Последнее письмо
Шрифт:
— Он занял твое место, — одно только произнесение этих слов вызвало во мне поток эмоций. Гордость за то, что Райан сделал шаг вперед. Гнев за то, что он слишком часто подвергал себя опасности. Благодарность за то, что Бекетт выжил. Но грусть пересилила все. Я скучала по своему брату.
— Он занял мое место, — Бекетт сжал челюсти, сделав дрожащий вдох. — Во время миссии он отделился от остального отряда. Они добрались до цели, но Райан пропал. Судя по разговорам, его схватили.
Мои глаза обожгло знакомым жжением слез. Закрыв их, я вызвала в памяти воспоминания о Райане: он смеялся с детьми у озера, прыгая по камням. Он не стал учить их ловкости
— Расскажи мне остальное.
Он покачал головой, сжимая кулаки.
— Ты не хочешь знать остальное.
— Ты потерял право говорить мне то, что по твоему мнению, мне нужно. Теперь говори, — это было похоже на мега-химиотерапию Мэйзи. Взорвать все одним мощным, мучительным ударом.
— Боже, Элла, — он посмотрел на потолок, затем на мои письма, а потом снова на меня. — Его пытали. Нам потребовалось три дня, чтобы найти его. Когда мне сказали, что он пропал, я взял себя в руки, и мы с Хавок отправились на поиски. Радиопереговоры, поиски… все они оказались безрезультатными после той первой ночи. Я даже искал в Интернете, думал, что если бы они его убили, то выложили бы это в сеть, — он зашипел. — Прости, этого не нужно было говорить.
— Все это нужно было сказать раньше.
Он кивнул.
— Ладно. Мы наконец-то получили информацию от группы детей, пасущих коз немного в стороне от города. Мы поехали туда, но к тому времени, как мы туда добрались, лагерь был пуст. Хавок… она нашла Райана примерно в пятидесяти ярдах от нас.
— Он был мертв, — догадалась я.
— Да, — его лицо исказилось, глаза метались из стороны в сторону, и я поняла, что он погрузился в воспоминания. — Да, он был мертв.
— Расскажи мне.
— Нет, это не поможет тебе уснуть, Элла. Поверь мне, тебя будут мучить кошмары. Мои кошмары.
Действительно ли я хотела знать? Поможет ли это хоть как-то? Не пожалею ли я, что упустила этот единственный шанс?
— Расскажи самое главное, — после этого я могла больше никогда не увидеть Бекетта, и никто в этом подразделении не собирался мне ничего рассказывать.
— Главное? В этом не было ничего НЕ главного, — выражение его лица менялось каждые несколько секунд: рот, морщина на лбу, напряжение в челюсти. — Мы нашли его раздетым до трусов и майки. Они… ужасно над ним поработали.
Первая слеза вырвалась наружу, окрасив мою щеку свежим, уродливым горем.
— Элла… — страдальческий шепот не был похож на тот, что я когда-либо слышала от Бекетта.
— Продолжай, — я моргнула, пустив по лицу еще одну струйку влаги, не потрудившись ее вытереть. Если Райан выдержал все это, значит, я могу плакать о нем, не заботясь о том, чтобы щеки были безупречно чистыми. — Они не позволили мне увидеть его. Сказали, что останки не подлежат осмотру.
— Он был убит выстрелом в затылок, а такое ранение…
— Его казнили.
— Да. Это наше последнее предположение. Они сделали это в спешке, когда услышали наше приближение, и… бросили его, когда убегали в холмы.
Я кивнула, от этого движения на одежду попала влага.
— Что дальше?
Он отодвинул кресло и рухнул в него, закрыв лицо руками. Я должна была чувствовать себя виноватой за то, что заставила его рассказать мне об этом. Но даже после того, через что он заставил меня пройти своей ложью, я чувствовала лишь необъяснимую связь с человеком, которого любила, который был рядом и
— Пожалуйста, Бекетт.
Его руки безвольно упали на колени, и он откинулся в кресле. Когда он посмотрел на меня, страдание было пропечатано в каждой черточке его лица и в потухших глазах.
— Он был без сознания, но теплый, и я перевернул его, думая, что смогу начать искусственное дыхание, но не смог. Там не было… — он покачал головой. — Я не могу. Я просто не могу, — его взгляд изменился, как будто он мысленно переместился туда.
— Прилетел вертолет, и мы его эвакуировали. Я взял его жетон, я знал, что он хотел, чтобы он был у тебя, и просидел с ним всю ночь пока не прилетел самолет, а потом Дженсен привез его домой к тебе. Меня посчитали слишком ценным для миссии, чтобы дать мне отпуск особенно, когда наша цель перешла к убийцам Райана.
— Вы нашли их? — не знаю, почему это кажется важным, на войне не бывает справедливости.
— Да. Нашли. И находим. Не спрашивай, — его глаза стали жесткими и опасными, и я снова увидела его — человека, который пережил все это. Я видела бурю в его глазах, видела, как сжимаются его кулаки. Это был Хаос. И когда-то я испытывала к нему настоящие, глубокие чувства.
— Ты получил другие письма? Те, что я отправила после? — мне нужно было знать. Они так и не были возвращены. Эти письма были свидетельством моей боли. Прочитал ли он их или просто выбросил?
— Да. Но я не мог заставить себя прочесть их. Не мог заставить себя взять в руки ручку и рассказать тебе о том, что произошло, да мне и не разрешали. Я влюбился в тебя, в эту невероятную женщину, которую даже никогда не видел. Я никогда раньше не чувствовал любви, не в таком смысле, и все, что я хотел сделать, это защитить тебя.
— Ставши призраком? Заставив меня думать, что ты умер вместе с моим братом?
— Не делая ничего, что могло бы принести хоть каплю боли в твою жизнь. Я ломаю все и всех, Элла. Вот почему меня называют Хаосом. Это прозвище дали мне задолго до армии, а когда я встал на защиту твоего брата в драке в баре и прозвище стало известно, оно прилипло и к нему. По праву. Я приношу разрушение везде, где бы ни был. Мы еще даже не познакомились, а я уже стоил тебе Райана. Последний оставшийся в живых член твоей семьи погиб, потому что я не смог собраться с мыслями, чтобы выполнить свою миссию. Из-за меня он умер. Ты хотела продолжать переписываться с человеком, из-за которого погиб твой брат? Может, мне стоило солгать тебе тогда? Ты не даешь второго шанса, когда дело касается твоей семьи, помнишь? Даже если бы я сказал тебе правду, и ты каким-то образом простила бы меня, продолжать переписку зная, что я стал причиной его смерти и что я могу стать следующим уведомлением, которое ты получишь? Я не мог этого сделать. Ты заслуживала того, чтобы прижечь эту рану и жить дальше.
— Жить дальше? — я ходила взад-вперед возле края стола, моя энергия внезапно стала слишком большой, чтобы сдерживаться. — У моей дочери только что обнаружили рак, мой брат умер, и у меня никого не было. Райан бросил меня, потому что должен был. Ты сам выбрал это.
— Для тебя было гораздо лучше думать, что я умер, чем знать, что человек, с которым ты так любезно общалась, виновен в смерти Райана.
— Иди к черту, — я повернулась и направилась к двери, но остановилась, не дойдя до выхода из гостиной. — Когда ты решил приехать сюда? Продолжить ложь?