Порок

Райх Илья

Он не зашел к патрону, боялся, что Александр Федорович учует запах, впрочем, Житомирский весь день практически отсутствовал на рабочем месте. Евгений, как огнедышащий дракон, всех и вся обдавал кислым запахом перегара. Наблюдая, как сотрудницы мучительно корчатся от невыносимого зловония, Евгений заперся в кабинете. Его потревожили только ближе к обеду, тихо постучали в дверь кабинета. Еле встав, он подошел к двери: «Кого еще принесло?».

Перед ним стоял мужчина среднего роста, с короткой стрижкой, в сером костюме.

– Можно к вам?

– Да,

конечно! Заходите, – Евгений, перед тем, как запускать незнакомцев в кабинет, всегда интересовался, по какому вопросу пришел посетитель и просил представиться. Но сегодня был не в состоянии. Да и интуитивно почувствовал, что статус гостя высок, и внешне лицо показалось знакомым.

Но тут, окончательно вспомнив, Евгений удивился, потому что понял, что перед ним стоит генерал Степанов, а сегодня Евгений никак не ожидал встретиться с героем вчерашнего рассказа Вовчика.

– Садитесь, – предложил Евгений.

Генерал присел на стул напротив рабочего стола Евгения, он чувствовал себя уверенно. Евгений опустился на рабочее кресло, ему было плохо, голову давило, и он не мог сконцентрироваться.

Генерал быстро сообразил, что хозяин кабинета хандрит. Он набрал номер и, не отпуская взгляда от мученического лица Евгения, по телефону сделал ряд быстрых распоряжений. И уже после представился:

– Михаил Иванович Степанов, – произнес он и многозначительно кивнул головой.

Евгений приосанился.

– Я понял, я вас узнал, несколько раз мы виделись на совместных оперативках. А меня зовут Евгений.

– Хорошо, очень приятно, Евгений, – в этот момент постучали в дверь. – Это ко мне, – произнес Михаил Иванович и подошел к двери. Кто-то за дверью быстро передал ему сверток.

Затем, подойдя к Евгению, генерал раскрыл сверток, там была бутылка коньяка.

– У вас есть рюмки? – Михаил Иванович оглядел кабинет.

– Да, сейчас, – ответил Евгений. Он встал, достал из тумбы стола два хрустальных фужера на ножках и дрожащими руками поставил их на рабочий стол.

– Надо подлечиться, – Михаил Иванович разлил содержимое и один из фужеров протянул Евгению. – За личное знакомство!

– Что за коньяк? – спросил Евгений, усаживаясь на свое место.

– Армянский, четыре звезды.

– Да, неплохой, – похвалил Евгений, попробовав.

– Не хуже французского.

Михаил Иванович встал и подлил Евгению еще коньяку. В его действиях не было заискивания, в чужом кабинете он вел себя достаточно раскованно, а с Евгением по-свойски, будто знакомы они были не первый день.

– У меня к вам деликатный вопрос, – начал Михаил Иванович.

Этого момента Евгений ждал и не сомневался, о чем пойдет дальнейшая беседа.

– Я слушаю, – Евгений приободрился, коньяк явно пошел на пользу.

– Ваш отдел расследует дело Шишкина… мне бы хотелось сделать ряд напутствий лично вам, – конечно, если не сочтете это за наглость, – Михаил Иванович говорил неторопливо, с чувством ответной благодарности.

Генерал изложил свою версию конфликта

авторитета Барсука с капитаном Шишкиным. По его словам, эта была самооборона, и застреленный – типичный авторитет-беспредельщик, и таким место в тюрьме. Как показалось Евгению, что-то общее мелькнуло между Степановым и героем культового фильма «Место встречи изменить нельзя» Глебом Жегловым, известным своей фразой: «Вор должен сидеть в тюрьме».

Но схожесть между двумя героями на этом и закончилась. Все-таки генерал Степанов был не настолько идейным, как Глеб Жеглов. Но говорил так же красноречиво:

– Александр Шишкин, рискуя своей свободой и честью, смог избавить наш мир от поганой нечисти. Одной мразью стало меньше!

И теперь, когда Барсук не сидит в тюрьме, а лежит в земле, уголовное дело в отношении благородного палача Шишкина, который, по словам Михаила Ивановича, посвятил всю свою жизнь борьбе с криминалом, стало делом чести для правоохранителей. Так генерал подошел к главному вопросу и спросил, может ли Евгений указать в показаниях, что на допросах Шишкин вел себя неадекватно. А там уж дело психиатров из диспансера.

Евгений замешкался, он не знал, что ответить. Отказать генералу или переложить всю ответственность за Шишкина на людей в белых халатах? В визите генерала был один плюс – перестала болеть голова, а поспособствовал этому коньяк или просьба генерала – непонятно. Евгений морально был не готов к столь неожиданной просьбе. Он поднял фужер, чтобы отпить коньяку, но тот оказался пустым, Михаил Иванович тут же привстал и налил очередные сто грамм напитка. Такому услужливому генералу отказать было невозможно. Когда еще в жизни старший по званию, легенда сыска будет вот так обхаживать тебя, простого следователя. Ответ пришел на ум самый безобидный и ни к чему не обязывающий:

– Все зависит, как решит Житомирский.

– С ним все решено, он послал меня к вам, сказал, что вы способный и понимающий человек, что все зависит от вас, от начальника первого отдела, – генерал лукаво улыбался. Да, уговаривать он умел.

– Да, – пробурчал Евгений. – В последнее время все успевают решить вопросы с моим начальником до разговора со мной.

– Это вы о чем?

– Да о своем… так….

– Ну, договорились мы с вами или нет?

– Вы думаете, у меня есть выбор, если за меня все решили? – со смешком произнес Евгений.

– Отлично! Я так и знал, что с вами можно иметь дело, всегда один шаг от дружбы до войны, как от любви до ненависти, – Михаил Иванович встал, подправил костюм и подошел к двери.

Последняя фраза дала повод Евгению для очередных размышлений, его лицо приняло озадаченный вид. Но, подняв глаза на уходящего генерала, он не удержался от вопроса и спросил:

– А вы хорошо знаете Баумистрова?

– Павла Сергеевича? Да, конечно, даже очень, мы друзья, – с важностью в голосе ответил генерал. – Ну и сегодня я приобрел еще одного друга, в вашем лице… я думаю, что мы встречаемся не в последний раз.