Последний час надежды
Шрифт:
София и Ники обменялись взглядами, но не стали развивать тему. Посмотрели на часы… и нет их, сделали шаг — и София испарилась, а Ники-здешняя чуть не полетела кувырком.
— Брюс?! — она вскочила на ноги, оглянулась. — Но… стойте, было же утро! Я… — она подняла ладони к вискам. — Нет, я сама, не мешайте. Я помню, — лицо её изменилось — вместо угрюмости и безнадёжности появилось живое выражение. — Господи, я помню что-то! Гостиница, или что-то такое, я плакала, не помню, почему, и потом…
Она замолчала, посмотрела мне в глаза.
— Вы это имели в виду, Брюс? Когда говорили, что я не должна прятаться?
Я не знаю, что именно я имел в виду, но кивнул на всякий случай.
— Мне было жутко страшно, — призналась Ники. — Скажите, зачем я… мы здесь?
— Если честно, я сам не очень понимаю, — сообщил я. — Проверяем кое-что.
— Я, вы, и кто ещё? Та девушка? София?
Я кивнул.
— Брюс, я хочу знать всё, — она взяла меня за руку. — В конце концов, это моё тело, и мне не всё равно, что с ним будет!
— Вам нужно многому научиться, Ники. Если я сейчас расскажу, вы мне просто не поверите.
— А вы попробуйте, — она усмехнулась. — Я не дурочка. Я только притворяюсь.
Я рассмеялся, она присоединилась.
— Минутку, — я вспомнил про «скрытую камеру» и отвернулся. — Вы разрешите?
Не знаю, что она подумала, но усмехнулась и вприпрыжку спустилась с холма. Не оборачиваясь. Ладно, нажимаем вот сюда, и камера работает. Я достал телефон, некоторое время нажимал кнопки. Проклятье. Где картинка с камеры?
Картинки не было. Я спустился с холма — Ники сейчас где-то по другую его сторону — и вновь нажал. О чудо, камера включилась. Пусть картинка передаётся на телефон, так удобнее проверять, что именно снимаю. Я взбежал на холм…
На полпути вниз понял, что камера выключилась. Ники так и сидела, спиной ко мне, на камне у подножия холма. Что за чёрт? Я отвернулся от неё, нажал — камера заработала. Повернулся в её сторону, но прежде чем увидел на экране Ники, камера отключилась.
Что за напасть?
— Брюс, — позвала Ники, не оборачиваясь. — Вы скоро?
— Сейчас, — я отвёл камеру так, чтобы Ники не было в кадре. Включилась. Но стоило повернуться в её сторону…
Ничего не понимаю.
— Ники, — я решил плюнуть на всю конспирацию. — Вы не против, если я запишу наш разговор? — и показал ей мобильник.
— Кому вы его покажете? — поинтересовалась она.
— Вам, — ответил я автоматически. — То есть, не вам, а…
— Ясно. Да, конечно. Я бы с удовольствием поговорила с ней. Передайте ей, что я на неё не сержусь, Брюс.
— Передам, — камера самого телефона тоже не желала работать. Вместо картинки шла рябь, но звук вроде бы записывался. — Так что вам рассказать?
— Всё, что знаете. С самого начала. Можно с букетика жасмина.
Я посмотрел на часы.
— Я знаю, — кивнула она. — Я не буду прятаться. Садитесь, — она хлопнула ладонью по камню. — Говорите же, времени и так мало.
Осознать, когда наша Ники вернулась, я не успел. Почувствовал, и едва успел замолчать. Она вздрогнула, посмотрела на меня, на телефон в моей руке…
— Очень незаметно Брюс, спасибо.
— Пожалуйста, — я разозлился. Чуть не швырнул телефоном о камень. — Не работает твоя камера!
— Подожди, — она взяла меня за руку. — Не сердись. Как это — не работает?
И я рассказал, как. Глаза Ники широко раскрылись.
— О чём вы с ней говорили? — поинтересовалась она. — Перескажи, пожалуйста. Как можно точнее.
Я заметил, что София подошла поближе и смотрит на меня, пристально, не отводя взгляда. Хорошо. Я откашлялся, и…
Наверное, я молчал минут десять. Что творилось в голове — лучше не вспоминать. Едва я начал рассказывать, о чём говорил с здешней Ники, как язык напрочь отказался служить. От страха. Я не помню, чего я испугался — не было причин пугаться. Я закрыл глаза и досчитал до десяти. Открыл — Ники и София так и смотрели на меня. Вновь открыл рот и… понял, что не помню ни слова из разговора. Как будто память стёрли. Помню, что был разговор, помню, как Ники прошла сквозь проход, оглянулась, и…
— Не смотрите на меня, — проговорил я хриплым голосом. Не знаю, почему мне казалось, что это поможет. Они обе послушно отвели взгляд. Я отвернулся… и память вернулась. Словно ничего и не было. И вновь, едва я раскрыл рот, чтобы начать — нет ничего, ни единого воспоминания.
Кроме…
Я на неё не сержусь. Я хотела бы поговорить с ней.
— «Я на неё не сержусь», — повторил я механически. — «Я хотела бы поговорить с ней».
Ники взяла меня за руку.
— Прости, Брюс. Нет, не старайся вспомнить. Наверное, мне нельзя знать, о чём вы говорили.
— Что с ним? — тихо поинтересовалась София.
— Я не знаю, что именно, София. Брюс не сможет рассказать мне, о чём они говорили. Есть много способов так сделать, и я не знаю, в чём тут дело. Пока что.
— А мне? — Софи повернула меня к себе лицом. — Мне сможешь рассказать?
Ники кивнула и отошла подальше.
Я смотрел на Софию и ощущал, как фрагменты памяти, разговора с Ники, то пропадают, то появляются.
— Анна говорила с ней, — сумел произнести я. — Когда Ники уходила куда-нибудь, Анна говорила с ней. — Не очень приятно рассказывать, когда память решает за тебя, что можно говорить, а что нет. Я пересказал вкратце и этот разговор, что смог вспомнить, и тот, что случился в гостинице — когда Ники и София обе спали.