Последний император Китая. Пу И
Шрифт:
Вопрос : В то время, когда вы были императором, кто контролировал банки Маньчжурии?
Ответ : Они были также в руках японцев.
Вопрос : Маньчжуры и китайцы могли свободно хранить свои сбережения в банках?
Ответ : Да, они могли хранить свои деньги, но нек могли получить кредит в этих банках.
Вопрос : Разрешалось ли китайцам или маньчжурам заниматься торгово-промышленной деятельностью или они должны были иметь на то особое разрешение?
Ответ : Мы не были свободны… нам не разрешалось
Вопрос : Кто давал подобные разрешения маньчжурам и китайцам?
Ответ : Разрешения давались японцами. Так что все было в их руках. Среди директоров центрального банка был один китаец, но у него не было никакой власти.
Вопрос : Это было частью японского плана сопротивления для Маньчжурии?
Ответ : Да.
Вопрос : Были в Маньчжурии какие-либо монополии, принадлежащие императору?
Ответ : Монополии были, но все они находились в руках японцев.
Вопрос : Где печатались и чеканились национальные маньчжурские деньги?
Ответ Они печатались и чеканились в Японии.
Вопрос : Кто же контролировал выпуск денег, печатаемых в Японии, как вы заявили, то есть, кто контролировал финансовую систему в Маньчжурии?
Ответ : Это также находилось в ведении бюро общих дел Маньчжоу-Го, то есть в руках японцев…
Вопрос : Обращались ли с китайцами и маньчжурами, с одной стороны, и с японцами, с другой, одинаково или существовало неравенство? Если да, то в чем оно выражалось?
Ответ : О равенстве нельзя говорить, его не было. В лучшем положении всегда были японцы, потом шли корейцы и, наконец, китайцы. Вся система распределения пайков основывалась на этом неравенстве. Жалованье, получаемое японскими вице-министрами в различных министерствах, было гораздо выше, чем даже у китайских министров.
Вопрос : Пожалуйста, скажите нам, что вы знаете о японских военных приготовлениях в Маньчжурии?
Ответ : Эти японские военные приготовления считались чрезвычайно секретными, и они никогда и ничего не говорили мне об этом. Судя по карте, которая показывает, что японцы построили железные дороги в северной и восточной части Маньчжурии, я заключаю, что они вели военные приготовления… Советский Союз не имел агрессивного плана против Маньчжурии. Есть несколько примеров, которые я могу вам привести, доказывающих это положениие. Когда генерал Уэда был в Маньчжурии и командовал Квантунской армией, японская армия в Чжанкуфэне (то есть на Хасане – В.У.) бросила вызов русской армии. Японцы хотели испытать силу русской армии, в результате чего и были разбиты. После поражения японской армии вопрос был решен без всяких условий, на месте. Если бы Советская Россия имела какие-нибудь территориальные притязания, она могла бы пройти дальше и военные действия не прекратились бы… [264]
264
Там же. С. 88-92.
Защита пыталась опорочить Пу И, заявляя, что если удастся доказать, что свидетель стал монархом Маньчжоу-Го по собственному согласию, то все, что он говорит, не имеет никакого значения и ценности.
Она стремилась доказать, что у Пу И отсутствуют моральные устои, что он проявлял политическую беспринципность, переросшую в прямую измену своей родине.
Наиболее активном в этом направлении был американский адвокат майор Блэкни.
«Платили ли вам регулярно четыре миллиона долларов до того времени, когда вас вновь пытались возвести на трон?» – спрашивал он.
Ответ : Предполагалось, что эта сумма будет нам выдаваться, но правительство находилось в финансовых затруднениях. Поэтому нам платили неаккуратно. Время от времени нам давали несколько сот тысяч долларов, а однажды – миллион.
Вопрос : Продолжалось ли это и после вашего вторичного свержения с престола?
Ответ : Да.
Председатель : Чего вы стараетесь добиться, майор Блэкни?
Майор Блэкни : Я надеюсь показать характер мышления этого свидетеля, сэр. Я пытаюсь показать, что он хотел найти возможность вернуться на трон, старался создать эту возможность и в конце концов использовал ее.
Председатель : Вы хотите доказать несостоятельность предположения о принуждении?
Блэкни : Да, сэр…
Далее Блэкни задает вопрос Пу И, почему он согласился играть ту роль, которую фактически был не в состоянии сыграть.
Пу И : Я уже ответил. По-моему, вам мало поможет, если вы будете продолжать задавать мне один и тот же вопрос… Меня угнетали все последние десять лет. Конечно, я хотел бы рассказать моим друзьям и широким массам публики обо всем, что пережил. Я уже дал вам ответ. Может быть, вам это и не понравится, вы как защитник, конечно, хотели бы искать правду, но я заявляю, что все, что я сказал, правда.
Председатель : Я думаю, что ваша цель – не получить информацию, а подорвать доверие к свидетелю.
Блэкни : Могу я объяснить мои намерения в этом случае?
Председатель : Да, я хотел бы узнать о них.
Майор Блэкни : Основной смысл всех показаний этого свидетеля сводится к тому, что он был королем поневоле. Через все его показания красной нитью проходит утверждение, будто все, что он сделал, было сделано по принуждению. Конечно, если мы сумеем доказать отсутствие принуждения если мы сумеем разоблачить этого свидетеля, показать, что он действовал по собственной воле, то вся его система будет разрушена…
Блэкни : Свидетель, до вашей встречи с полковником Итагаки посылали ли вы когда-нибудь Ло Гэньюя или какого-нибудь другого советника к нему или к другому японцу для обсуждения вопроса о предоставлении вам регентства или маньчжурского престола?
Ответ : Это просто смехотворно. В то время не существовало ничего похожего на монархию. Существовало только временное правительство. А что касается личных взглядов Ло Гэньюя, то я к ним никакого отношения не имею.