Последнее искушение Христа
Шрифт:
– Прими мое благословение, Петр, – я выбираю тебя. Еда на уме – еда и на языке. Бог на уме – Бог и на языке: вот это по-честному! Поэтому тебя и называют ветряной мельницей, но я выбираю тебя. Ты – ветряная мельница, которая будет молоть зерно ради хлеба, которым насытятся люди.
У них был кусок хлеба. Иисус взял его и разделил. Каждому досталась какая-то кроха, но Учитель благословил ее, и они утолили голод. А затем положили друг другу голову на плечо и уснули.
Ночью все спит, отдыхает и растет – камни, вода и души людские. И когда утром товарищи проснулись, души их выросли и заняли все тело. Тела их наполнились
В путь они вышли еще до рассвета. Воздух был прохладен. На небе, которое выглядело уже по-осеннему, собрались облака. Запоздавшие журавли пролетели, направляясь к югу и ведя за собой ласточек. Товарищи шагали налегке, земля и небо соединились в их сердцах, и даже самый ничтожный камешек сиял, исполненный Бога.
Иисус одиноко шагал впереди. Он целиком ушел в раздумья, уповая только на милость Божью. Он знал, что теперь сжег за собой корабли и возврата назад уже не было. Судьба увлекала его вперед, он следовал за ней.
Как Бог решил, так и будет! Его ли это судьба?
Вдруг он снова услышал таинственные шаги, которые вот уже столько времени неумолимо следовали за ним. Он напряг слух, прислушался. Да, это были они: быстрые, тяжелые, решительные. Но теперь они ступали не позади, а впереди, и вели его за собой…
«Так лучше, – подумал он. – Так лучше. Теперь я уже не собьюсь с пути…»
Он обрадовался и ускорил шаг. Ему показалось, что эти стопы спешили, и он пошел быстрее. Он шел вперед, спотыкаясь о камни, перепрыгивая через канавы. Он спешил. «Идем! Идем!» – шептал он своему невидимому вожатому и шел вперед.
И вдруг вскрикнул, почувствовав в руках и ногах страшную боль, словно их пронзили гвоздями, и опустился на камень. Холодный пот витыми струйками бежал по его телу… На какое-то мгновение в голове помутилось, земля провалилась под ногами и вокруг раскинулось темное, дикое, пустынное море. Только какая-то маленькая красная лодочка с туго раздутым парусом отважно плыла по волнам. Иисус смотрел на нее, смотрел и улыбался.
«Это сердце мое, – прошептал он. – Это сердце мое…»
Затем в голове снова прояснилось, боль утихла, а когда ученики подошли к нему, то увидели, что он сидит на камне и улыбается спокойной улыбкой.
– Пошли! Быстрее! – сказал он и поднялся.
Глава 21
Суббота подобна благообразному отроку, почивающему на коленях у Бога. Вместе с ним почивает вода, не вьют гнезда птицы, прекращают работу люди. Они принаряжаются, прихорашиваются и отправляются в синагогу, чтобы увидеть, как раввин разворачивает священный свиток, в котором красными и черными письменами начертан Закон Божий, и услышать, как искушенные в письменах верующие с великим искусством изыскивают и находят в каждом слове, в каждом слоге волю Божью.
Была суббота. Верующие Израиля выходили из синагоги в Назарете, а глаза их были все еще ослеплены видениями, вызванными почтенным раввином Симеоном. Свет перед их глазами был настолько силен, что все, словно слепые, пробирались на ощупь, скучивались на сельской площади и медленно прохаживались под высокими финиковыми пальмами, стараясь прийти в себя.
Сегодня раввин открыл Писания наугад, попал на пророка Наума, ткнул пальцем опять-таки наугад и наткнулся на такие вот святые слова: «Вот на горах – стопы благовестника, возвещающего мир!» Почтенный раввин прочитал это,
– Это Мессия! – воскликнул он. – Он идет! Оглянитесь вокруг, оглянитесь вокруг: всюду знаки прихода его. Внутри нас гнев, стыд, надежда, внутри нас глас: «Довольно!» Гляньте, что вне нас! Сатана восседает на престоле Вселенной: на одном колене он держит и ласкает уже сгнившее тело человеческое, на другом колене – блудницу – душу человеческую. Пришли времена, которые предрекали уста Божьи – пророки. Откройте Писания: что гласят они? «Когда рухнет с престола своего Израиль и варварские стопы будут попирать святые земли наши, наступит конец света!» Что еще гласят Писания? «Последний царь будет развратен, преступен и безбожен, чада его – недостойные, и венец соскользнет с главы Израиля». Развратный и преступный царь пришел – это Ирод. Я видел его собственными глазами, когда он велел мне явиться в Иерихон исцелять его. Были у меня чудодейственные зелья, я взял их и пошел. Пошел я и с того дня не мог больше вкушать мяса, ибо видел, как гниет плоть его; не мог пить вина, ибо видел, что кровь его полна червей, и вот уже более тридцати лет смрад его стоит в ноздрях моих… Он умер, издох, пришли сыновья его нечестивые – прыщавые вонючки. Соскользнул с их голов царский венец…
Итак, исполнились пророчества, настал конец света! Раздался глас на Иордане: «Он грядет!» Раздался глас внутри нас: «Он грядет!» Сегодня я открыл Писания, письмена сгрудились и воскликнули: «Он грядет!» Я состарился. Потускнели очи мои, зубы выпадают изо рта моего, колени мои ослабели, но я радуюсь! Радуюсь, ибо Бог дал мне слово: «Симеон, ты не умрешь, не увидав Мессию». Чем ближе смерть моя, тем, стало быть, ближе и Мессия. Мужайтесь, чада мои! Нет рабства, нет Сатаны, нет римлян, есть только Мессия, который идет. Мужи, возьмитесь за оружие – грядет война! Жены, зажгите светильники – грядет нареченный! Час и минута неизвестны нам: может быть, сегодня, может быть, завтра, – бодрствуйте! Я слышу, как на ближних горах камни осыпаются под стопами его. Он грядет! Выйдите на двор, – может быть, вы узрите его!
Люди вышли во двор, рассеялись под высокими финиковыми пальмами. Слишком желанными были слова почтенного раввина, и люди старались забыть их, чтобы потускнел излишний блеск и душа вновь настроилась на повседневные заботы… И вот, когда они прогуливались так, с тоской ожидая наступления полдня, чтобы вернуться домой и за беседой, ссорами и едой позабыть святые слова, – вот тут и появился, в изодранной одежде, босой, с сияющим ликом, Сын Марии, а за ним, робко держась друг друга, четыре, ученика и позади всех – нелюдимый, с мрачным взглядом рыжебородый Иуда.
Хозяева опешили. Откуда появились эти оборванцы? А этот, идущий впереди всех, – не Сын ли это Марии?
– Гляди, как вышагивает! Вытянул руки и поигрывает ими, словно крыльям!
– Бог лишил его разума, вот он и пытается взлететь.
– Глядите, он взобрался на камень и знаками показывает, что будет речь держать.
– Пошли, посмеемся.
Иисус, действительно, поднялся на камень посреди площади. Собравшийся вокруг народ смеялся: люди обрадовались появлению помешанного – это помогало забыть грозные слова раввина: «Война! Бодрствуйте! Он грядет!» Вот уже годы напролет бубнит он им в уши одно и то же. Людям это уже надоело. И вот теперь, слава Богу, посмеются они над Сыном Марии.