Поручик Ржевский или Любовь по гусарски
Шрифт:
Царь показал разлегшейся на ковре царице кулак:
– Смотри у меня, Лизон! Смотри!!
– Было бы на что!
– скривилась она.
За спиной Александра раздался чей-то ехидный смешок. Царь резко повернулся. Негр сделал невинное лицо. Но было поздно.
– А ты чего зубоскалишь!
– набросился на него Александр.
Отвесив ему оплеуху, император с изумлением уставился на свою почерневшую ладонь.
– Акакий Филиппыч, что сие означает?
Тайный советник подошел
– Ничего не понимаю, государь.
Поручик Ржевский не удержался и в свою очередь врезал негру по морде. С воплем слетев со стула, негр упал на императрицу.
– Экзо-о-о-тика...
– прошептала Елизавета, прижав его к груди.
– О негр, какой ты черный...
– Эта скотина, государь, полгода не мылась, - сказал Ржевский.
Но царя это уже не волновало.
– Слезь с моей жены, обезьяна!
– орал он, пиная негра сапогами.
– Слезь, а то хуже будет.
– Я не обезьяна, я Абрамзон, - вдруг сообщил тот.
– Я только служу негром.
– Все равно слазь!
Бедняга и сам был бы рад отделаться от царицы, но она его не пускала, крепко обвив руками и ногами. И хихикала и шептала ему на ушко всякие глупости.
– Позвольте мне, ваше величество, - сказал Ржевский.
– Действуйте, поручик. Скорее!
Ржевский навалился на Абрамзона. Снизу раздался заливистый смех императрицы:
– Господа, вы меня совсем задавили!
– Нет, я сойду с ума!
– схватился за голову царь.
– Пусть это будет негр, Абрамзон или кто угодно, но только не Ржевский. Акакий, сволочь, что же вы смотрите? Растащите их!
Но вмешательство тайного советника только добавило неразберихи. Несчастный самодержец стоял над грудой копошащихся перед ним тел, с трудом различая, где рука императрицы, а где нога Ржевского. Не менее трудно было отличить зад Акакия Филиппыча от рожы Абрамзона.
Промаявшись от ревности еще немного, царь в конце концов махнул рукой:
– А, присоединяюсь. Куча мала!
– и запрыгнул на них сверху.
Глава 13
Узурпатор
Когда Жозефина вошла в императорские покои, Наполеон Бонапарт сидел за столом, в треуголке, при сабле, и подписывал декреты.
– Это ты, Жужу?
– спросил он, не поднимая головы.
– Да, ваше величество.
– Зачем же так официально?
– Прости, Боня, но с тех пор, как ты дал мне развод и женился на Марии-Луизе...
– Ложись!
– перебил Наполеон, по-прежнему не отрываясь от своих бумаг.
– Жена уехала в Дрезден, повидать своего папу Франца, так что на этот счет можешь не беспокоиться.
Обойдя его кресло, Жозефина с вызовом легла на противоположный край стола. Бонапарт даже не повел бровью.
Она невольно залюбовалась его каменным лицом.
– Какой у меня сейчас месяц?
– отрывисто спросил Наполеон.
– Термидор? брюмер?
– Июль. Ты же отменил республиканский календарь еще семь лет назад.
– Да? Проклятье! Придется переписать этот лист заново.
– Оставь, мой милый, уже поздно. Ты не жалеешь ни себя, ни своих подданных. Я слышала, вчера твой министр финансов сошел с ума и сидит теперь у себя дома, пересчитывая собственные пальцы.
– Так и должно быть!
– мрачно ответил Наполеон.
– Человек, которого я назначаю министром, через четыре года не должен быть в состоянии помочиться.
– Но у него, по слухам, недержание.
– Это неудивительно: он всегда был излишне болтлив, - отмахнулся Бонапарт.
В спальне наступила тишина, и только перо едва слышно поскрипывало в руке Наполеона.
– Боня, ну ты хоть взгляни на мое новое платье!
– не выдержала Жозефина.
Он бросил на нее быстрый взгляд (первый за этот вечер) и вновь уткнулся в бумаги.
– Такие платья годятся для молоденьких женщин, - пробурчал он, задрожав левой икрой.
– В твоем возрасте они невозможны.
– Боня, Боня, ты так и не научился говорить женщинам комплименты...
Лежа на краю стола, Жозефина нежно коснулась своей босой ногой его плеча. Он не глядя поцеловал ей большой палец и продолжал писать.
– Наполеон, мне скучно!
– Хочешь...
– Конечно!
– Я не о том. Хочешь свежий анекдот про поручика Ржевского?
– Уи.
– Императрица Елизавета опять родила девочку!
Жозефина даже не улыбнулась.
– Тебе не понравился анекдот?
– мрачно спросил он.
Она пожала плечами.
– Пардон, но... я не нахожу в нем ничего смешного.
Наполеон раздраженно дернул рукой, и декрет о назначении трактирщика Фуко министром внешних сношений украсила жирная клякса. Он угрюмо выдернул из-под бедра лежавшей на столе Жозефины чистый лист.
– Как же так?
– сказал он.
– Супруга Александра опять родила девчонку, а ты говоришь, "ничего смешного"? Этот анекдот просто вершина остроумия!
– Но при чем здесь Ржевский?
– Вот это-то как раз и смешно, что анекдот - про него, а он тут вроде и не при чем.
– Боня, ты сегодня переутомился. Зачем ты забиваешь свою гениальную голову этими дурацкими анекдотами? Оставь в покое свои декреты и займись-ка лучше мной.
Отбросив перо, Наполеон вскочил и принялся маршировать из угла в угол. Правую руку он по старой привычке гордо держал на животе.