Последнее прибежище негодяя
Шрифт:
Данилов поехал к Филонову домой. Открыла его мать – неприветливая морщинистая женщина. Фыркнула ему в лицо, что знать не знает, где может быть Женька, и дверь захлопнула перед носом.
Ладно, с большим трудом у подоспевшей на работу ближе к обеденному перерыву грудастой бухгалтерши удалось выяснить, что у Филонова имеется еще и загородный дом. И что она только-только оттуда.
– С ним все в полном порядке, можете не сомневаться, – промурлыкала себе под нос бухгалтерша, представившаяся Анной Львовной. – Думаю, скоро будет на
На работу Филонов приехал не скоро, а часа через два. Данилов к тому времени успел сделать еще один поквартирный обход подъезда, где случилась трагедия. Разговорчивых было мало.
– Да мы уж рассказывали!
– Сколько можно об одном и том же говорить?! Вызывайте повесткой, что ли! Под протокол расскажем, а то ходят по очереди! По кругу! Об одном и том же ла-ла-ла, ла-ла-ла!..
Неожиданно повезло там, где и не ожидал. Этажом выше квартиры, где кто-то всех перестрелял, находилась квартира, в которой он еще не побывал. Нет, там работали опера в вечер трагедии. Сам же Данилов не общался. На другой день ему просто не открыли.
– А нас не было – работали, – улыбнулась длинноволосая девушка, облокачиваясь спиной о волосатую грудь своего партнера по сексу.
Данилов подозревал, что он их как раз спугнул. На ней из одежды была всего лишь мужская рубашка. На нем – короткие шорты. Ребята были вспотевшими и растрепанными. Сделалось стыдно и завидно. Ему не до игрищ! Ему три дня дали на поиски стрелка, иначе…
Иначе могут обвинить старика в убийстве и суициде, немного подчистив экспертизу.
– Что вы можете рассказать о том вечере, когда случилась стрельба?
Его пригласили в прихожую, он вошел. Но в комнату идти отказался, опасаясь, что наткнется на потревоженную постель и ему станет завидно еще сильнее.
– Что можем рассказать… – Ребята переглянулись.
– Сначала был жуткий скандал, – сказала девушка, так и не отлепившись от груди парня. – Мы даже хотели вмешаться. Жалко было старика. Он хороший был, вежливый.
– Интеллигентный, – поправил ее парень, сцепив пальцы у ней под грудью.
Лифчика не было, безошибочно угадал Данилов по натянувшейся рубашечной ткани.
– Кажется, он из бывших военных, – кивнула девушка. – Внучка к нему постоянно ходила. Тоже хорошая, вежливая, Саша…
– Вы не вмешались? – уточнил Данилов, прерывая ее: вежливая Саша послала его вчера утром так, что мама не горюй.
– Нет. Все как-то утряслось. А потом началась стрельба.
– Ну, какая стрельба, малыш? – возмутился парень, хватая ее губами за ухо, она хихикнула. – Сначала один раз бабахнуло. Потом сразу два через какое-то время.
– Да, точно! – Она прижалась ухом к своему плечу, потерлась с улыбкой. – Сначала один раз, а потом через какое-то время бах-бах, два раза.
– Мы потом об этой странности говорили вашему сотруднику, когда он спрашивал.
Парень, думая, что незамечен, опустил одну руку и принялся осторожно ощупывать зад девушки
– Только он ухмыльнулся так и говорит: разберемся, – возмутилась девушка, отступая вперед.
Действия сотрудника ее возмутили или наглость парня, не стесняющегося постороннего, – трудно было понять.
– А чего тут разбираться? – Парень сунул освободившиеся от ласк любимого тела руки себе под мышки. – Двумя выстрелами подряд убили супругов Лопушиных, так?
– Видимо, – осторожно заметил Данилов.
– А чего видимо, если они лежали рядышком. Мы же ходили, смотрели. Сразу не пошли. Страшно было. Вообще минут десять никто из своих квартир не выходил. Потом уже двери захлопали. Мы об этом тоже рассказывали! Только не очень-то нас слушали! – вспомнила девушка, все же, видимо, опер ее рассердил. – Вышли супруги одновременно, их двумя выстрелами и убили.
– А сначала убили старика, – авторитетно кивнул парень.
– Думаете? – Данилов перестал чирикать в блокноте, глянул на них: – Понимаете, насколько важно ваше заявление?
– Понимаем, потому и настаиваем на своих словах. А ваш сотрудник отнесся к ним халатно, раз Михаила Севастьяновича до сих пор считают убийцей! – Девушка сердито запахнула разъезжающиеся на бедрах полы широкой мужской рубашки.
– Вот скажите, как он мог себе выстрелить в голову, а потом выйти на лестничную клетку и выстрелить в Лопушиных, а?! – присоединился к ее возмущению парень.
– А если он убил сначала мужа, потом через какую-то временную паузу жену? А потом…
– А потом за секунду вернулся к себе в квартиру, сел в кресло и выстрелил? Это, извините, вздор! Минута у него ушла бы минимум. И это при крепких молодых ногах. А он был стариком, не забывайте! И знаете… Чтобы пустить себе пулю в лоб, надо хотя бы собраться с мыслями. Или…
– Написать посмертную записку, – подсказала девушка. – А Саша сказала нам, что никто ей ничего про записку не сказал. Значит, ее не было?
Записки посмертной не было.
– Значит, вы настаиваете на своих показаниях? – уточнил на всякий случай Данилов. – Сначала прозвучал один выстрел, а потом минуты через две?
– Знаете, пауза была минуты в три, а то и больше, – подсказали они почти в один голос.
– И потом минуты через три-четыре два выстрела подряд?
– Совершенно верно.
– Значит, старик их не убивал, получается?
– Мы думаем, что кто-то убил его из украденного у него же пистолета. Он же ругался как раз из-за этого с Лопушиными. Обзывал их ворами и все такое… Вот мы и думаем, что убили сначала старика, а потом этих двоих.
– Понятно… – Данилов постучал авторучкой по страницам блокнота. – Тогда у меня к вам самый главный вопрос: как вы думаете, кто бы это мог быть?!
Этот вопрос вогнал их в ступор. Девушка тут же спряталась за широкой спиной своего парня, успев отрицательно помотать головой. Парень…