Посланники Великого Альмы
Шрифт:
Точно такая же по продолжительности пауза — и ответ:
— Думаю, да.
Полковник быстро заговорил, уложившись в одну минуту. Договорившись о следующем звонке примерно на 6.00, он дал отбой. Далее он вышел на связь с военно-морской базой «Атолл», откуда вызвал спецгруппу «Нью-Эй». Пожалуй, есть шанс, хотя раньше такой план не срабатывал. Но пробовать нужно, задействовав все имеющиеся силы и средства.
Полковник Кертис руководил отделом морской разведки на базе «Атолл» в Эверглейдс. Именно там находилось ближайшее к Ки-Уэсту спецподразделение по борьбе с терроризмом, вот почему ФБР пошло
Главная задача, как понимал её Кертис, — это чтобы не пострадал никто из заложников. Еще одна задача — не дать уйти террористам безнаказанными, и полковник, объединяя их, видел общую цель — путем переговоров освободить как можно больше заложников, чтобы во время штурма на борту находилось минимальное количество людей.
Сработает ли сейчас план, в котором примет участие диверсионно-разведывательная группа, специализирующаяся в основном на территории других стран? Полковник желал этого и боялся одновременно. На то была особая причина. Что ж, сценарий, разработанный совместно с высококлассными психологами, известен, отработан до мелочей. Оставалось ждать утра, когда небольшая группа сделает попытку освободить заложников.
2
Директор аэропорта в Ки-Уэсте Майкл Форест оторвал усталый взгляд от окна, в которое просматривалось все летное поле, и посмотрел на полковника Ричарда Кертиса.
Полковник, будто ничего не случилось, невозмутимо курил вонючую сигару и выбивал пальцами на столе какой-то бравый ритм. Его взгляд был прикован к самолету, который одиноко стоял на рулежной дорожке. На его борту находилось 62 человека, 14 из которых были дети. Вчера в 11.07 местного времени экипаж самолета, собиравшийся вылететь рейсом в Новый Орлеан, вышел на связь с командно-диспетчерским пунктом и сообщил, что на самолете находится группа террористов. Спустя несколько минут Майкл Форест коротко побеседовал с главарем террористов Киримом Сужди, который требовал личного контакта с представителем аппарата Президента Соединенных Штатов.
Сейчас шел десятый час утра, и прошли почти сутки, но ситуация до сих пор оставалась напряженной. Кирим Сужди от имени исламской организации «Дети Аллаха» выдвинул правительству США безоговорочное требование: отпустить из тюрем страны 67 членов группировки, арестованных при попытке проведения террористических актов на территории США.
Представитель морской разведки в Ки-Уэсте лейтенант Крибс протянул полковнику Кертису рацию.
На связи был капитан Уоткинс, терпеливо сдерживающий в зале аэропорта натиск журналистов, встревоженных родственников находящихся на борту людей, а также доморощенных профессионалов, рвущихся поделиться своими навыками по борьбе с терроризмом.
Уоткинс за эти сутки охрип, поэтому в трубке его голос походил на львиное рычание.
— Полковник, вы сами велели докладывать. Тут… — Уоткинс закашлялся.
Кертис, не глядя, ткнул окурок сигары в массивную пепельницу.
— Что там у вас?
— У нас — рок-группа.
— Что у вас? — переспросил полковник.
— Рок-группа из Майами. Какие-то «Ди-Ди-Эс Бэд». Чересчур нахальные парни. Они — участники движения «Рок против террора».
— Ну-ну, — полковника начинал забавлять этот разговор. — И что они хотят?
— Выступить, черт побери!
— Выступить где? На летном поле?
— Тише, полковник, а то они вас услышат, — устало пошутил Уоткинс. Слава Богу, эта идея не приходила им в голову. Они притащились в аэропорт с аппаратурой и в любое мгновение готовы дать концерт. В здании аэровокзала, разумеется.
— По вашему голосу, капитан, я понял: вы не любите рок.
— Я люблю рок, — прохрипел Уоткинс, — но я ненавижу рок-музыкантов.
Кертис рассмеялся.
— Пусть играют. Только не очень громко.
— Веселитесь? — Майкл Форест красными глазами мигнул на телефон. К этому времени он уже с неприязнью смотрел на развалившегося в кресле полковника морской разведки, сменившего вчера в полдень местного фэбээровца. И тот и другой, по его мнению, ничего путного за это время не сделали. Все оставалось, как 23 часа назад: 62 заложника, семь членов экипажа, семеро исламских фанатиков, заминированный самолет.
«И вот это, черт возьми, пресловутые спецы?» — с раздражением думал Форест, глядя в окно на здоровенных парней, одетых в камуфляж. Они, увешанные оружием, были, казалось, везде, но тоже бездействовали.
Кертис ничего не ответил, ещё раз придавив в пепельнице дымящуюся сигару.
Ровно через пять минут снизу, из зала ожиданий аэропорта, раздались первые аккорды рок-н-ролла.
— Да, — Кертис одобрительно кивнул головой, — ребята действительно готовы были начать в любой момент.
— Чего не скажешь о вас, — не удержался Форест.
— Послушайте, Майк… Можно я вас так буду называть?
— Да называйте как хотите, — досадливо отмахнулся директор аэропорта.
— Так вот, Майк, знаете, чем отличается пессимист от оптимиста?
Форест мрачно посмотрел на полковника, но все же ответил:
— Знаю. Еще со студенческих времен знаю. Вы это про коньяк и клопа?
— Чего? — полковник недоуменно поднял седые брови. — Про какого клопа?
— Который коньяком пахнет! — в сердцах выдохнул Форест.
Кертис с минуту тупо смотрел на директора аэропорта, а потом вдруг захохотал. Он буквально рыдал от смеха, запрокинул голову, и на его худой шее резко обозначился острый кадык.
— Я понял, — сквозь выступившие на глазах слезы, проговорил Кертис.
— Ну и прекрасно. — Форест смотрел на полковника, как на сумасшедшего.
— Так вот, говоря вашим студенческим языком, коньяк у вас пахнет клопами. — Кертис успокоился. — Вы, Майк, пессимист.
— А вы…
Шея Фореста приобрела малиновый оттенок, и он старался подобрать подходящее в этот момент определение полковнику.
— Не тужьтесь, Майк, не нужно. Я прекрасно понимаю вас. Хотите честно и откровенно?
— Сейчас я хочу только одного: чтобы освобождены были люди и чтобы никто из них не пострадал.