Последний день рождения
Шрифт:
– Я?
– встрепенулся погружённый в свои мысли Александр.
– Вы о религии?.. Не беспокойтесь, Гоша, это последний рецидив, потом религия будет окончательно изжита.
– Вы так думаете?
– оживился Гоша.
– Почему?
– Религия тысячелетиями была нужна человечеству, она нужна и в настоящем, но будущего у неё нет. Или человечество избавится от этой болезни навсегда, или эта болезнь сожрёт его, как раковая опухоль, и отомрёт вместе с ним. Третьего не дано, - сказал Александр.
– Да, папа, настроение у тебя сегодня не праздничное, - Настя тревожно посмотрела на него.
– Ты не болеешь?
– Я здоров. Впрочем, в моём возрасте болезни вызывают не страх, а любопытство: интересно, от какой умрешь? Вот эта протекает лучше, зато в этой - смерть легче, - ответил Александр, нехорошо усмехаясь.
– Господи,
– Хочешь, я свожу тебя к хорошей знахарке, - есть у меня одна знакомая, я сама к ней хожу. Она с тебя порчу снимет.
– Вы ходите в церковь и одновременно к знахарке?
– спросил Гоша.
– Да, а что?
– не поняла его тетушка.
Настя толкнула Гошу в бок.
– Нет, я просто так спросил, извините, - ответил он.
– Но, может быть, вы сделаете нам одолжение и объясните, почему Феврония вызвала ваше недовольство?
– с подчёркнутой иронией спросила Ольга.
– Или мы недостойны ваших разъяснений?
– Пожалуйста, объясню, - лёгко согласился Гоша, уже успокоившийся и улыбающийся.
– Что имела в виду Феврония под женским "естеством"? Если женщин как таковых, то разве они все одинаковые? Может, у Февронии что-то не в порядке было с глазами, но женщины бывают блондинками и брюнетками, шатенками и рыжими, высокими, среднего роста или низкими, худенькими или полненькими, стройными и не очень, - а сколько разных женских лиц, и каждое неповторимо!.. Может быть, она имела в виду характер? Но и по характеру женщины отличаются также сильно, как по внешности, - если у Февронии было хотя бы две подруги, она бы точно знала это. О чем же она говорила, что за "естество" одинаково у всех женщин? Неужели речь шла об интимных частях тела? Но и тут только полное неведение могло вызвать подобное утверждение; не буду вдаваться в анатомические подробности, скажу о чувственности. Есть женщины, за одну ночь любви с которыми мужчины готовы отдать жизнь, - вспомним знаменитую Клеопатру, - а есть холодные, как лёд. Где здесь одинаковость? Ещё раз повторю, все женщины разные во всех своих проявлениях, и это заставляет мужчину искать свою, лишь ему предназначенную избранницу, ошибаться и вновь искать, биться за неё, совершать подвиги, а бывает, идти на преступления. На том стоит белый свет - с древнейших времён и до наших дней такие любовные драмы заставляют вертеться мир.
– Но послушайте...
– хотела что-то возразить Ольга, но Настя перебила её:
– Я согласна: все мы постоянно находимся в поиске любви. Но есть исключения: вот папа с мамой жили душа в душу, мама для него всегда была единственной женщиной на свете. Никто больше ему был не нужен, до сих пор он хранит верность маме. Ведь так, папа? Сколько у тебя было возможностей жениться после её смерти, но ты по-прежнему остаёшься один.
Александр не сразу ответил:
– Знаешь, мне не хотелось бы выносить наши отношения на всеобщее обозрение: я не герой театральной драмы, чувства и переживания которого должны стать достоянием публики. Как и что было у нас с Аней, останется между нами, но специально для тебя, а также для вас, тётушка, - обратился он к тёте Аделаиде, - скажу: не надо спасать меня от одиночества, от которого я не хочу спасаться. Поймите, моя семейная жизнь осталась в прошлом, впереди другая; не знаю, какой она будет, но она другая Я готов к ней, я принимаю её.
– Да я что... Боже мой, зачем ты так!
– разволновалась тётя Аделаида.
Александр улыбнулся ей и поднял свою рюмку:
– Выпьем за нашу милую тётушку! Она у нас старшая в семье, она хранительница наших традиций и обычаев, - выпьем за тётю Аделаиду!
– Спасибо, тебе, мой дорогой!
– растрогалась тётушка, быстро сменив настроение.
– Я всегда знала, что сердце у тебя доброе, Николай.
– Почему она всё время называет Александра Алексеевича "Николаем"?
– шепнул Гоша на ухо Насти.
– Не обращай внимания, - шепнула в ответ Настя и подняла свой бокал.
– За тётю Аделаиду!.
***
Гоша, выпив вместе со всеми, тут же налил себе ещё рюмку и выпил и её. Он раскраснелся и оживился, ему хотелось говорить.
– Послушайте, - сказал он, - отчего у нас в России так развито терпение? Все северные народы терпеливы в отличие от темпераментных южан, но
Вы не верите мне? Вот вам другие примеры: у Бунина есть короткий рассказ о мальчике, отец которого после смерти жены привёл в дом другую женщину, невзлюбившую пасынка. Мальчика отправили жить в каморку за кухней, и там он проводит дни совершенно один, вновь и вновь перечитывая единственную детскую книгу, которая у него есть. Бунин с всё тем же сладострастно-болезненным удовольствием пишет, как мальчик целыми днями сидит в этой вонючей каморке со своей затёртой до дыр книгой, брошенный всеми и не нужный никому.
Когда я прочитал рассказ, мне захотелось крикнуть этому мальчику: "Чего ты ждёшь? Почему не пойдёшь на улицу, не убежишь из дома, не пустишься в какие-нибудь приключения, не проберёшься на корабль, отправляющийся в дальние страны, или, на худой конец, не свяжешься с шайкой бродяг и воров? Ей-богу, это лучше, чем твоё унылое прозябание, которое и жизнью назвать нельзя!"
(Пока Гоша говорил это, из комнаты вышел Антон и, встав у дверей, внимательно слушал его).
– Ещё пример, - пожалуй, в чём-то юмористический, - продолжал Гоша.
– Булгаков в "Театральном романе" от лица главного героя сокрушается о немытом окне в комнатушке, где он живёт. Так его раздражает и бесит это затянутое паутиной, грязное окно, что он чуть не доходит до самоубийства. Тут я прямо не знаю, что сказать! Чего легче: возьми тряпку, да вымой окно, если оно так тебя раздражает, а заодно приведи в порядок комнату, и жить станет веселее, - но нет, изо дня в день герой Булгакова видит идущий от грязного окна тусклый свет, и растравливает свои раны. Как это по-русски, не правда ли?..
– Антон, ты чего слушаешь взрослые разговоры?
– воскликнула Ольга, только теперь заметившая сына.
– Иди, рисуй, у тебя есть раскраска!
– Я уже всё раскрасил, - возразил Антон.
– Больше там нет картинок.
– Ну, займись чем-нибудь, скоро мы поедем, - раздражённо сказала Ольга.
– Пойдём, я с тобой поиграю, - тётя Аделаида поднялась со стула.
– У меня в сумке есть тонометр, я померяю тебе давление.
– Не хочу я, мне это не интересно, - хотел отказаться Антон, но Ольга строго прикрикнула на него: - Это что за капризы?! Делай, что тебе говорят!
Антон исподлобья взглянул на маму и пошёл за тётушкой.
– Дверь закройте!
– крикнула им вслед Ольга.
Гоша налил себе ещё рюмку; Настя тронула его за руку:
– Может, хватит?
– Последнюю, - виновато улыбнулся Гоша и залпом выпил. Александр покачал головой и тоже выпил до дна.
– Вы, видимо, считаете себя очень умным, - сказала Ольга, не скрывая презрения к Гоше.
– К чему ваш рассказ? Целую лекцию нам прочли.
– А к тому, что в России вслед за терпением и страданием, за нежеланием изменить свою жизнь к лучшему, - хотя бы помыть грязные окна, - всегда идут страшные, жестокие и чаще всего бессмысленные деяния, - отвечал Гоша.
– В "Преступлении и наказании" дошедший до отчаяния Раскольников выдумывает свою надчеловеческую теорию, берёт топор и убивает старуху-процентщицу вместе с ни с чем не повинной, беззащитной её сестрой. И это тоже по-русски, Достоевский и здесь прав...