После Куликовской битвы
Шрифт:
Во-вторых, «Романцево с уездом и что к нему потягло» не было населенным пунктом городского типа с округой, как иногда полагают [683] . Изначально термин «уезд» служил определением небольшого округа, и в этом значении он появляется в великокняжеских грамотах в начале XIV в. в связи с разделами уделов, отмежеванием таких «уездов» в другое владение. Только с конца XIV в., на Руси начинается процесс складывания, по характеристике С. М. Каштанова, уездов «нового типа», территорий вокруг крупных городских центров [684] , тех самых административно-хозяйственных единиц, которые дожили в России до 20-х гг. прошлого столетия.
683
Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Под ред. П. П. Семенова.
684
Каштанов С. М. Из истории русского средневекового источника. Акты Х-XIV вв. М., 1996. С. 104–105.
Наш документ относится не к эпохе Калиты, а к гораздо более позднему времени. Тем не менее, в Великом княжестве Рязанском формуляр документов великокняжеской канцелярии еще долго сохранял зримые черты архаики [685] , и термин «уезд» применительно к отмежеванным территориям продолжал употребляться в Рязани на протяжении всего XV в. [686] . Так что нет особых оснований сомневаться в том, что в московско-рязанском договоре 1483 г. слово «уезд» употреблено в его первоначальном значении и неудивительно, что в «Списке русских городов дальних и ближних» рубежа XIV–XV вв. среди тридцати рязанских «градов» топоним «Романцево» или сходные с ним не зафиксированы [687] .
685
Веселовский С. Б. К вопросу о происхождении вотчинного режима. М., 1926. С. 52–58; Он же. Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси. Т. 1. М.; Л., 1947. С. 118–121.
686
АСЭИ. Т. 3. С. 356–357 (1405–1407 гг. и 1427–1456 гг.); Воздвиженский Т. Историческое обозрение Рязанской иерархии и всех церковных дел сея епархии. С. 307 (1496 г.).
687
Тихомиров М. Н. «Список русских городов дальних и ближних» С. 95.
В-третьих, правобережный рязанский анклав появился на Дону, судя по всему, только в 1-й половине 1483 г. В тексте докончания «Романцево с уездом» определено не как рязанская вотчина, каковой оно было до «купли» правобережья Верхнего Дона Москвой, а как личное владение рязанского «сестрича» Ивана III – «великого князя Иваново» [688] . Если высказанное выше предположение о значении слова «уезд» в документе справедливо, то отмежевание Романцева должно было состояться между 7 января (дата кончины великого князя рязанского Василия Ивановича и восшествия на престол его старшего сына [689] ) и 9 июня 1483 г. (эта дата стоит под московско-рязанским докончанием) т. е. было произведено накануне заключения договора.
688
Д. И. Иловайский ошибочно включил имя владельца в топоним, назвав Романцево «Ивановом Романцевом» (Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. С. 176).
689
ПСРЛ. Т. 25. С. 329.
Наконец, в-четвертых. «Елеч» и «вся Елецкая места» времени заключения московско-рязанского договора вряд ли были населены [690] . Археологическое обследование региона не выявило здесь ни одного памятника второй половины XV в. [691] Формально в тексте докончания Рязань и Москва обменивают Елец на Романцево. Скорее всего, и «Романцево с уездом» в 1483 г. тоже было пустующей территорией. О смысле и назначении такого размена речь пойдет ниже.
690
Загоровский В. П. История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI в. С. 23.
691
Тропик Н. А. Древнерусские памятники XII–XIV вв. на южных территориях Рязанской земли: структура расселения // Великое княжество Рязанское. Историко-археологические исследования и материалы. Отв. ред. А. В. Чернецов. М., 2005. С. 427–456.
Второй, и последний раз Романцево упоминается тринадцать лет спустя после первого, в 1496 г., когда Иван Васильевич Рязанский утвердил договорной грамотой раздел оставшейся после «купли» восточной половины удела с младшим братом, князем Федором Васильевичем. За старшим из братьев закреплен, в числе прочих владений, «Романцев весь».
Здесь весьма любопытен контекст содержания грамоты, помогающий понять, что означает определение «весь», употребленное в докончании кроме Романцева еще дважды при других топонимах.
Сначала документ оговаривает «роздел» т. е. границы владений князей-соправителей [692] , далее же делит доходы от бортных ухожаев и рыбных ловель на Дону: «Моа мордва… бортники с оброки, и Дон, и рыбныя ловли…, Романцев весь… и Братилов весь, и ясеневские бортники, и пронские бортники, и окологородные бортники… со всеми доходы» отходят старшему брату, «твоа мордва деленная… бортники с оброки, и в Бовыкине, и в Воронаже в Верхнем, и Тешев весь, и в Дону жеребеи, и перевитские бортники, и рязанские бортники» – младшему [693] .
692
ДДГ. С. 334.
693
ДДГ. С. 335.
В богатом бортями Рязанском княжестве бортные ухожаи принадлежали лично великому князю [694] , а из двух князей-соправителей великокняжеский титул носил только старший, младший же титуловался просто князем рязанским [695] . Именно по этой причине, очевидно, в 1496 г. доходы с удела были распределены между братьями не пополам, а в пропорции два к одному в пользу великого князя рязанского. Отсюда известное источникам прозвище младшего князя Федора Васильевича, «Третный» [696] .
694
Бахрушин С. В. Княжеское хозяйство XV и первой половины XVI в. // Сборник статей, посвященных В. О. Ключевскому. М., 1909. С. 572.
695
ДДГ. С. 331–332, 337, 357.
696
Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. С. 148; Экземплярский А. В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период, с 1238 по 1505 г. Т. 2. С. 601. Прим. 1926.
Ситуация с разделом рязанских земель и доходов на трети объясняет определение «весь» при Романцеве и еще двух промысловых территориях. Доходы с них не делились по жеребьям, как например доходы с рыбных ловель по Дону, «мордвы деленой» или Переяславля-Рязанского, треть которых получал Федор Васильевич, а две трети Иван Васильевич, а уходили целиком в пользу одного из князей. Младшему рязанскому князю в результате раздела достался «Тешев весь» т. е. треть, старшему – «Романцев весь» и «Братилов весь» т. е. две трети.
Договор рязанских князей 1496 г., как видим, в отличие от московско-рязанского докончания 1483 г. ничего не говорит о местоположении Романцева, но сообщает о хозяйственной «специализации» территории – это были бортные угодья рязанского великокняжеского дома, несомненно существовавшие здесь и ранее, до перехода верхнедонского правобережья к Москве. Возможно отмежевание московским дядей «Романцева с уездом» великому князю рязанскому Ивану Васильевичу в первой половине 1483 г. как-то учитывало прежние традиции административной организации рязанских владений на Верхнем Дону «домосковского» периода, нам не известные.
В историографии существует три предложения по локализации Романцева XV в. При этом, каким-то неясным образом в двух из них незамеченными оказались недвусмысленные указания текста докончания 1483 г., в одном случае на правобережное расположение Романцева, в другом – на очевидную географическую близость последнего Ельцу и Красивой Мече.
Д. И. Иловайский, первым отметивший тождество Романцева грамот 1483 и 1496 гг., поместил его «по смыслу» на левом берегу Дона, «между Воронежем и Донцом». Историк мотивировал левобережную локализацию Романцева тем, что здесь в XVII в. документально зафиксированы несколько топонимов «Романово», а также Тешев, известный по выше цитированной грамоте 1496 г.