После – долго и счастливо
Шрифт:
Со следующим столиком приходится повозиться. Женщина пьяна и никак не может решить, что будет есть, а ее муж уткнулся в телефон и ни на что не обращает внимания. Я даже благодарна ей, что она три раза отсылает свое блюдо обратно. Из-за нее я подхожу к столику Лэндона и Хардина всего дважды: чтобы налить воды и забрать тарелки.
София это София: она списала их счет. Хардин это Хардин: он оставил мне огромные чаевые. А я это я: заставила Лэндона забрать деньги и вернуть их Хардину дома.
Глава 67
Хардин
Я выругался, наступив на какую-то пластиковую хрень, но не очень громко, потому что в этой квартире слышен каждый шорох. Здесь всего пара окон, поэтому так темно, что не видишь, куда ставишь ногу. Вот я и стараюсь на ощупь пробраться к дивану из крошечной ванной. Это мне наказание за то, что я выпил столько воды в ресторане, – надеялся, что Тесса будет почаще останавливаться у нашего столика. Не сработало: мне несколько раз наполнял стакан водой другой официант. Зато теперь я всю ночь бегаю в туалет.
Я сплю на диване и с ума схожу от того, что больше похожая на каморку комната Тессы до сих пор пуста. Как она может разгуливать среди ночи по этому чертову городу? Лэндон получил от меня взбучку за то, что отдал ей меньшую из двух «спален», но он клянется, что Тесса не позволила ему поменяться комнатами.
Поди тут разберись. Она осталась такой же упрямой, как и была, и меня это совсем не удивляет. Очередной тому пример: она работает до двух ночи, а потом идет домой одна.
Нужно было подумать об этом раньше: подождать ее у того нелепого заведения и проводить домой. Схватив с дивана телефон, я смотрю, сколько сейчас времени. Еще только час ночи. Можно взять такси и меньше чем через пять минут уже быть там.
Спустя пятнадцать минут из-за того, что, видимо, ночью в пятницу поймать такси практически невозможно, я стою у дверей ресторана, где работает Тесса, и жду.
Нужно было отправить эсэмэску, но не хочется давать ей возможность отказаться, особенно когда я уже на месте.
Мимо снуют прохожие, в основном мужчины, и я начинаю еще больше беспокоиться из-за того, что ей приходится возвращаться с работы в такой поздний час. Размышляя о ее безопасности, я слышу смех. Ее смех.
Двери ресторана открываются, и она выходит наружу, смеясь и прикрывая рот рукой. Ее спутник придерживает дверь. У него знакомое, очень знакомое лицо…
«Это кто еще такой, черт возьми?»
Клянусь, где-то я его уже видел, но не могу вспомнить, где…
Официант. Официант из того ресторана недалеко от летнего коттеджа.
«Как такое возможно? Что он, черт возьми, делает в Нью-Йорке?»
Тесса прижимается к нему, по-прежнему смеясь, и, когда я делаю шаг к ним из темноты, мы с ней немедленно встречаемся взглядом.
– Хардин? Что ты здесь делаешь? – громко восклицает она. – Ты меня до смерти напугал!
Я смотрю на него, потом на нее. Я месяцами учился управлять гневом, месяцами разговаривал о всякой ерунде с доктором Траном, чтобы контролировать свои эмоции, и все зря, к такому не подготовишься. Я допускал, что у Тессы может появиться парень, но никогда не думал, что это может произойти на самом деле.
Стараясь говорить как можно безразличнее, я пожимаю плечами.
– Хотел убедиться, что ты нормально доберешься до дома.
Тесса и ее спутник переглядываются, а потом он кивает и тоже пожимает плечами.
– Напиши мне, когда будешь дома, – говорит он и, легко прикоснувшись к ее руке, уходит.
Тесса смотрит ему вслед, затем поворачивается ко мне с улыбкой. Вроде бы она не недовольна.
– Я поймаю такси, – говорю я, пытаясь успокоиться. На что я рассчитывал? Что она так и будет до сих пор копаться в себе?
Наверное, да.
– Обычно я хожу пешком.
– Пешком? Одна? – Я жалею о втором вопросе, как только произношу его вслух. Через мгновение делаю вывод: – Он тебя провожает.
Она морщится:
– Только если мы работаем в одну смену.
– Как давно ты с ним встречаешься?
– Что?
Она останавливается, не успеваем мы и за угол свернуть.
– Мы с ним не встречаемся, – сводит она брови.
– А так не скажешь, – пожимаю я плечами, изо всех сил стараясь не вести себя как придурок.
– Нет, мы не встречаемся. Мы часто проводим время вместе, но я ни с кем не встречаюсь.
Я смотрю на нее и пытаюсь понять, правду ли она говорит.
– Он этого хочет. Судя по тому, как он трогал тебя за руку.
– Зато я не хочу. Пока что.
Пока мы переходим улицу, она смотрит себе под ноги. Людей на улицах гораздо меньше, чем раньше вечером, но нельзя сказать, что совсем пусто.
– Пока что? И ты ни с кем не встречалась? – Я наблюдаю, как продавец сворачивает на ночь фруктовую лавку, и молюсь, чтобы она сказала то, что я хочу услышать.
– Нет, и в ближайшем будущем я не собираюсь ни с кем встречаться. – Я чувствую на себе ее взгляд. – А ты? Я имею в виду, встречаешься с кем-нибудь?
Облегчение от того, что у нее никого нет, не выразить словами. Я поворачиваюсь к ней и улыбаюсь:
– Нет. Я ни с кем не встречаюсь. – Надеюсь, она поймет мою шутку.
Она и правда улыбается:
– Это я уже слышала.
– Я парень старомодный, ты ведь помнишь?
Она смеется, но ничего на это не отвечает, и мы шагаем, минуя квартал за кварталом. Нужно поговорить с ней по поводу столь поздних возвращений. Ночь за ночью, неделя за неделей я пытался представить, как ей тут живется. Мне и в голову не приходило, что она целыми днями работает официанткой и бродит по ночному Нью-Йорку.
– Почему ты работаешь в ресторане?
– Меня устроила София. Это хорошее место, и я зарабатываю больше, чем ты, наверное, думаешь.
– Больше, чем имела бы у Вэнса? – спрашиваю я, уже зная ответ.
– Для меня это не очень важно. Зато я занята делом.
– Вэнс сказал, ты даже не попросила рекомендацию, а ведь он собирается и тут тоже что-то открывать, и тебе это известно.
Теперь она смотрит вперед, бездумно разглядывая проезжающие машины.
– Да, но я хочу добиться чего-то самостоятельно. Пока меня не взяли в Нью-Йоркский университет, моя работа мне вполне нравится.