Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
Шестнадцатипудовый шар с грохотом полетел вниз. В японских окопах поднялась тревога, японцы открыли беспорядочный огонь по направлению шума, засвистели пули. Достаточно было одной из них удачно попасть в мину, и она взлетела бы на воздух.
– Бежим назад!
– скомандовал прапорщик и ринулся к окопу.
Блохин все же сперва пробежал вслед за миной до самого конца желоба и только тогда вернулся обратно. Припав за бруствером почти к самой земле, они с трудом переводили дух от волнения и с нетерпением ожидали взрыва. Грохот все еще катящейся мины постепенно ослабевал, один за другим раздались два небольших
– Не наша, - быстро прошептал Звонарев.
– Японец, верно, хочет ее остановить и бросает ей навстречу бомбочки, отозвался Блохин.
– Хоть бы фитиль не затух, - забеспокоился прапорщик.
Через мгновение внизу вспыхнуло яркое пламя и грохнул оглушительный взрыв. С бруствера слетело несколько мешков с землей. Над головой засвистели осколки.
Затем в японских окопах наступила полная тишина, только луч прожектора торопливо заметался в разные стороны. С какого-то форта или крепостной батареи сзади высоко взвилась ракета, за ней другая, и, разорвавшись, рассыпались тысячами огненных звездочек, освещая далеко все вокруг.
– Вот дураки! Они нас выдадут, - выругался прапорщик, совсем припадая ко дну окопа.
При ярком свете сразу же разгорелась с обеих сторон ожесточенная ружейная и пулеметная стрельба и быстро распространилась по всему фронту. Звонарев и Блохин оказались под перекрестным огнем, целые рои пуль с визгом носились над их головами.
– Ложись!
– приказал прапорщик приподнявшемуся Блохину.
– А вдруг японец пойдет в атаку и заберет нас?
– с сомнением проговорил солдат, опускаясь на землю.
– Наши не допустят сюда японцев, - успокоил его прапорщик.
Прошло добрых четверть часа, пока стрельба настолько утихла, что Блохин рискнул выглянуть из-за бруствера. При свете прожектора он разглядел огромную яму среди японских окопов. Вокруг нее валялись трупы и огромные каменные глыбы, вывороченные из земли при взрыве.
– В самый раз угодили, Сергей Владимирович! Можно теперь и домой идтить.
Прапорщик, в свою очередь, рискнул выглянуть из окопа. В то же мгновение пуля сбила у него с головы папаху.
– Зацепило?
– тревожно спросил Блохин и, не дожидаясь ответа, провел своей шершавой рукой по лицу и волосам Звонарева.
– Кажется, цел, - еще неуверенно отозвался прапорщик, ощупывая голову.
– Ну и ударила же ваша мина!
– подошел Енджеевский.
– В блиндажах до сих пор еще пыль не улеглась.
Лампы сразу потухли, все посыпалось со стен, у меня у дверь соскочила с петель.
Попрощавшись с Енджеевским, прапорщик направился на батарею литеры Б, где его с нетерпением ожидал Борейко.
– Наделал же ты, Сережа, переполоху и у японцев и у нас!
– встретил его поручик.
– Со всех сторон звонят по телефону, спрашивают, что случилось.
– Уже все знает - удивился Звонарев.
– Ну он никого ни о чем не предупредил. Да и я, признаться, после взрыва со всех ног бросился на батарею: думал, что начинается грандиозная драка.
– Поднеси Блохину стакан водки. Если бы не он, меня разнесло бы в куски.
– И прапорщик рассказал о своих переживаниях.
– Верно, здорово за тебя молится твоя великомученица Варвара, - шутил поручик и вдруг оглушительно крикнул:
– Филя, подь сюда, сучий сын!
Блохин выскочил, как из-под земли.
–
– налил Борейко стакан водки.
– За что жалуете, вашбродь?
– удивился солдат.
– За спасение прапорщика от верной смерти. Расскажешь потом все его барышне, она тебе еще поднесет.
– Нет уж, пожалуйста, Варю сюда не вмешивайте.
Опять будет реветь в три ручья, - запротестовал Звонарев.
– Она способна на это?
– удивился Борейко.
– Представь себе, и даже очень!
– Значит, быть тебе за ней замужем, - хлопнул поручик по спине Звонарева.
Блохин захохотал, почтительно закрыв рот рукой.
– Пошли домой, на Залитерную, - обернулся к солдату Звонарев, и они зашагали по разбитой и скользкой от дождя дороге.
После штурма наступило затишье. Японцы, потеряв пятнадцать тысяч человек и добившись лишь незначительных успехов, усиленно занялись траншейными работами, проводя все новые и новые параллели в непосредственной близости от русских. Одновременно из Японии шли большие пополнения, которые надо было обучать тактике осадной войны. Артурцы, в свою очередь, использовали затишье на фронте для исправления нанесенных фортам и укреплениям повреждений и создания тыловых линий обороны. Как и прежде, всеми работами руководил Кондратенко, а Стессель и Смирнов отсиживались в своих штабах, ведя между собой бумажную войну из-за всякого пустяка.
Звонарев продолжал пребывать на Залитерной, отдыхая после пережитых треволнений. Борейко умудрился организовать на батарее литеры Б, в непосредственной близости японцев, лабораторию по изготовлению ручных гранат и одновременно мастерил пушку для стрельбы минами. По мере сил Звонарев помогал ему.
Стоял серый, уже по-зимнему холодный день. Временами срывался снег. В офицерском блиндаже наталитерной было сыро, дымно и неуютно Звонарев мерз, был голоден и поэтому зол. Варины обеды все больше оскудевали, а с ними тощал и прапорщик. Девушка тоже сильно похудела. На осажденную крепость вплотную надвигался голод, но осаде не было видно конца.
Вошедший в блиндаж Ярцев принес несколько приказов и распоряжений, полученных из Управления артиллерии.
Звонареву бросилась в глаза длиннейшая "Ягска" Фока "О пределе обороны каждой крепости", взяв ее, прапорщик с удивлением стал читать:
"Осажденную крепость можно сравнить с организмом, пораженным гангреной.
Как организм рано или поздно должен погибнуть, так равно и крепость должна пасть. Это должны знать и всегда помнить доктор и комендант. Конечно, никто не мешает им верить в чудо, но их на войне не бывает. Гангрена поражает организм с конечностей, - доктор должен своевременно их удалить; так и крепость теряет прежде всего свои передовые форты, - и комендант должен своевременно их очистить, дабы вовремя уйти из-под удара. Доктор постепенно отделяет пораженные органы; комендант же постепенно оставляет периферию и уводит войска в цитадель. Ни один доктор не станет вновь приобщать к организму удаленный орган, - так и комендант не должен пытаться вернуть утраченные форты и укрепления, ибо это ни - когда не может увенчаться успехом и поведет только к напрасным жертвам. Доктору, для того чтобы удалить больной орган, нужны ассистенты, - так и коменданту нужны надежные помощники, чтобы выполнять его приказания об очистке фортов и укреплений".