Последний гамбит
Шрифт:
– Что ты делаешь? – спросила я, удивившись.
Иви подняла взгляд.
– А ты как думаешь? – ее голос дрогнул. – Мне нужно поспать. Я знаю, что мне нужно поспать, но не могу остановиться. И я не могу вынести папки из этой комнаты, поэтому я подумала… – Она покачала головой, ее глаза наполнились слезами, янтарные волосы упали ей на лицо. – Не бери в голову. Это глупо.
– Это не глупо, – разуверила ее я. – И тебе правда нужно поспать.
Как и всем нам.
Я заглянула в крыло Джеймсона,
Но что я могла сказать Джеймсону, или Ксандру, или любому из них о Тобиасе Хоторне? Что он в самом деле был потрясающим? Что он умел все продумать наперед? Что у него была хоть капля совести? Что он заботился о своей семье, несмотря на то что он передал наследство незнакомке?
Когда все закончится, ты узнаешь, каким человеком был я – и каким человеком хочешь стать ты. Я подумала о последних словах миллиардера Ксандру. Когда все закончится? Когда Ксандр найдет своего отца? Когда все игры, спланированные Тобиасом Хоторном перед смертью, будут сыграны?
Размышляя над этим, я наткнулась взглядом на кожаную сумку на комоде. В течение двух дней я была поглощена извращенной загадкой похитителя Тоби и надеждой, какой бы слабой она ни была, что мы приближаемся к ее разгадке. Но правда в том, что все наши размышления ни к чему не привели. Вероятно, все было задумано так, что мы будем ходить по кругу – до тех пор, пока загадка не изживет себя.
До скорого.
Все складывалось ужасно. Мне нужно было выиграть. Мне нужно было отвлечься. Когда все закончится, ты узнаешь, каким человеком был я – и каким человеком хочешь стать ты. Медленно я подошла к комоду, думая о Тобиасе Хоторне и тех досье, и взяла сумку.
Я разложила предметы, которые еще не использовала. Отпариватель. Фонарик. Пляжное полотенце. Круглое стекло. Затем произнесла последнюю подсказку, которую мы с Джеймсоном разгадали:
– Не дыши.
Спустя мгновение мой взгляд упал на полотенце, а затем на сине-зеленое стекло. Этот цвет. Полотенце. Не дыши.
Внезапно я ясно поняла, что мне нужно сделать.
Человек перестает дышать, когда напуган, удивлен, охвачен благоговейным трепетом. Когда пытается не выдать себя, когда окружен дымом – или находится под водой.
Глава 42
Как только я вышла на террасу,
Мысленным взором я увидела бассейн таким, как он выглядел днем: свет отражался от воды, а плитка дна придавала ему умопомрачительный сине-зеленый цвет, как у Средиземного моря.
Того же оттенка, что и стекло, которое я держала в правой руке. В левой я зажала пляжное полотенце. Очевидно, мне нужно было ступить в воду.
Ночью вода казалась темнее, мрачнее. Я слышала, что в бассейне плавает Грэйсон, до того как увидела его и почувствовала момент, когда он осознал мое присутствие.
Рука Грэйсона Давенпорта Хоторна хлопнула по краю бассейна. Он подтянулся на руках.
– Эйвери. – Его голос был тихим, но в ночной тишине я хорошо его слышала. – Ты не должна быть здесь. – Со мной. Но он не произнес этого. – Ты должна спать.
Грэйсон и его должен и следует. Хоторнов нельзя сломить, раздался его голос в моей голове. Особенно меня.
Я постаралась выбросить воспоминание из головы.
– Здесь можно включить свет? – спросила я. Мне не нравилось, что фонари отключались каждый раз, когда я стояла неподвижно, – и я не могла заставить себя посмотреть на Грэйсона, посмотреть в эти светлые пронзительные глаза, посмотреть в них так же, как той ночью.
– Под навесом есть панель управления.
Я нашла ее и включила освещение около бассейна, но при этом случайно нажала на кнопку, запускающую фонтан. Вода заструилась по великолепной дуге, а свет в бассейне стал менять цвета: розовый, пурпурный, синий, зеленый, фиолетовый. Это было похоже на фейерверк. На магию.
Но я пришла сюда не ради магии. Одним касанием я выключила фонтан. Еще одним остановила смену цветов.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Грэйсон, и я знала, что на самом деле он спрашивал, почему я здесь, с ним.
– Джеймсон рассказал тебе о сумке, которую оставил мне твой дед? – задала я встречный вопрос.
Грэйсон оттолкнулся от бортика и стал грести на месте руками, раздумывая над ответом.
– Джейми не обо всем мне рассказывает. – Паузы в предложениях Грэйсона всегда говорили красноречивее слов. – Стоит сказать, что и я мало что рассказываю ему.
Он как никогда близко подошел к той ночи в винном погребе, к вещам, в которых он признался мне.
Я подняла круглое стекло:
– Это один из нескольких предметов из сумки твоего деда, которую должны были передать мне, когда я встречусь с Иви. Там также было…
– Что ты сказала? – Без предупреждения Грэйсон вылез из воды. Был октябрь и холодная ночь, так что он должен был замерзнуть, но он производил впечатление человека, совершенно неспособного чувствовать холод.
– Встреча с Иви запустила еще одну игру твоего деда.