Последний фей
Шрифт:
Но не успел Гавар ответить, или решить, что отвечать он не станет, или выпустить задержавшееся заклинание, наказывая развеселившихся не в меру стражей, как обладательница голоса, контуженная падением, тоже повернулась. Остатки его вечного устройства для левитации чучел посыпались за пазуху чародея струей осколков и обломков, а флотационный порошок присыпал черные волосы не хуже любой пудры.
– Я… кажется, сломала… что-то…
– Если это не шея… - злобно зарычал облондиненный колдун, сделал попытку выдернуть себя из-под завала, и почувствовал,
– Значит, если это просто ноготь… то будем считать это поводом для оставления бедной девушки… в беспомощном состоянии… да, маг?
– Э-э-э… да? – ответил растерявшийся от неожиданной фамильярности Гавар.
– Грета?.. Ваше высочество?.. Люсьен?..
Развалины лаборатории зашевелились над приходящими в себя людьми. Со всех сторон, перемежаемые стонами, охами и чиханьем, зазвучали слабые невнятные голоса, выкликая имена потерянных товарищей.
– Ваше сиятельство?.. Агафон?.. Изабелла?.. Шевалье?..
При звуке одного из них принцесса ахнула и побелела как штукатурка.
– Агафон?.. – сдавленно пискнула она, и рука ее, удерживавшая колдуна за ворот, медленно, будто во сне, потянулась к груди хозяйки. – А…гафон?..
– Я… тут… - отозвался школяр с другого конца зала. – Только… не знаю… где… и зачем… но это уже… философия…
– А…га…фон?.. – тихо, как лист сухой упал, прошептала Изабелла. – Ты… т…там?.. А… э…то… кто?..
– Ты правильно догадалась, моя девочка, - выглядеть в положении «лежа косо на боку» величественно и важно было не под силу даже такому магу, как Гавар, но неплохая попытка в этом направлении сделана была. – Принцесса Изабелла Пышноволосая, единственная дочь короля Шантони Луи Второго, если не ошибаюсь? Что ж… Не предусматривал я такой поворот в моих планах, но коль возможность сама свалилась мне на голову… значит, это судьба.
– Гавар!!!.. – отчаянно взвизгнула Изабелла, пытаясь отскочить, убежать, уползти…
По всему залу над кучами мусора в панике взметнулись головы друзей, пытающихся, наконец-то, понять, куда они попали и, самое главное, куда отсюда бежать…
Но было поздно.
Вспышка заклинания, сорвавшегося с пальцев колдуна, выдернула незваных гостей из завалов и подвесила в метре от пола подобно марионеткам на стене бутафорской – оборванных, мокрых, босых, беспомощно застывших в нелепых позах.
– Посмотрим, посмотрим, что у меня в колодце сегодня клюет…
Если бы великий волшебник не кряхтел, вставая, слова бы его, наверняка, произвели большее впечатление.
Но и того, что было произведено лицезрением высокой фигуры с жидкими черными волосенками, обвисшими по узким плечам, длинным худым лицом и прищуренными злобно глазами, оказалось достаточно: Агафон охнул, Грета ойкнула, Люсьен безуспешно попытался протянуть руку к отсутствующему мечу, а герцогиня упала бы в обморок прямо на осколки перегонного куба, если бы чары ей позволили двинуться хоть на миллиметр[102].
Презрительно хмыкнув, колдун закончил осмотр улова, скользнул снисходительным взором по неприкаянно бродящим вдоль
– Так-так-так… молодежь… столь же горячие, сколь глупые головы… искатели острых ощущений…
Затем перевел взгляд на притихшую как мышь под веником де Туазо и с издевательской укоризной продолжил, четко и медленно проговаривая каждое слово:
– И ваше сиятельство с ними… Не ожидал, не ожидал от вас такого афронта… Решили променять мое скромное, но искреннее гостеприимство на прогулку по лесу в сомнительном обществе. Туповатый студент, крикливая крестьянка и захолустный рыцаришка…
– Они… они…
На лице герцогини отразилась схватка двух конфликтующих реакций. Сказать, что они ее похитили – и отвести гнев Гавара от себя. Сказать, что ей в лесу с жаборонками и гугнями было лучше, чем под его так называемым покровительством – и… и… и…
К счастью для душевного спокойствия сестры короля, взор хозяина замка, пронзительный, как удар отравленного копья, снова перешел на ее спасателей.
Прощупав обездвиженные магией фигуры пленников, колдун изобразил сокрушенный вздох.
– Да… мельчают герои… с каждым годом мельчают… Даже помешать толком разговору двух великих магов не в состоянии…
– Двух? – глаза ее высочества панически забегали по сторонам в поисках второго[103].
– Пока вы не заявились, мы с его величеством Костеем очень продуктивно беседовали о его внуке. Вернее, о том, чего стоит его жизнь.
– Он тут?! – вытаращил глаза школяр, не зная, радоваться ему или ужасаться.
– О, нет, к счастью... для него, - быстро поправился колдун, и продолжил: - Он у себя в берлоге. Я вызывал его через сенот. Заклинание первого порядка. Тебе не постигнуть.
– Я способный, - угрюмо буркнул студент, втянув голову в плечи, снова не понимая, радоваться ему или сожалеть об отсутствующем деде.
– Если бы я думал, что ты способный… хоть к чему-нибудь… я бы вручил тебе в руки метлу, а остальным – лопаты и тачки, и заставил убрать весь этот кавардак, что вы устроили в моем замке. Но поскольку…
– Это не твой замок! Это замок покойного маркиза дю Буа! – вызывающе воскликнула Изабелла и безрезультатно попыталась если не притопнуть ногой, то хотя бы упереть руки в бока.
Улыбкой Гавара можно было замораживать ртуть.
– Замок покойного маркиза дю Буа – мой замок по праву, милая.
– По праву убийцы! – не дрогнув, гневно выкрикнул шевалье.
– По праву наследования, - ожег рыцаря льдом угрюмого взгляда маг. – Если не ошибаюсь, переход имущества от отца к старшему сыну в Уложении о дворянстве называется именно так.
– К старшему сыну?.. – растерянно пробормотала герцогиня. – Но все наследники дю Буа погибли…
– Да, мадам, к старшему, - издевательски поклонился Гавар. – И нет, мадам, не все. Ибо вы имеете удовольствие беседовать с Гастоном дю Буа, прозванным соучениками в Высшей Школе Магии Шантони Гаваром. Старшим сыном маркиза Жермена Дю Буа.