Фанатика достиг своей цели.
Заторможенно перевел на Костенко тяжелый убийственный взгляд и твердо предупредил:
– За метлой следи. Или крыша совсем просела?
– Не знаю, – передергивает плечами и лыбится, как псих. – Но, вот, то что за человека тебя больше не считаю, уверен вполне.
– Я сказал не мороси, Антон. Завязывай, – прищурился, чувствуя, что еще немного и вшатаю дурику. – Сейчас не время.
– Ты сказал? А не пошел бы ты на хуй, Туман? – оскалившись, крысится он.
– За все время, я хоть раз давал в себе усомниться? Может быть, полтора года я не стоял бок о бок с тобой и не мочил гнид, находившихся по ту сторону, – не отпуская его колючих глаз, машинально киваю башкой наверх. – Хоть, один отданный мне приказ не был выполнен? Или, я, как вы, не рисковал своей жизнью, не барахтался в том же говне, что и вы? Ответ мне не нужен. Это так… тебе для затравочки. Пораскинь умом, если он у тебя вообще функционирует, животное. А то, что не считаешь за человека… так поверь, Фанатик, мне не впервой и меня это совершенно не трогает. А вот, то что я могу подохнуть здесь в этой вонючей гнилой могиле – да. Поэтому, хлебало свое завали и дай мне немного подумать.
– Складно стелишь, – коротко хмыкает. – Только, я еще не совсем кретин, чтоб перед тобой развесить уши. Тебе лучше сдохнуть тут. Иначе, загнешься не от вражеской пули, а от моей ответки.
– Как скажешь, – холодно усмехаюсь, криво потянув правый уголок рта и, первый отвожу взгляд. – Порешаем после.
Откинулся затылком на земляную неровную насыпь и устало прикрыл глаза.
Один дом стоит на выезде из деревни, у самой дороги, и, один у подножия гор. Вероятнее, последний Хачукаева. Вдали от всех.
Еще, три захудалых дома на расстоянии двадцати-двадцати пяти метров друг от друга располагались по левую сторону и две времянки по правую. А если, на один дом приходится три-четыре человека, то выходит их в селе двадцать один – двадцать восемь. Из них женщины и дети. Допустим, отнимем меньшую половину от общей суммы и получим пятнадцать – двадцатцать боевиков. Хотя, с гарантией в девяносто процентов, что женщины, что малолетние опездолы подготовлены и вооружены до зубов.
Считай-не считай, но все равно макрушников много. Мы с Фанатиком в меньшинстве. Двое пленных против двадцати восьми выдрессированных вооруженных головорезов уверенный путь к смерти. А я, пока на тот свет не спешу.
Значит, идти в лобовую атаку не варик. Единственный шанс, заманить соперника в ловушку хитростью.
Как?
Думай, Туман… Думай. Должен быть выход. Даже, в самой непробиваемой стене можно проломить брешь.
Открыл глаза и устремил в догорающее вечернее открытое небо непроницаемый затуманенный давними эпизодами взгляд. Отмотал в голове минувшие назад дни и воскресил в памяти последнюю встречу с Хачукаевым.
Всего их было три.
– Ну? – я небрежно отбросил кнопочную мобилу на деревянный, заваленный оружием и бабками стол, и, поднялся со скрипучего покосившегося стула. – Барин получил очередную партию груза. Все в порядке. Что с зеленью? – играя желваками, цепким взглядом ни на минуту не отпускал Хачукаева, который с напряженным прищуром уставился в экран покореженного поцарапанного ноутбука, но спустя мгновение все же расслабленно откинулся в кресле и мерзко улыбнулся.
– Перевел последнюю часть. Деньги на счетах. Как и договаривались.
– Тогда, на этом моя работа выполнена, – развел руками, чувствуя в рукаве припрятанное холодное лезвие ножа. – Это была наша последняя встреча, Аббас. Поставка оружия, состав поезда и маршрут отлажен как часы. Посредник вам больше не требуется.
Я выполнил все, что требовал от меня Барин. Теперь, осталось выбраться живым из этого ада.
– Да, Денис, спасибо за оказанную нам помощь. Ты правильно мыслишь, парень. Посредник в поставке с Россией больше не нужен. Но, ты слишком много знаешь о нас. О моих людях и, моем местоположение.
Я, было, повернулся боком, но после сказанного застыл неприятным взглядом на высоком коренастом мужике лет пятидесяти с раскосыми черными как у бойцовского пса глазами и скрывающейся за густой на смуглой роже растительностью ледяной змеиной полуулыбкой.
Я о чем-то таком предполагал, когда шел сюда. Был подготовлен к любому исходу. Знал, без боя не дамся. Знал, что этот черт может в моменте взбрыкнуть и не выпустить обратно. Замочить и по-тихому прикопать мой труп на заднем дворе.
– Аббас… – полностью корпусом поворачиваюсь к нему и расставляю ноги на ширине плеч. – Я не боюсь смерти, – вкрадчиво ему в глаза. – Че хочешь? Вальнуть? Ну, рискни… Предупреждаю… либо тебя, либо твоих людей я успею с собой захватить на тот свет.
В гробовой тишине, мы долгие минуты остро вглядывались в сощуренные глаза друг друга. Каждый из нас был готов разорвать цепи и насмерть вгрызться в глотку соперника. Вопрос времени. Скорости. Хитрости. Умение рисковать. Преимущество в применение и использование оружия. И, из схватки выйдет победителем тот, кто умеет быстро соображать.
И это был Аббас.
Он громко рассмеялся, запрокинув голову, в тот момент, когда я не дрогнув лицом, продолжал стоять, словно пригвожденный к месту.
– Ты мне нравишься! – грозит грязным пальцем, сверкая клыками. – Проверка на вшивость, Денис. Ты свободен. Барину обязательно передам о твоем умение вести дела.
Заиграл желваками и, не удержавшись, сощурился и погано хмыкнул, так, будто передо мной не что иное, как недоразумение.
Без звука покинул его халупу, столкнувшись нос к носу в дверях с Хачукаевской шестеркой.
– Баргишь, брат, проходи дорогой гость. Я ждал тебя, – сходу к неизвестному подмазывался Аббас.
Не глядя, с ненавистью к этим тварям бартанул пса плечом и, оскорбительно сплюнув на землю, отправился своим ходом в лагерь.
Ушел в самоволку, когда Цым, наш капитан, выкроил мне время для сна. И, он же, по возвращению меня спалил.