Посланник из Райского сада
Шрифт:
Элионте растерянно пожала плечами.
– Работа была не сложной на этот раз, да к тому же принесла мне удовлетворение, так что
я вовсе не устала.
Взгляд Птолетита помрачнел после этих слов.
– Удовлетворение! Как любишь ты пользоваться этим безликим определением! И из твоих уст я уже давно перестал слышать такие слова как радость, блаженство, счастье!
Элионте наклонилась к нему и нежно положила свою прохладную ладонь на его чело.
– Ну вот, ты снова об этом!
Птолетит устало прикрыл глаза,
Элионте тоже молчала, не зная, что сказать, чтобы обойти неприятную, запретную, по ее мнению, тему разговора. Однако ее друг, напротив, имел желание поговорить и именно о том, что и являлось причиной нынешнего его состояния.
– Скажи, а тебе давно ли доводилось видеть здесь хоть одно счастливое ангельское лицо?
Она молчала, опустив глаза.
– Вот видишь! – многозначительно сказал Птолетит и тяжело вздохнул.
И ты всякий раз пытаешься увести меня от этой темы, так, словно суждение об этом тебя совсем не касается! Так, словно тебе это все безразлично!
– Вовсе нет, Птолетит, вовсе нет! – горячо воскликнула Элионте.
– Это не может быть безразличным ни для кого!
– Так почему же ты всегда стараешься от этого укрыться?
Элионте испуганно на него взглянула. Птолетит никогда не бывал с ней так резок, и это не
столько обидело ее, сколько насторожило, воочию подтвердив догадку о том, в каком предельном состоянии он находится.
Он же резко поднялся, и потом также резко опустился перед ней на корточки, одарив колючим, враждебным взглядом.
– Ну, так что ты ответишь на это?
Элионте молчала, испуганно глядя на него во все глаза.
– Я знаю, каков будет твой ответ! – усмехнувшись, сказал Птолетит.
– Ты начнешь рассказывать мне о том, что низший Мир находится под контролем великих духовных существ, коими мы и являемся, кои и творят этот Мир, согласно воле Вечного Отца. Так?
– Та…ак! – растерянно произнесла Элионте.
Птолетит удовлетворенно кивнул, подтверждая тем самым, что другого ответа он и не ожидал. – И ты ответишь также, что главное в этом нашем творении старание и своевременное выполнение «Его» воли?
Элионте от страха, который породили эти кощунственные слова, непроизвольно прикрыла рот рукой, однако согласно кивнула в ответ на его пытливый вопрос.
– И ты скажешь, что всякий раз после очередного исполнения этой воли, которая и является нашим долгом, результат содеянного, каков бы он ни был, имеет право на то, чтобы оправдать нашу деятельность? Ведь главное, это старание, скажешь ты!
– Да, именно так я и думаю! – ответила Элионте.
– А тебе никогда не приходило в голову, что, так творя, мы уже давно не являемся творцами? Что творение, которое всякий раз оценивается либо плохо, либо удовлетворительно не может и не должно иметь права на существование! И ты никогда не задумывалась, почему у нас зачастую получаются именно такие результаты, а не другие?
–
– Приобретая опыт, говоришь? Старалась? – Птолетит тяжело вздохнул.
– Секрет наших неудач вовсе не в отсутствии старания, Элионте, и сколь бы преданно мы его не прикладывали, хороший результат от него не зависит!
– А в чем же он, этот секрет?
Он горестно усмехнулся и участливо положил руку ей на плечо.
– Вот этого я и не знаю!
– И это не дает тебе покоя?
– Не дает покоя! Если б дело было только в отсутствии покоя, то и беда была бы не бедой! Это разрывает мне сердце от жгучей, нестерпимой боли! Люди выходят из – под нашего контроля, Элионте, и мы, как ни стараемся, ничего не можем с этим поделать! Мы бессильны перед восприятием ими нашего влияния и не в состоянии ничего изменить так, словно всякий раз пытаемся повернуть реку вспять, а не повлиять на человеческий разум, и у нас при этом ничего не получается!
– Но почему это происходит с тобой сейчас?
– Почему сейчас? – Птолетит горестно усмехнулся.
– Да потому, наверное, что настало время.
Элионте с глубоким сочувствием взглянула на своего друга.
– Настало время?
– Да! Настало время прорваться нарыву, саднящему душу столько лет, взорваться гневу и отчаянию, лопнуть сердцу! Охарактеризуй это как хочешь!
После этих слов в глазах Элионте вновь появился страх.
– Ну что ты молчишь и смотришь на меня так испуганно? Разве ты не догадывалась, что это должно было когда-нибудь со мной произойти?!
Элионте опустила голову, больше не в силах выносить его гнев, так незаслуженно обрушившийся на нее, и по щекам ее покатились слезы.
Птолетит, опомнившись, приблизился к ней и взял за руку.
– Прости, Элионте! Прости! Мне не стоило так говорить с тобой! Не стоило, я знаю! Садись. – Он, нежно взяв ее за плечи, опустил на траву, а потом присел радом и умолк.
Элионте, немного успокоившись, и мгновенно простив любимого друга, вновь обратилась
к нему, думая о том, что он непременно должен перед кем-то выговориться, чтобы облегчить душу.
– Я знаю, что это случилось после того, как ты вернулся с Земли, Птолетит. Я поняла это там, возле Храма, когда увидела тебя.
– Разве это важно? Какая разница, после чего этому суждено было случиться?
– Как знать, может и важно!
– Для кого?
– Для меня, Птолетит.
– В чем ты пытаешься разобраться, Элионте? Неизбежное дало о себе знать, и свершилось это как неоспоримый факт! Так стоит ли копаться в причинах?
– Стоит! – на удивление твердо сказала Элионте. А потом склонила голову, прильнув к его плечу. – Что случилось там, на Земле? Расскажи мне. Я должна узнать об этом, я чувствую это сердцем.