Поручик Ржевский или Дуэль с Наполеоном
Шрифт:
— Корнет, это по вашу душу, — сказал Ржевский. — Не иначе, муж Глашкин.
Вбежавший быстро огляделся и, заметив гусар, с воплем бросился к их столу.
Ржевский и Лебедев — Кобылин спокойно смотрели на него не двигаясь с места.
Васильков вскочил.
— Простите великодушно… имею честь, корнет Васильков, — залепетал он. — Я не виноват… я только выполнял приказ.
Но человек в кальсонах, не обращая на него внимания, повернулся к Ржевскому, метким глазом признав в нем старшего.
—
— Не морочьте мне голову, любезный, — фыркнул Ржевский. — Когда она успела? И часу не прошло.
Человек в кальсонах, озираясь на прислушивавшихся к ним мужиков, понизил голос:
— Позвольте попросить вас выйти на минуточку.
— Как-с? — Ржевский вскочил. — Стреляться?
— Нет, прошу вас, поручик, — схватил его за рукав Васильков. — Это дело моей чести.
— Остыньте, корнет! Вы промахнетесь.
— Извините, господа, — сказал человек в кальсонах, — но хотелось бы все же оставить их в живых.
— Кого? — в один голос спросили корнет с поручиком.
— Расскажите толком, в чем дело, — сказал Лебедев — Кобылин.
Человек, наклонившись к ним, зашептал:
— Меня зовут Авдей Пахомыч. Я управляющий. Моя госпожа, Лавра Тимофеевна, вдова недавно скончавшегося генерал — майора Шишкина, после завтрака прошла в спальню, чтобы прилечь соснуть. Она всегда почивает после еды.
— Можно короче? — буркнул Лебедев — Кобылин.
— Их превосходительству не очень — то полезно спать наевшись, в виду ее тучности.
— Еще короче!
— Ее сейчас мудохают семеро!!
— Ух ты! вот это да! — воскликнул Васильков.
— Это и впрямь интересно, — промолвил Ржевский.
— Скорее, прошу вас, помогите!
— Кому: ей или этим семерым?
— Ох, не до шуток нам, ваше благородие.
Гусары выбежали из кабака вслед за управляющим.
— А кто они — французы? — спросил Васильков.
— Какой там! Наши, деревенские. С самогону бесятся.
— Тогда, корнет, вам еще рано, — сказал Ржевский.
Оставив Василькова стеречь коней, Ржевский и Лебедев — Кобылин спустя две минуты уже влетели в переднюю господского дома.
— Батюшки! Отцы родные! Бог вас послал! — запричитали няньки и девушки, выбежавшие им навстречу.
Глава 17. Адъютант ее превосходительства
Гусары ворвались в спальню.
Генеральша лежала на широкой постели, окруженная тремя мужиками. Один держал ее за руки, другой — за ноги, третий снимал штаны. В воздухе стоял тяжелый запах перегара.
— Отставить бардак! — рявкнул Ржевский, обнажив саблю. — В капусту порублю!!
Мужики в панике бросились кто куда. Один юркнул под кровать, другой спрятался за шкаф, а тот, который был в спущенных штанах рванулся было к окну, но, запутавшись в штанинах, рухнул на пол.
— А где еще четверо? — обернулся Ржевский к управляющему.
— Трое их было, со страху перепутал.
Пока гусары метелили пьяных мужиков, генеральша рыдала, уткнувшись лицом в подушки.
Притомившись махать кулаками, гусары повязали разбойников и усадили их на пол.
— Кто зачинщик? — грозно спросил Ржевский. — Ну!
Мужики молча переглянулись, пожимая плечами.
— А что, на? — сказал тот, который теперь уже был в штанах. — Вам, господам, можно, на? Вы, баре, наших девок по кустам пользуете, на? Когда хотите и как хотите, на. А нам нельзя, на?
— А ну молчать, на! — рявкнул Ржевский, пихнув его сапогом. — Что дозволено Юпитеру, то не дозволено мужику.
— Эт сразу видно, что вы из Питера, — промямлил самый хилый из мужиков. — Обычаев наших не знаете.
— Каких обычаев? — спросил Лебедев — Кобылин. — Не стыдно вам втроем — на одну женщину?
Мужик только с досадой цыкнул дыркой от выбитого зуба.
— Отпустите их, господа, — раздалось вдруг из — под подушек. — Они ни в чем не виноваты.
Ржевский, подойдя к постели, взял лежавшую лицом вниз генеральшу за руку.
— Успокойтесь, ваше превосходительство. Вы переволновались. А они под суд пойдут. Мы им это дело не спустим. Кстати, позвольте представится, имею честь, поручик Ржевский!
Всхлипы тотчас прекратились. Генеральша приподняла голову.
— Ржевский? Уж не тот ли?..
— Который?
— Я много слышала о вас.
Она дернула его за руку, да так сильно, что поручик сам не заметил, как очутился на постели у нее под боком.
— Я польщен, сударыня, — сказал поручик, тщетно пытаясь освободиться из — под придавивших его грудей. Он с первого взгляда понял, что генеральша была немолода, некрасива и вдобавок с огромной бородавкой на носу.
Лебедев — Кобылин решил не мешать поручику крутить роман.
— Я запру их в сарае, — сказал он, подымая с пола связанных мужиков.
Подталкиваемые гусаром, они понуро поплелись из комнаты. Авдей Пахомыч тоже вышел, прикрыв за собой дверь.
Ржевский остался наедине с генеральшей.
— Я вам так признательна, поручик, — говорила она, тычась бородавкой ему в плечо. — Если б не вы, невозможно представить, что бы со мной было!
— Отчего ж невозможно? — пробурчал Ржевский. — Вы получили бы тройное удовольствие.
Он не прекращал своих попыток встать с постели, в результате чего в какой — то момент оказался верхом на генеральше. А та словно только этого и ждала. Порывисто обхватив поручика пухлыми руками за шею, она прижалась мокрой щекой к его усам.