Порок

Райх Илья

Евгений не удивлялся ходу рассуждений пациента клиники, как в первые моменты их дискуссии, когда Воинов легко читал его мысли. Но все же – откуда он может все знать? «Да, он говорил, что прошел путь очищения, но…» – думал Евгений о Воинове. В следующий момент Евгений неожиданно для себя проронил фразу, ставшей итоговой в потоке хаотичных мыслей:

– Да, я уже использовал его в своих фантазиях! – перед ним пронесся коллаж из ярких картин: томные глаза Татьяны в автомобиле, она же в компании юнца и картина, когда он с Рианой застал его в кинотеатре. Да, реальными в фантазиях должны быть не только женщины, но и мужчины.

Мало

иметь подходящую структуру тела, лица, надо хорошо знать характер, нравы и, конечно, бытовые привычки: что пьет и ест, как пьет и ест, тон голоса, манеры, во что одет герой мысленных представлений. И только зная, чем характерен тот или иной персонаж, можно построить фантазию, соответствующую действительности. Женщина-соседка по подъезду всегда вызывает больше сексуальных фантазий, чем самая изощренная порноактриса, как и парень со двора интереснее, чем самый известный актер из блокбастеров.

– А вы становитесь все более привлекательным как собеседник, – отреагировал Воинов и присел на кровать.

Евгений промолчал, но его молчание было следствием, что он завис между хлынувшими воспоминаниями и доводами Воинова, с которыми он был полностью согласен. Для Евгения, который хоть и был горазд на выдумки, было в диковинку, что он впервые в компании мужчины смог вспомнить о своем моральном грехопадении, составленном из фрагментов прошлого. Да, они обсуждали многое, но чтобы беседы вызывали эмоции, которые формировались в эрекцию – такого еще не было. Воинов тут же прочитал в глазах собеседника неловкость и сделал вид, что не замечает нервозности в его поведении. Евгений встал, когда почувствовал, что в паховой области все улеглось, и уже ничего не распирает его джинсы.

Хозяин камеры-палаты спросил:

– На сегодня хватит?

– Наверно, хватит! – ответил Евгений, он надел спортивную черную шапочку, затянул шарф и уже готов был попрощаться. Но в этот момент Воинов поднял голову и задал еще один вопрос:

– У вас не было психических травм?

– Не понял?

– Ну, вот один мой знакомый рассказал, что он как-то присутствовал на аборте. И после этого целый месяц у него не возникало желания вступать в половой контакт с женщинами. Эта травма убила у него одну из сказок жизни, иллюзию, с которыми мы живем с детства.

– Нет, меня миновала столь плачевная участь, – без раздумий ответил Евгений.

– Вы уверены, ведь каждой сказке приходит конец?

Воинов, несмотря на апатичное состояние, желал завершить начатую беседу.

– Постойте! – Воинов решил подойти с другой стороны. – Вы лучше меня знаете, что значит развеять таинство природы, заложенное между ног у женщины.

– Лучше тебя? Не думаю, что я осведомлен лучше! Ты по части знания слабого пола – профессор! А я твой ученик! – Евгений говорил с иронией.

Воинов улыбнулся в ответ и, сказав, что польщен комплиментом, на правах научного наставника попросил Евгения немного задержаться, чтобы поведать ему небольшую историю:

– Вам знакома работа акушера-гинеколога?

– Нет. Кроме того, чем занимается акушер, мне ничего не известно.

– Но у вас очень много общего.

– Да? – удивился Евгений.

– Хирургический аборт – крайняя вещь, но если женщина решилась на него, то ей предстоит пройти через испытания, где сочетание боли и смятения от вынужденной позы сродни изнасилованию. Но если эта

процедура открывается перед глазами мужчины, то и для него не все однозначно. Когда холодными металлическими инструментами выскабливают из некогда таинственного нутра оборванные кроваво-желтые куски зародыша, то приходит осознание, что из тебя навсегда изживают тайную тягу к женской вселенной красоте. Что есть женское влагалище для мужчин? До того как оно предстанет перед нами в виде противного месива, стекающего в металлический кювет, это далекая звезда на черном небе и миг таинства. Мужчина, когда воочию созерцает желанную женщину, ловит себя на мысли, что где-то далеко между ног в бездонном пространстве затаилась маленькая звездочка и ждет своего часа грехопадения. И питает себя надеждой, что именно в нем она разглядит судьбоносного звездочета. Аборт длится минут двадцать, за это время вселенная переворачивается с ног на голову, к концу операции мужчину одолевает только одно чувство – чувство сожаления, что ты не покинул холодную хирургическую операционную перед началом истязания. И не проходит и дня, чтобы мой знакомый не сожалел об этом…

– Я уж подумал, что ты говоришь о себе, ведь тебе знакомо чувство унижения, когда ты терзал своих жертв, словно хирург-неуч.

– Это история моего знакомого, он учился в медицинском институте, и однажды на старших курсах ему впервые пришлось пройти через испытание – присутствовать на аборте. Он, как и вы, входит в группу риска.

– В группу риска?

– В этом ваша общность, ведь вы по долгу службы частенько находите убиенных женщин в неприглядном виде, тем более что я лично оставил для вас как минимум два пейзажа звездного падения.

– Значит, Баумистрова не в счет?

– Да, она отделалась очень легко.

– Может, тебя еще и поблагодарить, что ты ее не истерзал? – возмутился Евгений.

– Ухоженные женщины – это отдельный сорт, это редкость, они многое бы отдали, чтобы уйти в последний путь неотразимо и приглядно.

– Ну ты и псих! – воскликнул Евгений. – Ты настоящий псих, а я уж начал сомневаться… – Евгений быстро встал со стула, подошел к двери, постучал по ней. Она отворилась, но, указав надзирателю, чтобы он прикрыл дверь с обратной стороны, Евгений повернулся к Воинову и произнес:

– Ты говоришь правдоподобно, я с тобой соглашусь, что такие женщины, как Баумистрова – редкость, – Евгений говорил с сарказмом на лице. – Но в вопросе насчет тяги к возрастным особам произошла заминочка.

– Хотите сказать, что осуществили мечту детства?

– Да, можно сказать и так!

– Готов огорчить вас!

– Что?

– Невозможно излечить болезнь, которая преследовала вас многие годы, одним хирургическим вмешательством.

– Ну, это мы посмотрим! – усмехнулся на прощание Евгений.

Глава тридцать третья

Павел Сергеевич готовился выйти из номера гостиницы. В родном городе предприниматель всегда останавливался в гостинице, после развода он передал всю жилую недвижимость покойной бывшей жене Екатерине.

Да и сентиментальность он считал пороком, поэтому, как только умерли его родители, продал и их небольшую квартиру. Друзья остались в прошлом, да и с родственниками он связей не поддерживал. Поэтому единственным местом, где он мог себя чувствовать в покое и комфорте, был номер «люкс» гостиницы.