Последний экзамен колдуна

Корбин Макс

Похоже на деда: коротко и по делу.

Я взял серый дневник, откинул застежку и перелистнул страницы. Дневник был исписан едва ли на четверть. А вот коричневый выглядел гораздо потрепанней. На коже обложки сохранились не выводящиеся пятна, имелись они и на пожелтевших страницах. Я сел в дедово кресло и подвинул ближе настольную лампу. Записи были разной длины. Иногда это пару строчек, иногда — страниц. Даты в заглавии записей следовали день за днем, а потом пропадали на целые месяца. Я отыскал десятое июля одна тысяча девятьсот тридцать первого года. День, который я не забуду никогда.

О случившемся

дед сообщал сухо, но я с удивлением узнал, что он был в курсе моих приготовлений и даже в некотором роде одобрял. Вот только старику и в голову не могло прийти, что я вызову Ферриша. После этого в клане вспыхнула нешуточная буча. Я с удивлением узнал, что Шон Ферон требовал принести меня в жертву Ферришу, дабы вернуть силы сыну, узнал, что дед готовился к внутренней войне и приставил слежку за многими членами клана, но вскоре накал страстей спал, Фероны потеряли влияние, а у Кинкейдов проявился талант Логана. Саймон затаил злость. Дед не ожидал ничего хорошего, если мы оба останемся в клане. Увозить меня он не хотел, поскольку тогда Саймон остался бы своим, а я со временем превратился бы в чужака. Поэтому старик приказал доверенному человеку, имени которого не называл, вложить в голову Саймона мысль о том, что Американские шаманы могут удалить печати. Дед сам толкнул парня на побег! Тот самый человек, имени которого он не называл, проследил Саймона до Фарнелла. Дальше след терялся, но дед предполагал, что тот сумел пробраться на корабль.

Я бросил дневник на стол, потер уставшие глаза.

— Налей и мне! — попросил я Логана.

Брат с готовностью наполнил чистую кружку.

— До грязного белья добрался? — спросил он. — У тебя все на роже написано. Я знать не хочу! — заранее предупредил он.

— Блин как-то оно… — я сделал длинный глоток.

— Верю, — сообщил Логан.

Я понимаю, что дед сделал это не только ради меня, но и ради клана. С конфликтом надо было разбираться, да еще так, чтобы клан не порвало братоубийственной войной и это было удачное решение, но кроме логики есть еще и эмоции. Эмоционально я не был готов читать это. Саймон из конченного ублюдка опять стал злобным козлом, возможно, даже в своем праве. А меня вновь начало мучить чувство вины. Что будет, если я его убью? Как на это отреагирует клан? Сколько еще грязных тайн всплывет под шумок? У меня возникло острое желание выдрать из дневника пару страниц и сжечь их к чертям.

Да, после этих строк давняя история предстала в ином свете, но… Слишком неразборчив Саймон оказался в своей мести. Дело было между нами, а пролитая кровь принадлежала человеку, что пытался уладить дело миром. Не думаю, что Ферон остановится на достигнутом, а значит и выбирать нечего: Саймон должен умереть!

В голову прокралась мысль, так ли чисты мои мотивы, или я просто хочу снять эти проклятые печати? Мысль была неприятной, я списал ее на хмель и прогнал вон, а, чтобы не вернулась, взялся за чтение серого дневника.

Начало было знакомым. Так или иначе я это уже читал: в книгах об эфирных рунах, о высших духах, проклятьях, благословениях, колдунах и многих других. К семнадцати годам я скопил основательную теоретическую базу по энергопрактикам и магии. Но дед общался с разными людьми. Подчас его специалисты оказывались не столь имениты, зато талантливы и умны. По крайней мере, на метод перегрева, что я сейчас использовал в медитации, наткнулся на четвертой странице. Эксперт был чародеем, и за тот совет мы до сих пор раз в месяц высылали ему по большому куску дымчатого кварца, заряженного силой земли.

Серый дневник я дочитал далеко за полночь и ничего интересного, кроме имен старых знакомых деда я не узнал. Логан к тому времени опустошил бочонок больше чем на половину и отрубился. Я тоже решил выспаться перед серьезным разговором.

К дяде Брайсу я пошел поздним утром. Новый глава сидел на кухне с тяжелой головой и ждал пока жена состряпает ему легкий супчик на бульоне.

— Тетя, дядя, — поздоровался я.

Брайс оценил мой решительный настрой и сказал.

— В кабинет пошли. Айли, сделаешь нам чаю?

— Печенье? — спросила тетя.

— Обойдемся.

Кабинет Брайса во многом копировал кабинет деда, так что обстановка была привычной, да и ситуация. С позиции просителя мне уже приходилось выступать.

— Ждем чай? — спросил дядя.

Я отрицательно покачал головой.

— Логан сказал, что Эван нашел след Саймона.

— След есть, — подтвердил Брайс.

— Я хочу участвовать в охоте.

— Я помню, что это за возможность для тебя. И поверь, никто его не тронет. Саймон — твоя добыча.

— Я хочу учувствовать в процессе от начала и до конца.

— Я хочу, я хочу… — передразнил дядя. — Как мальчишка клянчащий игрушку. Прежде чем…

В дверь постучали. Дядя на пару минут заткнулся и подождал пока тетя Айли зайдет и поставит на стол чай.

— Спасибо, дорогая, — сказал он.

— Спасибо, — поблагодарил я.

Тетя вышла, а Брайс продолжил.

— Прежде, чем хотелкой махать, подумай, чем ты можешь быть полезен. Со своей меткой то? Какой от тебя толк?! Если он действительно овладел магией — ты ему не враг.

— У нас была драка, и я выжил!

— Потому, что он переоценил свои силы! А теперь их переоцениваешь ты! Дункан, мы его выследим, поймаем, после чего делай с ним что хочешь.

— Ферришу нужна охота, — напомнил я.

— Не нужна, — сказал Брайс. — Я спрашивал. Тебе достаточно будет забрать его жизнь. Это не лес, Дункан, здесь у тебя нет опыта. Пускай займутся те, кто его имеет.

Дядя был убийственно логичен. Мне оставалось только цедить сквозь зубы чай. Домой я пошел в полном раздрае, но и там долго не задержался, прихватил винтовку, рюкзак с припасами и поперся в лес, к Древним камням. Из-за смерти деда мой график медитаций улетел к чертям, да и кольцо с корундом перезарядить надо было.

Сегодня место силы сияло всеми цветами радуги. Это переливались разложенные на валунах полудрагоценные камни-заготовки, что напитывались силой. На землю минералы не клали, все, кроме местных валунов, она с охотой поглощала. По этой же причине не рекомендовалось медитировать на земле. Для этого было отведено два других валуна. Конечно постоянного положения они здесь не имели, поэтому рабочие выбирали валуны по своему усмотрению.

Я расстелил коврик на ближайшем и в первою очередь занялся кольцом. Контролируемая напитка проходила не в пример быстрее, но тут еще следовало учитывать, что кольцо было готовым артефактом, а другие камешки здесь напитывались впервые.