Посланник Смерти
Шрифт:
– Одевайся, а я сейчас вернусь, – бросил старик, ничуть не обращая внимания на мое возмущение по поводу одежды. Вытащив откуда-то из складок своей средневековой хламиды костяной жезл с черным камнем в навершии, он что-то быстро пробормотал и с легким, почти неслышным хлопком исчез, оставив меня возиться с новым нарядом.
Приняв разумное решение временно ничему не удивляться, я с вздохами и ворчанием облачился в длинную льняную рубаху, поверх надел подбитый мехом кожаный жилет и набросил плащ, кое-как закрепив его двумя фибулами (название этих старинных «пуговиц» я тоже вспомнил уже по ходу дела) на жилетке. На ноги натянул сапоги с каблуками, с некоторым удивлением заметив, что
Только я закончил, как прямо из воздуха возник старик и грубо схватил меня за руку:
– Живо! За мной! – и словно в какой-то замедленной киносъемке стал величаво и немного смешно заносить ногу для шага.
– Что зд… – начал было я упираться, но тут меня с силой дернули за собой, и я непроизвольно сделал шаг.
Должен признать, шаг получился что надо! Я впервые поверил в реальность сказки о семимильных сапогах-скороходах.
Мимо нас, как черные крылатые стрелы, проносились птицы, как, словно живые каменные гиганты, проплыли белопикие горы, быстрее дыма от лесного пожара улетели прочь облака, оставшись возле усыпанных искрящимся под солнцем снегом вершин хребта.
Так мы «прошагали», наверное, минут пять, лишь на мгновения останавливаясь на узких площадках среди гор. Затем, как по команде, все замерло, и я еще с минуту стоял на мягкой траве альпийского высокогорного луга, разглядывая лежащую впереди и внизу широкую реку, текущую по зеленой долине. Мы же остановились на самом краю скального отрога, падающего в низину отвесной гранитной стеной. Только где-то вдалеке ступенька альпийского луга сужалась до тропинки, ведущей к краю стройного вечнозеленого леса на пологом склоне горы.
– Здесь можно отдохнуть, – устало выдохнул старик, опускаясь прямо на землю, – сходи за хворостом, а то эта беготня по горам совсем меня утомила.
– Думаю, и костром я тоже займусь, – усмехнулся я, увидев, как мой спутник тут же улегся на траву и мгновенно уснул.
Наконец, вдоволь намучившись с огнивом и трутом, найденными в необъятной сумке старика, я разжег огонь. Солнце, еще, казалось, совсем недавно находившееся где-то в зените, незаметно скрылось за далеким горизонтом. Хотелось есть и пить, а голова раскалывалась от неизвестности. В поклаже волшебника (а другим человеком старик и быть не мог!) еды не оказалось. Собравшись с духом, и подгоняемый легкой боязнью неожиданностей, связанных с наступающей ночью, я уже хотел разбудить мирно посапывающего спутника, как вдруг он сам проснулся.
– Молодец, – одобрил сотворенное мною жалкое подобие костра волшебник. – Большой огонь сейчас будет только опасен. Мы не так уж далеко ушли.
– От кого? – ухватился я за возможность получить хоть какую-нибудь информацию о том, что же со мной произошло.
– От тех, кто очень хочет видеть тебя мертвым, – роясь в сумке, ответил старик, не вдаваясь в подробности.
Заметив, наконец, мою недовольную ответом физиономию, он, с вздохом ответил:
– Я все расскажу, как только мы попадем в более безопасное место.
– По-моему, это тоже вполне безопасное, – недовольно возразил я, плотнее заворачиваясь в плащ. С наступлением темноты с ледника подул холодный ветер, который мне совсем не нравился.
– Это только кажется, – резко оборвал меня волшебник. – Я потратил много сил, чтобы вытащить тебя из Цитадели Грома и перенести сюда. Так что мне сейчас нужен нормальный отдых, так же как и тебе, кстати. А наши разговоры могут привлечь погоню.
– Ну, хоть звать-то вас как? – ничего не поняв в объяснениях старика, обиженно буркнул я, осознав, что сегодня я от него ничего больше не услышу.
– Сигурмор, – охотно откликнулся он. – А теперь спи.
Его рука сделала странный жест, и я сам не заметил, как уснул.
Новое пробуждение разительно отличалось от предыдущего. Вместо гнилого запаха мой нос ощутил приятнейший запах жареного мяса. Глаза тут же сами собой раскрылись, и я увидел чудесную картину: Сигурмора, протягивающего мне еще дымящуюся ножку какой-то дичи, покрытую румяной хрустящей корочкой.
– Выспался? – улыбнувшись, спросил старик, добавляя к жаркому кусок хлеба, сыра и глиняную кружку с горячим напитком. Осторожно пригубив, я с удовольствием отметил, что в кружке был самый обыкновенный чай с медом.
– Как долго я спал? – поинтересовался я, устраиваясь поудобнее на разложенном на траве плаще и с аппетитом принимаясь за еду.
– Немного, – хмыкнул мой собеседник, собирая вещи. – Часов десять. До заката будем в Валлос-Твилл.
– Это то самое безопасное место, про которое ты вчера говорил, – уточнил я.
– Да. Доешь, и выходим, – коротко ответил волшебник.
– А … как пойдем, – вспомнив недавние «шаги» через горный массив, осторожно спросил я.
– Быстро, – опять хмыкнул старик, догадавшись о моих опасениях, но немедленно и успокоил. – Только пешком. На такое мощное заклятие у меня уже сил не хватит. К тому же, нас могут догнать, и тогда они точно понадобятся все, что у меня остались.
– А кто нас догнать может? – отставив пустую кружку и, вставая, я попытался снова узнать хоть что-нибудь конкретное о случившемся. Но Сигурмор только махнул рукой и пообещал:
– По дороге расскажу.
Тропа бежала уже не возле большого хвойного леса, который я видел, стоя на краю горной ступеньки альпийского луга, а; обогнув его по верхней кромке, уводила нас в нагромождения осколков гигантских камней и остатков вулканического туфа. Насколько я понял, некогда здесь бушевали извержения и текли целые реки огненной лавы, которые и создали эту поистине изумительную картину сражения подземного пламени с земной твердью. Увлеченный пейзажем, я чуть не прослушал момент, когда Сигурмор, наконец, начал свой рассказ:
– Тот, кто за нами охотится, пленил Дита и считает, что ты и есть он.
– Не понял, – наморщив лоб, сказал я. – Объясни толком, кто такой Дит, и кто за нами гонится?!
– Дит, это тот, чье тело ты сейчас занимаешь, – спокойно пожал плечами старик.
С этим утверждением спорить было трудно. Еще находясь в плену у неизвестных похитителей, я заметил, что у меня не все в порядке. Точнее, было ощущение, сохранившееся до сих пор, что меня то ли накачали наркотиками, то ли действительно «одели» в другую плоть. Все мои чувства обострились настолько, что, казалось, я могу услышать шорох листвы за несколько миль от леса; увидеть то, что скрыто самой непроглядной тьмой; почуять запах утренней росы, находясь в центре жаркой пустыни в полдень. Мои движения стали плавными и быстрыми, а память четко фиксировала все увиденное и услышанное, словно это были не обыкновенные серые клеточки человеческого мозга, а нечто вроде магнитофона вместе с видеокамерой, плюс хороший компьютер. Я стал немного выше и изящнее. Насколько можно было судить по предоставленному мне зеркалу (Сигурмор долго ворчал, чтобы я поторапливался, и ругался за трату энергии, но просьбу выполнил), теперь я больше походил не на интеллигента с вечно сгорбленной от чувства собственной неполноценности спиной, а на статного представителя какой-нибудь дворянской, или, на худой конец, коммерческой элиты. Впрочем, отсутствие волос на гладкой, как коленка, голове портило все это великолепие. Ну и некоторая худоба, которая, однако, была вполне к лицу этому уже зрелому мужчине. То есть теперь – мне.