Последний храм. Тёмными тропами

Богданов Арт

– Благословляю ненавистью вас, дети мои!

Глаза Дрейка сейчас были как у котёнка с запором, но он выполнил свою часть сделки. И за его спиной встали два ангела смерти. На наших глазах от их почерневших глаз побежали капли тьмы по венам превращая их в нечто новое. Неизведанное и страшное. Но при этом со стоящими позади Святозара людьми не возникало конфликта. Они не пытались аннигилировать друг друга. Они смотрели... с пониманием. Еремей едва не плакал.

Когда седьмой щуплый парень подошёл к Дрейку я не удивился. Вадгрид-сирота. Вот только

его глаза пылали. Нет! В них не было тьмы как у него. И даже не было безумия как у фанатиков. Он пылал решимостью доведённого до края солдата.

Это я уже видел. Однажды. Когда деды в армии решили, что парень по фамилии Сук самая удобная точка прикола. Тогда этот парень отдал мне и штык-нож и пистолет. Спокойно так отдал. Ровно. Он не дёргался.

Уже позже я узнал, что эти дебилы вскрыли письмо от его девушки. С которой он был с пятого класса. Она бросила его и выходила замуж. Совесть ей не позволила молчать. Ведь они были вместе так долго, что даже родители не сомневались в их браке. И когда дембель и дежурный по роте решил пошутить и вскрыл письмо, а после чего с издёвкой сказал: «Твоя Сука тебя бросила и будет рожать сучат другому», парня понесло.

Он не орал, не бился в истерике. Он просто взял в руки штык-нож дневального. И двенадцать дембелей поехали домой в гробах. В мирное время, в мирной армии. Двенадцать дембелей и помощник дежурного по части, что решил достать ствол и угомонить бойца с глазами цвета тьмы. И того тринадцать.

Этот взгляд я запомнил надолго и не забуду никогда. И сейчас я видел эти взгляды в этих близнецах что встали за плечами Дрейка. Они не отступят. И даже Ад их не сломил. Они лишь неписи, но и они части чьих то судеб.

Когда ко мне подошёл сам вожак и за его плечами оказались парень и девушка я выдохнул с облегчением. Я не бракованный, но что мне делать с ними?

– Благослови, Старший, на бой!
– Высказал свое мнение старший из неписей. И все! Нет слезливых историй и прочего. Да и если сам лидер был похож на воина, то остальные не сильно впечатляли. Хрупкая девушка, коих в народе зовут тростинками и такой же парень, пусть и легка массивнее. Но именно слегка.

Я хмурил брови и водил желваками. Я ждал. И не знал, что делать. Они первые кто не преклонил колени перед Старшим. И уж точно я в них не видел покорности. Только ярость и гнев. Они не делились слезливыми историями и не ждали сочувствия. Они просто ждали. Даже пока я тупил, как конкретный нуб, они просто ждали.

Это чего-то стоит. Они воины. Пусть даже щуплые и на вид убогие. А все что я понял в этой игре это то, что она любит нестандартные решения. Возложить лапку на голову этим неписям и провозгласить их бойцами... чего? Света? Справедливости? Тьмы? Бога? Богов?

Что скажет интуиция? А там все просто. Разрабы боги этого мира, но и рабы своих же правил.

Я улыбнулся. А что в преграду игрокам в первую очередь ставят эти дебилы? Правильно! Боль! Я достал клинок боли и рассёк им свою ладонь, после чего припечатал ее о камень боли в центре.

Камень всхлипнул всасывая в себя кровь.

Марлок, лидер оставшихся неписей, все сразу понял. Нет ничего лучше для воина, чем братание на крови. Очень древний воинский ритуал и когда я протянул ему клинок, взял его в руки с благодарностью и трепетом. Да, клинок был выше его по уровню и намного, но он не собирался им драться, а только вспорол руку от самого плеча до ладони, обильно оросив землю ада своей кровью. Впрочем, все присутствующие непеси делали это не раз и даже не сто. Его ладонь покрыла мой отпечаток. Камень снова отреагировал, но уже стоном. Не жалобным, а скорее рассерженным.

Вперёд вышла Эйлин, девочка-тростинка и смело потянула руку к ножу. Что ж смелости ей не занимать. Когда и девичья ладошка накрыла потемневшее пятно на камне, тот уже откровенно зарычал низкочастотными вибрациями. Добил его Игар, став четвертым. В этот раз камень просто захлебнулся своим рыком и замолчал. А от кровавого пятна побежали молнии разрядов, и сам камень стал менять цвет. Из рубинового начал сначала светлеть, а затем, снова сменив спектр, стал наливаться цветом неба. Молнии, бежавшие по земле, заставляли отпрыгивать других, но мои последователи стояли и не пытались куда-то бежать. Каждая молния впитывалась в них.

А главное пропала боль и камень сменил свое название с «камня боли» на «камень небесного гнева». Опять штучки Похвиста? А может и не его. Сюжетный квест тем и шикарен, что ЦИ помогает игрокам и делает все для того, чтобы со стороны этот выглядело шикарно и впечатляюще. Я создал предпосылку на хорошую сцену и ЦИ тут же развил ее.

Однако, видимо, этого ему показалось мало. Со стороны ближайших зиккуратов послышался рёв, словно металл тёрли о металл.

– Черт, Арт, ты можешь хоть раз не вытворить что-нибудь этакое с последствиями?
– Криво усмехнулся Дрейк.

Со стороны зиккуратов рёв стал все звонче и сильнее и вслед за ним с разных сторон вышли в поле три десятка мобов. Несколько диких демонов, раза в два больше и массивнее обычных низших. Три мантикоры и стая адских псов. Вдобавок ко всему три каменных голема с лавой в сочленениях частей тела и кое-что по мелочи, вроде кошмарного вида носорога. Сначала они принюхивались, не понимая что происходит, но потом то один то второй моб делали шаг вперёд, потом ещё шаг. Затем они заметили нас. Несколько мгновений они пялились на нас, а мы все стояли столбами не зная, что делать.

Но вот один из диких демонов взвыл на инфразвуке и, размахивая дубинкой размером с взрослого человека, ринулся вперёд. Бежал он довольно медленно, но три сотни метров до центра пробежит секунд за сорок-пятьдесят. Следом за ним ринулись и остальные. Все они вышли с разных сторон, потому и отступать нам просто некуда. А дать бой двухсотым мобам это смерти подобно. В общем, пришла пора погибать. В надежде, что после десяти смертей нас выкинет на Руол.

– Это задница!
– Вымучено хмыкнул Дрейк.