После нас - хоть потом
Шрифт:
– Присаживайся… - со вздохом молвил Рогдай Сергеевич.
Ратмир присел и тут же, невольно поморщившись, взялся за ушибленный бок, которым он пару часов назад вмазался с маху в захлопнутую теневиками дверь. Хорошо еще развернуться на лету успел!
– Газетку-то - покажи… - сказал директор, воссевши напротив.
Ратмир достал и подал ему все тот же поврежденный номер «суслика». Глава фирмы водрузил на кончик носа очки в тонкой платиновой оправе и углубился в интервью. Лицо его, поначалу скорбное, вскоре смягчилось, подобрело.
– Славно, славно… - пробормотал он. Потом взглянул
– Коньячку не желаешь?
– Нет, спасибо…
Директор уважительно кивнул и не стал настаивать. Дочитав, удовлетворенно сложил газету, потрогал сквозные дырки.
– Следы клыков, однако… - глубокомысленно заметил он.
– Интересно: чьих? Для терьера челюсти слишком широки, для мастиффа узки… - Снял очки и выжидающе посмотрел на Ратмира.
Тот молчал.
– М-да… - сказал наконец директор, возвращая газету.
– Интервью с самим собою - и то не пощадил. А ведь знал, наверно, что не просто бумажка…
– Служба, Рогдай Сергеевич… - напомнил Ратмир.
– Служба… - опечалившись, повторил тот. Усмехнулся, крутнул головой.
– Знаешь, Ратмир… - сообщил он как бы но секрету.
– Если, не дай бог, придется когда-нибудь сокращать штаты, имей в виду: тебя я уволю последним… Во всяком случае, одним из последних. Где-то между Львом Львовичем и Гариком…
– Вы мне льстите, Рогдай Сергеевич… - с утомленным видом потирая висок, сказал Ратмир.
– Нет, - бросил тот.
– Не льщу. Вспомни хотя бы ту разборку с «Канисом» - из-за госзаказа… Честно тебе скажу, ни на что не рассчитывал. То есть вообще ни на что! Ну сам прикинь: кто мы и кто они! Как увидел этого их Джерри - ну, все, думаю, конец моему Ратмиру… А хорошо ты его в тот раз порвал!
– Сейчас бы и вовсе загрыз, - мрачно изронил Ратмир
– Верю, - в тон ему отозвался директор.
– На людей вон уже бросаешься… Не понравились они тебе, что ли?
Глаза их встретились - и надолго.
– Вам, - пояснил Ратмир по истечении нескольких секунд - Вам, а не мне, Рогдай Сергеевич… Вероятно, вы не в курсе, но существует такая тонкость: пес в большинстве случаев смотрит не на человека, а на хозяина. Как к этому человеку относится хозяин. Я ведь еще на лестнице почуял, что не нравятся вам эти двое…
– И поэтому бросился?
– Разумеется!
Директор издал досадливый рык, ударил ладонями по столу и тяжко поднялся на ноги.
– Нет, без поллитры с тобой все-таки говорить невозможно!
– объявил он в сердцах. Открыл бар, выставил на стол извечную пару хрустальных наперсточков и крепко початую бутылку контрабандного чумахлинского коньяка.
Пришлось употребить.
– Ну и что ты кому доказываешь?
– опрокинув стопку, с жаром заговорил Рогдай Сергеевич.
– Ты все уже всем доказал! Ты - пес. Пес, каких мало. С большой буквы «П». Но головой-то думать… Погоди! Не перебивай!.. Знаю, что ты ответишь: собаки не думают, у них инстинкты…
– Ну, не совсем так… - недовольно начал Ратмир.
– Да помолчи же ты наконец!
– взвыл директор, и на какое-то время в кабинете действительно установилась тишина.
– В собачью-то шкуру влезаешь лихо… - тяжело дыша, упрекнул Рогдай Сергеевич.
– А ты в мою влезь попробуй! Вот наехали на Льва Львовича… Между прочим, правильно наехали - долги платить надо. То есть правы не мы. Правы они! Я в этой сучьей ситуации пытаюсь развести все по понятиям - и тут появляешься ты с раззявленной пастью! А если бы тяпнул, не дай бог? По судам бы ведь затаскали!..
– Налил-махнул еще одну стопочку и, переведя дыхание, продолжал: - Короче! К чему я веду-то?..
– Голос его плавно сошел на низы, исполнился укоризненной теплоты.
– Служба службой, Ратмир, а в глубине души нужно все-таки оставаться человеком… То есть хотя бы соображать, что делаешь!
– Рогдай Сергеевич с вызовом взглянул в глаза, развел руками.
– Да, вот такой я, прости, прозаический, грубый, вторгаюсь в твое высокое искусство, но… так же тоже нельзя, пойми! Бок-то болит небось? Ратмир ощупал ребра.
– Терпимо…
– А когда в дверь вмазался?
– Вообще ничего не почувствовал. В образе был… Рогдай Сергеевич скорбно сложил губы, покивал.
– Ладно, - утешил он.
– Оформим как производственную травму… А о том, что я тебе сейчас сказал, ты все-таки подумай.
Расстались, впрочем, вполне дружески.
Сойдя по лестниие в крохотный темный холл и расписавшись в журнале у охранника, Ратмир поискал глазами изящный Лялин росчерк и обнаружил его на предыдущей строчке. Ждала двадцать минут, потом, надо полагать, отчаялась и ушла. Совсем досадно… Телефон ей, что ли, сотовый купить со следующей получки?
– Ну вы им дали, Ратмир Петрович!
– с уважением, чуть ли не подобострастно молвил охранник, принимая журнал.
– Как они от вас в дверь-то, а?.. Любо-дорого посмотреть… - Метнул опасливый взгляд в сторону пролета. Там, как и следовало ожидать, никто из руководства не маячил, тем не менее страж на всякий случай притушил голос.
– Сильно ругали?
– сочувственно осведомился он.
– А то что-то долго вы…
– Так, пожурил слегка… - устало отозвался герой дня.
– Даже вон ушиб оплатить обещал. И потом мне ведь к выволочкам не привыкать…
Охранник покивал, погрустнел.
– Да-а… - с некоторой завистью протянул он.
– Конечно, вам-то проще, Ратмир Петрович. Прикинулись - и вперед! Знать ничего не знаю, ведать не ведаю… А тут… - Охранник в сердцах бросил журнал под крохотный жестяной светоч на трубчатой изогнутой ножке.
– Натравили двух шавок каких-то! Да я бы один их скрутил! Тявкнуть бы не успели… А начальство говорит: не моги! Стой и смотри на них, на волков позорных… - Скривился плаксиво и постучал себя кулаком в камуфлированную грудь.
– Обидно, Ратмир Петрович! Аж выть хочется!..
Ратмир ободряюще потрепал его по холке, утешил бедолагу, как мог, и уже двинулся к едва не выбитой сегодня двери, когда в спину последовало жалобно:
– Ратмир Петрович… Обернулся.
У охранника был несколько смущенный вид.
– Я вот думаю, Ратмир Петрович… может, мне тоже в псы податься, а? Или поздно уже?..
Ратмир хмыкнул, озадаченно выпятил челюсть.
– Да тут дело в общем-то даже не в возрасте…
– Понял… - мрачнея, проговорил охранник.
– Тоже, что ли, по блату?