Послание Геркулеса
Шрифт:
– В чем дело?
– спросил Гамбини, у которого нервы частенько шалили.
– Я подумал, насколько все это неудачно. Они очень далеко от нас. Мы, кажется, все считали, что, когда возникнет контакт - если возникнет, - источник сигналов будет лежать в пределах шара радиусом пятнадцать - двадцать световых лет. Не больше. Тогда теоретически существовала бы возможность двустороннего обмена.
– Он бросил сумки в багажник и сел впереди рядом с Гамбини.
– Ну ладно, будем благодарны и за то, что можем получить. Хотя это больше всего похоже на археологическую
Гарри устроился на заднем сиденье.
У гостя было много вопросов. Он спрашивал о периодах обращения компонентов системы, о характеристиках пульсара, о качестве и природе поступающего сигнала. Гарри многого не понимал, но интерес его возрос, когда стали обсуждать физические странности Альфы и Гаммы. Гамбини избегал упоминать свои гипотезы, но Римфорд заморгал, увидев спектрограмму.
– У вас есть какие-нибудь объяснения этого явления?
– спросил он.
– Нет, - ответил Гамбини.
– Совсем никаких? Даже предположительных?
– Нет.
С этого момента Римфорд перестал слушать комментарии Гамбини, только сидел, задумчиво глядя в ветровое стекло. К моменту выезда на Кенилворт-авеню молчали все.
Гарри никогда не обращал особого внимания на одиноких мужчин и женщин, ужинающих в «Красной черте», «Кариоке» или «Вильгельме Телле». Но сейчас, в тускло освещенной кабинке, пытаясь читать «Пост», он как-то резко обратил внимание на пустые выражения их осунувшихся лиц. Одиночество редко бывает добровольным, по крайней мере среди молодых. И все же они приходили сюда каждый вечер, процветающие обломки жизненных крушений, одинокие среди мигающих свечей и глаженных льняных скатертей.
Гарри обрадовался, когда пришел Питер Уиллер. Он решил поесть в «Красной черте» ради возможности, что там появится кто-то из ученых или администраторов. Никого приглашать специально он не хотел, потому что это повлекло бы за собой объяснения, а он пока не готов был сознаться, что жена его бросила. Приходилось всерьез думать, как объявить об этом своим товарищам по работе. Они с Джулией решили, что их брак фактически распался, и потому считают, что лучше всего будет для всех его участников его расторгнуть. Да, так и следует говорить. По крайней мере в этом есть правда. Какая-то.
Уиллер сразу его увидел и подошел.
– Ну, - сказал он, - я думаю, мы произвели впечатление на Великого Человека.
– Он приехал уже под впечатлением, - ответил Гарри.
– Эд собирается повезти его на уик-энд к себе домой. Кажется, то, что Римфорд стал называть его по имени, для него чуть ли не важнее всего остального.
– Уиллер улыбнулся.
– Ты там когда-нибудь был, Гарри?
– Один раз.
– У Гамбини был дом окнами на океан возле Сноу-Хилла, штат Мэриленд. Он почти всегда ездил туда на выходные или когда на него накатывало настроение и он чувствовал, что его физическое присутствие в Годдарде не требуется. Дом был подключен к компьютерной сети Годдарда, хотя доступ к наиболее секретным системам был отрезан.
– Что-нибудь новое есть от Геркулеса?
– Ничего, - ответил Уиллер.
– Сигнал просто повторяется.
– И что такого забавного?
– Не знаю даже. Наверное, Лесли. Представление Эда, что мы можем привлечь к делу психолога и положить алтейцев на кушетку.
– Он покачал головой.
– Он всегда высмеивал попытки Дрейка, Сагана и сотрудников СЕТИ создать статистическую базу для оценки вероятности цивилизаций в галактике на том основании, что мы имеем в наличии лишь один образец. Не слишком он последователен.
Они заказали еду и напитки, и Гарри устроился поудобнее.
– А они там на самом деле есть, Пит? Я имею в виду инопланетян. Мне показалось вчера, что ты в этом убежден.
– Из-за спектрограмм? На самом деле, Гарри, если бы не Эд, я бы с самого начала не сомневался. Слишком трудно спорить с такой очевидностью. Но саму концепцию трудно принять. Особенно если учесть, что Эд так жадно хотел что-нибудь подобное найти. Уже одно это ставит все под подозрение. Он подрывает доверие к самому себе.
– Ты хочешь сказать, что результаты могут быть как-то подделаны?
– Нет-нет, ничего подобного. Скорее здесь просто отсутствие объективности. Чувство, что энтузиазм Эда действует на нас на всех. И я понимаю, что говорю сейчас не очень осмысленно, но терпеть не могу поспешных заключений. Даже когда…
– Когда что?
– Когда не видно альтернативных предположений.
Принесли напитки, ром с колой для Уиллера, скотч с водой для Гарри. Когда официант ушел, Гарри поднял стакан, пригубил и поставил на стол.
– То есть, - сказал он, - ты считаешь, что в системе Алтеи действительно есть какая-то цивилизация.
– Можешь назвать ее разумом. Да, что-то там должно быть. И я подозреваю, что Римфорд именно это сейчас говорит Эду. Всем нам предстоит попасть в учебники истории, Гарри.
– Всем?
– Гарри засмеялся.
– Кто был первым помощником Колумба?
И все же его охватил восторг. Приятно было принимать участие в великом открытии. Даже пусть его роль состоит в том, чтобы стоять у кромки поля и подбадривать игроков. Наверное, что-то прорвалось наружу, потому что из-за соседних столиков на него посмотрели с любопытством. Но ему было все равно. И это тоже было странно: Гарри всегда заботило, как его воспринимают.
Уиллер не обратил внимания на принесенный ему стакан.
– Я никак не могу избавиться от мысли, - сказал он, - что нас ждут еще сюрпризы. Эд считает, что у него все под контролем, но здесь слишком много неизвестных.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы продолжаем предполагать, что они такие же, как мы. Например, все мы ждем следующего сообщения. Но алтейцы обозначили свое присутствие и, быть может, не видят причин что-нибудь еще передавать. В конце концов, какой от этого толк им?
– Я об этом не подумал, - сказал Гарри. Глаза Пита хитро вспыхнули.